Пражский синдром

Димка говорил: лучше сделать что-то и пожалеть, чем пожалеть о несделанном.

Вот только цена ошибки может быть слишком высокой. Бедной девчонке и так досталось. Да и Алешу не меньше. Что, если я действительно не смогу? И испорчу все еще больше?

Наконец мне надоело коситься на трей, и я вызвала его сама. Он появился сразу. Сидел у компа и ждал? Сам не решался? Выглядел Алеш усталым, измученным, как будто лет на пять старше. И я даже растерялась, не зная, с чего начать разговор.

- Как прошел день? – это был его обычный вопрос, и я понимала, что это не формальность, ему действительно интересно.

- Работала. Потом с мамой в кафе ходила. Только недавно пришла. А у тебя?

- Тоже работал. Новую коллекцию рисовал. Водил Марту к психологу. Мы с ней вдвоем ходим. Уже второй месяц.

- Так это же хорошо, - обрадовалась я. – Еще вчера подумала, что вам бы к специалисту обратиться. По семейным отношениям.

- Раньше надо было, - вздохнул Алеш. – Еще два года назад. Но я тогда вообще ничего не соображал. А сейчас пока особых результатов нет. То ли психолог не очень, то ли мало времени прошло. Она говорит, что с ней Марта свободно общается, а когда мы втроем – замыкается и молчит.

- Наверно, и правда мало. Но ты молодец, что хоть что-то делаешь. Все лучше, чем просто ждать неизвестно чего.

- Может быть, ты мне поможешь…

Я вздрогнула. Нет, это был не вопрос, не просьба. Он смотрел на меня с надеждой.

Может быть, подумала я, может быть… А вслух сказала:

- Алеш, давай честно. Я сейчас настолько растеряна, что…

- Подожди, Анна, - он мягко прервал меня. – Я же говорил, что не хочу торопить тебя. Но если бы я рассказал тебе обо всем раньше, боюсь, ты даже думать особо не стала бы. Ведь так?

Он был прав. Мне и сейчас было тяжело решиться, но если б я узнала всю историю сразу, наверняка сказала бы «нет».

- Через неделю я еду в Германию, - сказал он. – В Мюнхен. По делам, на два дня. Но могу еще на день задержаться. Ты бы не смогла прилететь? Я бы купил тебе билет туда и обратно.

Как ты говорила, ма? На нейтральной полосе?

Я вдохнула поглубже, впилась ногтями в ладони – под столом, так, чтобы не было видно.

- Если смогу договориться на курсах. Кто-то должен подменить.

Он улыбнулся – радостно и немного с удивлением, как будто не ожидал, что я соглашусь.

- Будем надеяться, что получится. Просто побыть вдвоем. Я очень этого хочу.

- Я тоже…

Разумеется, мы говорили не о том, что будем гулять за ручку по парку Нимфенбурга или пить пиво в знаменитом «Хофбройхаусе». Да мы и из гостиницы-то вряд ли куда-нибудь выйдем. Вернее, из номера. Я не сомневалась.

- Когда ты будешь знать точно?

- Наверно, во вторник.

- Тогда скажешь мне, чтобы я заказал билет.

Мы поговорили еще немного, и тональность разговора стала совсем иной. В комнате было тепло, но руки подернуло гусиной кожей, а по спине пробегали на крохотных ледяных лапках полчища мурашек.

И снова я полночи не могла уснуть, представляя, как все выйдет. Через неделю… Я постараюсь договориться, чтобы на два занятия кто-то взял мои группы, и прилечу в Мюнхен на три дня. Пока Алеш будет заниматься своими делами, смогу гулять по городу. Я была там лет пять назад, но всего три часа – длинная пересадка по пути из Праги в Хельсинки. Толком ничего и не увидела. И целый день еще мы будем вместе. И по ночам…

Меня бросало то в жар, то в холод. А потом в еще больший холод, когда, распихивая мои самые нескромные фантазии, вперед протискивался здравый смысл.