Путь в никуда

А самое неприятное в холодные промозглые дни, аналогичные этому, — это постоянно мерзнущие от влажных капель и холодного ветра руки. Считается, что для этих целей помогает неопрен. Но я свое отношение к сей резине уже высказал, и менять его не собираюсь. Я-то привычный, перетерплю, вот девушке придется туго.

Но, как ни странно, Алинка на этот счет подготовилась. Когда она достала тонкие шерстяные перчатки, я сначала недоумевал: "Нафига они ей? Ведь вязаная ткань тут же промокнет и будет еще хуже." Но девочка оказалась затейницей, на первый слой были одеты… хозяйственные резиновые перчатки. Розовые. Мечта проктолога, блин. Но смешно, этого не отнять. Да и действительно задумка позволит уберечь нежную кожу рук от неминуемых в таком климате проблем.

Благодаря моей предусмотрительности, мы не мерзли. А некоторые экипажи чалились, чтобы доодеться. Все-таки ледяной ветер на воде воспринимается совсем по-другому, нежели на суше.

Облака разверзлись незадолго до обеда, причем капитально, с молниями, громами и потоками воды. И переждать было негде, как назло мы проплывали болотистую низину практически лишенную деревьев. Опасно, конечно, оставаться на воде в такую грозу, но выбора особенного не было и было принято решение плыть, не смотря на непогоду.

Лило как из ведра, видимость практически нулевая. Еще и потемнело так, что собственных рук не видно, не то, что дороги впереди. Все тонуло в непроглядном трепещущем мареве, водная гладь бурлила и рябила от непрерывного потока водных хлыстов. Попасть на обливняк или подтопленный ствол в такую погоду — что нефиг делать. И прибиться к берегу нельзя, даже чалку (веревку для швартовки) закинуть не за что. А вставать на обманчиво зеленеющий мох — сразу уйти как минимум по пояс в вязкую водянистую жижу, затягивающую вниз не хуже болота. Дрейфующее судно тут же снесет течением, поэтому единственный путь, который оставался промокшим туристам — вперед и только вперед.

Чернеющие в вышине тучи стали еще плотнее. Было темно, как ночью, и только ветвистые всполохи молний разгоняли жутковато-неприглядную темень. А раздающиеся сразу же за вспышками удары грома били по барабанным перепонкам, заставляя бессильно вжимать голову в плечи. Казалось, что сверкало и бухало буквально над нашими головами. Мы работали веслами изо всех сил, пытаясь перебороть течение и добраться до пригодного к высадке пятачка суши. Ведь на открытой воде легкие суденышки были отличной мишенью для электрических стрел.

Впереди начали маячить гротескно изломанные сосны, каким-то чудом прижившиеся в топкой почве. Значит уже близко нормальная земля.

— Поднажми еще, осталось немного, — перекрикивая завывания ветра, уведомил я свою уставшую напарницу.

Она тоже намокла и замерзла, но все равно пыталась грести, борясь с бьющей в лицо разбушевавшейся стихией. Как и мы все.

Неожиданно в глаза ударила ослепительная вспышка. Ярко мерцающее копье ударило в дерево недалеко от нас, тут же яростно вспыхнувшее, взметнувшись к индиговому небу столбом первозданного пламени. Последовавший следом удар заставил девушку прижать руки к ушам.

— Весло, весло держи, — тут же заорал я, видя как средство гребли беспомощно соскальзывает с колен беспечной девчонки.

В последний момент она успела подхватить лопасть, избавив меня от необходимости нырять в кипящую пучину за сплавным снаряжением. И ведь говорил же, предупреждал, что нельзя выпускать из рук.

А виновница моих несчастий, как зачарованная, смотрела на горящее факелом в окружающей водяной мгле дерево. Испаряющаяся небесная влага только бессильно шипела, силясь потушить разгорающийся пожар. Черт, близко-то как. Могло и в нас пульнуть тем же макаром, мы же на водной глади, как на ладони.

Засмотрелся, придурок. Нос ткнулся в препятствие, байда вильнула лагом и тут же опасно накренилась. Волна плеснула за борт, обдав ноги дополнительным душем.

— Табань назад, — закричал я опешившей спутнице, лихорадочно работая веслами и пытаясь хоть немного выправить ситуацию, отклоняясь к противоположному борту.

Алина включилась почти сразу, но все равно эта минутная запинка чуть было не стоила нам киля.

Идиот. Разинул рот, глядючи на красоты природные, и чуть было не прозевал понижение уровня воды.

Рядом что-то кричали ребята, пытаясь вырулить в относительно глубокую струю. Мы почти выплыли. Почти. Пока не угодили носом меж двух камней, налетев бортом на третий, возвышающийся над поверхностью воды подобно стражу пучины. Незапланированное купание не входило в мои планы, но если я не сделаю это сейчас, то плавать нам вдвоем под стегающими с высоты водяными плетями.

Не медля ни секунды, я перебросил свое тело через борт, отталкиваясь ногами от осклизлого бока речного исполина. Течение било легкое суденышко о преграду и казалось, что мои усилия тщетны.

— Работай веслами. Что расселась, как на пляже? — крикнул я на замершую испуганным кроликом блондинку.

Нога соскользнула с гранитного бока, по колено уйдя в воду. Чуть было не отправился следом, но в последний момент успел схватиться руками за борт, уцепившись за шкуру. Что есть силы лягнул коварный обливняк другой ногой, и — О чудо, — судно сошло с мели, тут же закачавшись на мелких барашках волн.

— Поднажми, надо уйти в левую струю, — направил я усилия девушки в нужное русло.

Нам удалось удачно найти единственно верный путь среди окружающей мели. Да и видимость улучшилась, стало заметно светлее. Видимо брошенный с небес сгусток живого огня олицетворял прощальную ярость стихии. Постепенно стегающие лицо и плечи водяные жгуты начали иссякать, превращаясь в отдельные капли, которые тоже становились мельче и реже.

Как только ливень закончился, нашли относительно возвышенное место с наличием дров и зачалились, чтобы обсушиться и отогреться. Все-таки полар — это вещь, даже мокрый он все равно не холодит так, как хэбэшка, и сохнет быстро. К слову сказать, моя мембранка выдержала тяжелое испытание, и я практически не промок, видимо, потому что новая, и я еще дополнительно ее пропиткой пропшикал.

Вообще на обеде многие пытаются урвать минутку и посушиться у костра. Так называемая поза туриста-водника № 1. А именно, наклониться к костру задом, еще и частенько штаны верхние спустив. И никого эдакая ромашка из промокших горемык уже не удивляет, поскольку, когда захлестывает волнами, получается, что сидишь в луже, не всякие штаны смогут такое выдержать. Но после настолько сильного ливня большинству пришлось разоблачаться догола, скача на холодном ветру, и переодеваться в сухое, а сплавное сушить у костра.

Да и с огнем пришлось повозиться, нарезая щепу и используя таблетку сухого горючего, чтобы хоть немного раскочегарить костер. Ведь дрова-то тоже промокли, и гореть не желали ни в какую.

Потому обеденное время у нас сильно растянулось и за день мы намеченный отрезок маршрута не прошли. Но переживать пока было рано, у нас еще большая часть похода впереди, наверстаем. Но задержек уже быть не должно. Всех предупредили, что в случае опоздания на обед никто ждать не будет и придется перебиваться холодным супом, налитым в пластиковые бутылки.

На следующий день собирались споро, рассиживаться, неторопливо поглощая завтрак, уже было некогда. Я обычно проверяю маршрут по карте с утра, но вчера мы не отбивались от группы и я как-то не особо следил на каком мы теперь месте. Плывем и плывем. Пока закреплял снасти и вещи, попросил члена своего экипажа выучить карту со всеми изгибами и поворотами реки, пусть и она делом займется. Хотел и сам глянуть, да закрутился.

Сегодняшний маршрут изобиловал шеверами (мелководье с камнями на дне), бочками (когда струя воды, перекатившись через препятствие, вращается в вертикальной плоскости) и несложными порогами. Вроде и проходимо, но захлестывало прилично. Если так пойдет и дальше, то лучше закрыть ее юбкой (часть экипировки, относящаяся к байдарке: непромокаемая ткань защищающая гребца от брызг и крепящаяся на талии), негоже девушке в мокрой одежде мерзнуть, так и застудиться недолго. Пока она переодевалась в сухое, вспомнил, что хотел посмотреть маршрут.