Джейн Элиот

Прозвенела разбившаяся посуда, которую Глейд смел со стола одним взмахом руки, поцелуй прервался, но лишь для того, чтобы он смог развязать пояс ее домашнего платья, которое полетело на пол вслед за посудой. Обнаженную и дрожащую девушку разложили на белоснежной скатерти, и она бессильно закрыла глаза, ожидая грубого вторжения в свое тело. Но вместо этого на нее пролилось что-то холодное, она от неожиданности открыла глаза и ахнула -герцог выливал на ее грудь вино!

Резко запахло пряностями и виноградом, она в полном изумлении уставилась на Глейда, а он произнес:

- Самое сладкое я оставил на десерт, - и быстро снял сюртук и рубашку.

- Что ты собираешься делать? - прошептала Джейн, не веря своим глазам.

- Пить свое вино, - совершенно серьезно ответил он и медленно провел языком в ложбинке между ее грудями, сжав руками соблазнительные округлости.

Вина там было мало и ему пришлось вылизать языком сначала одну грудь, а потом другую, осторожно прихватывая зубами торчащие соски. От такой интимной ласки и опьяняющего запаха вина у Джейн закружилась голова, и она застонала от наступающей страсти - темной и вязкой, как содержимое бутылки, вылитой на нее.

- У тебя божественный вкус! - проговорил герцог, - хочешь попробовать?

И не дожидаясь ее ответа, вновь прильнул к губам, на этот раз целуя нежно и ласково, излечивая губы, распухшие от предыдущего раза. Она покорно разомкнула уста, не в силах противиться этой ласке и осознала, что одновременно с губами ее стали ласкать там, внизу. И ее тело с готовностью отозвалось на чуткие пальцы, ноги согнулись, бедра выгнулись навстречу, и она вцепилась в его плечи, чтобы хотя бы руки не дрожали от наплыва чувств. Но этого герцогу показалось мало.

- Похоже, что я не распробовал свой десерт, - прошептал он ей на ухо и стал неторопливо слизывать вино с живота, особо уделив внимание аккуратной ямочке пупка, затем его язык спустился ниже и руки обхватили ее ягодицы, располагая их удобнее для...

- Нет, пожалуйста! Не делай этого! - взмолилась девушка, мгновенно вспомнив эту ласку. - Я не выдержу.

Герцог облизнул губы:

- Я помню.

И через мгновение его язык очутился в месте сосредоточения всех ее желаний и страхов. Почти сразу она застонала от невыразимого удовольствия, степень которого успела забыть за столь долгое время, а мужчина продолжал ласкать ее языком, добиваясь, чтобы ее стоны переросли в непрекращающиеся всхлипы, и когда ее бедра стали судорожно двигаться в такт его языку, наконец, позволил себе расстегнуть брюки и войти в нее единым мощным движением. Крик Джейн разнесся по столовой, а он уверенно и быстро заработал бедрами, стараясь не упустить ни одной капли удовольствия, которое испытывала девушка и достичь того же самого для себя.

Когда все было кончено, в столовой повисла тишина, прерываемая лишь частым дыханием любовников. Джейн лежала с закрытыми глазами, боясь, что если откроет их, герцог безошибочно прочитает, какой незабываемое удовольствие она получила только что, лежа на столе после ужина.

Глейд встал и застегнул брюки.

- Еще вина? - непринужденно спросил он, и только легкий румянец на скулах выдавал его удовлетворенное только что желание.

Лежа на столе посреди липких пятен, вся пропахшая винным запахом, Джейн осознала, что не может, и не будет противиться герцогу в его желаниях. Потому что все ее возражения и уловки заканчиваются одним - она терпит поражение, а вместе с этим, испытывает удовольствие, несравнимое ни с чем.

- Да, если можно, - слабо ответила она и осторожно села, ощущая слабость во всем теле. - Ты все время делаешь это, не снимая брюк, - рассеянно заметила она, оглядывая бардак, царивший вокруг

- Потому что с тобой легче заняться любовью где угодно, чем дойти до кровати, - невозмутимо заявил ее любовник, и бесцеремонно подхватив на руки, отнес в спальню.

- Мое платье! - успела робко напомнить Джейн.

- Оно никуда не денется, - уверил ее Глейд, укладывая в постель.

Джейн представила лица слуг, которые увидят все, что они успели натворить сегодня и сдавленно простонав, накрылась одеялом с головой.

- Трусишка, - услышала она сдавленный смешок любовника, и благословенный сон унес ее в свои объятья.

Следующее утро было суматошным и бестолковым. Служанка, пришедшая чтобы раздвинуть шторы, разбудила Джейн и она еще несколько минут нежилась в ласковых лучах солнца, и только потом заметила, что герцога нет.

- Его светлость уехали и распорядились помочь вам выбрать мебель и предметы обихода для вашего будуара. - служанка присела и кивнула на столик, уже накрытый к завтраку. - а после обеда прибудет портниха для примерки.

Пока Джейн умывалась бодрящей прохладной водой, ей уже приготовили утренний пеньюар, как она успела заметить полностью во вкусе герцога, - роскошное и дорогое, с многочисленными кружевными вставками. Но это уже не так волновало девушку как год назад - любовница должна выглядеть соответственно. Однако такого размаха с перестановкой не ожидала даже она. Соседняя со спальней герцога комната была полностью уставлена новенькой с иголочки мебелью, и ей оставалось только ткнуть пальчиком в понравившиеся диван, кресла, стулья и ширмы. Туалетный столик был пределом мечтаний юной девушки - белый, с лаконичными формами, но милыми сердцу редкими завитушками.

Она выбрала все, стараясь не думать о возможной длительности их отношений с герцогом. Если следовало исходить из масштаба изменений, предпринятых им, ей предстояло преодолеть многое и для начала - опять пройти все перипетии с шитьем и примеркой новых нарядов.

К обеду приехал Глейд и на этот раз они сидели рядом, хотя Джейн непроизвольно кидала взгляды на бутылку с вином и краснела, а он улыбался глазами. Эта теплая атмосфера отчасти помогла ей пережить кошмарную прогулку в экипаже, которую они совершили по городскому парку. Они сидели в открытом экипаже и все гуляющие вокруг аристократы сворачивали шеи в попытке разглядеть ее лицо, а герцог удовлетворенно улыбался.

- Новости о тебе уже вечером достигнут дворца.

Джейн ахнула и покраснела.

- А причем здесь семья его величества? Разве нельзя было обставить известие о нашем временном союзе как-нибудь более скромно?

- Точно! Ты права. Вечером поедем в оперу.

- Ты хотя бы слушаешь, что я тебе говорю! - разозлилась Джейн, - к чему вся эту шумиха?

- Послушай женщину и поступи наоборот, - изрек герцог банальную мудрость, - меня это развлекает.

На такой аргумент у Джейн не было ответа, но вечером в ложе оперы она все также переживала из-за огласки ее нового статуса. Час назад ее облачили в новомодное платье, обтягивающее фигуру как перчатка, с голыми плечами и длинным косым шлейфом оборок вокруг колен. Герцог молча застегнул на шее ожерелье из изумрудов, а в сложную прическу аккуратно вложил такую же диадему.

Джейн тоже молчала, боясь пошевелиться. Ей было не по себе от того, что сейчас на ней было небольшое состояние - ее жалованье за несколько лет, но выдавать свое волнение по этому поводу она не собиралась.

И теперь переполненные сияющей разномастной публикой ложи и партер наводили на нее еще больший страх, чем прохожие в парке, и чем больше она пыталась выглядеть невозмутимее, тем больше напряжение охватывало ее при обращенных на нее и герцога взглядах. На сцене разноцветные актеры изображали страсть и любовь, а в ее сердце царила стужа.

- Почему у тебя такие холодные руки? - спросил он, стиснув ее пальцы, ледяные даже в перчатках.

- Может потому что я, в отличие от тебя, переживаю? - с вызовом ответила Джейн, которая больше не собиралась скрывать своих чувств.

В ответ на ее дерзость Глейд усмехнулся и неторопливо стянул ее перчатки с руки. Когда она попыталась отнять руку, он не дал ей этого сделать, более того, начал ласково и интимно поглаживать каждый пальчик. Джейн почувствовала, как знакомые нотки возбуждение пробежали по позвоночнику и прошипела:

- Что ты делаешь?