Страница 11 из 30
– О чем вы хотели поговорить со мной, лиори?
Перворожденная обернулась. Она сделала несколько шагов обратно к столу, всматриваясь в глаза риора. Зрачки расширились, снадобье, которым она смазала его кубок, уже начало действовать.
– Зачем вы приехали сюда, Райв? – Альвия вернулась на стул.
– Привезли послание от Тайрада, – он пожал плечами. – Вы разве еще не прочли его, лиори?
– Я хочу знать истинную цель. Зачем ему эта свадьба?
Райверн поднялся из-за стола. Альвия следила за ним, невольно отмечая насколько возмужал юный риор, когда-то следовавший за ней взглядом. Раздался в плечах, кажется, стал еще выше. Даже шрамы придавали лицу высокородного какое-то мрачное очарование. Затем взгляд Перворожденной скользнул на шею Кейра, и она представила, как удавка стягивает горло риора. Женщина закусила нижнюю губу, наслаждаясь своим видением.
– Али…
Лиори вздрогнула и подняла изумленный взор на изгнанника. Тот замер напротив и сверлил ее пристальным взглядом. Глаза Альвии сверкнули гневом. Она порывисто встала со стула и ударила ладонью по столу:
– Вы забываетесь, риор, – прошипела она.
– Борг совсем не изменился, – вдруг севшим голосом произнес Райверн. – Он всё такой же.
Лиори поджала губы и снова взглянула в глаза нежеланному гостю. Снадобье действовало, никаких сомнений.
– Что задумал Тайрад? – чеканно спросила Перворожденная. – Отвечай.
– Он хочет объединить два риората, – ответил высокородный, не сводя взгляда с Альвии. – Это сделает нас сильней. Союз с Эли-Боргом выгодней войны.
Лиори отвернулась от риора и отошла к окну. Не знает замыслов хозяина? Или же Эли-Харт действительно пытается заполучить на выгодных условиях союз с ее риоратом? Впрочем, Тайрад мог предвидеть, что его посланников опоят, чародеи жили и при дворе горца. Проклятый Архон! Что же задумал этот змей? Нужно было иначе поставить вопрос, возможно, на оговорках, намеках и недосказанностях Тай все-таки обнажил свои тайные помыслы. Главное, правильно спросить…
Альвия развернулась и уперлась взглядом в грудь Райверна. Занятая размышлениями, она даже не заметила, как риор приблизился. Высокородный поднял руку и коснулся волос Перворожденной. Затем провел загрубевшими кончиками пальцев по ее виску, скользнул по щеке, к подбородку, задев уголок губ.
– И ты не изменилась, – с хрипотцой произнес Райверн. – Всё такая же… Гордая, неприступная, красивая…
– Что? – изумилась лиори.
– Всегда восхищался тобой.
Альвия помотала головой, словно пыталась отогнать наваждение.
– Я готов был сдохнуть за тебя, Али. Дал бы порвать себя на куски…
– Так почему же не сдох? – с холодной яростью спросила Перворожденная, отталкивая от себя Одела. – У тебя был прекрасная возможность, но ты почему-то решил выжить.
Она сделала шаг в сторону, но Райверн ухватил лиори за локоть и рывком развернул к себе.
– У меня было много возможностей, – криво усмехнулся мужчина. – Ты ведь всегда была упорной.
– Тогда за каким Архоном ты еще жив, ублюдок?
Лиори вырвала руку из захвата, опять попыталась отойти, и вновь риор перехватил ее, теперь сжав плечи.
– Кто был первым? – спросил он, буравя Перворожденную взглядом лихорадочно горящих глаз.
– Что? – опешила Альвия.
– Кто стал у тебя первым, Али? Кому ты позволила касаться себя?
– Ты в своем уме, Кейр?! – воскликнула лиори, понимая, что зелье Ферима вытаскивает сейчас из высокородного его затаенные мысли.
– Ответь.
– Жить надоело? – прошипела Альвия. – Хочешь доставить мне радость и, наконец, сдохнуть?
– Кому выпала честь познать твою страсть первым? Дин-Талю? Он сейчас здесь? – взгляд Райверна Дин-Одела становился всё злей. – Я хочу знать!
– Вот Архон, – сквозь зубы выругалась лиори. А идея с зельем была хороша…
– Али…
Она подняла голову, и лицо Альвии оказалось в захвате горячих мужских ладоней. Райверн мгновение смотрел на нее и порывисто склонился, прижался к губам… И тут же охнул, когда зубы Перворожденной сомкнулись на его губе. Риор не успел отпрянуть, удар лиори вышел сильным и точным. Кровь полилась из разбитого носа Дин-Одела.
– Пошел прочь, – отчеканила Альвия.
Райверн размазал тыльной стороной ладони кровь по лицу, криво усмехнулся и отступил на шаг. Он еще мгновение смотрел на взбешенную лиори, затем развернулся и направился к выходу из покоев. Однако остановился, уже взявшись за ручку, и обернулся:
– Мы еще не закончили, Перворожденная, – хрипло произнес он.
– Убирайся!
И он покорился. Альвия мотнула головой:
– Немыслимо!
Затем опомнилась и стремительно приблизилась к дверям. Литы уже обступили риора.
– Не трогать, – приказала лиори. – Проводите высокородного до его покоев. И не трогать, – еще раз добавила Перворожденная и, скрывшись обратно в покоях, с досадой выругалась: – Дери его твари Архона!
Что сейчас чувствовала повелительница Эли-Борга? Негодование? Безусловно. А еще растерянность. Она ожидала, чего угодно, даже защиту на предателе, только не того, что произошло.
– Что творится в голове этого мерзавца? – изумилась лиори.
Она перевела взгляд на стол, задумчиво посмотрела на кубок и фыркнула. Снадобье еще никогда не подводило Перворожденную, она всегда узнавала от собеседника всё, что ей было нужно. На ее вопросы отвечали четко и правдиво, даже осознавая, что выдают свои тайны. А что за тайну выдал Одел? Что он всё еще помнит ее? Неужели страсть юности по-прежнему горит в очерствелом сердце предателя?
– Дурость какая! – лиори передернула плечами. После подошла к столу, оперлась ладонями о его поверхность и опустила голову…
«Почему ты так пристально смотришь на меня, Райв? Отвернись».
«Не могу. Мои глаза сами находят тебя и не хотят отпускать».
«Что за дело до меня твоим глазам?».
«Они любуются своей госпожой».
«Разве им есть, чем любоваться? Если они посмотрят вокруг, то увидят много прекрасного».
«Самое прекрасное для них – это ты, Али».
«Если ты будешь смотреть слишком долго, то можешь ослепнуть».
«Тебя я найду, даже если ослепну. Мне станет подсказывать сердце».
«Довольно, Райв!».
«Как прикажет моя госпожа…».
Лиори мотнула головой, избавляясь от ненужных воспоминаний.
– Дурость какая, – повторила она.
Перворожденная прошлась по покоям, зябко обняв себя за плечи. Она ощущала ярость, которая так и не нашла выхода. Воспоминания о юности всколыхнули в душе лиори черную волну, и единственное, чего ей хотелось сейчас, это схватить меч, ворваться в покои изгнанника и выплеснуть на него свое бешенство.
Альвия остановилась у стены, уперлась ладонями в ее холодную поверхность, закрыла глаза и выдохнула:
– У-уф.
Нужно было успокоиться, взять себя в руки. Она не может убить посланца Тайрада и развязать тому руки для новой бойни. Эли-Харт не упустит такой шанс, ни за что не упустит. В глазах остальных соседей он будет прав, и тогда легко найдет союзников, которые поддержат любые его требования. Нет-нет. Надо взять себя в руки. Прямо сейчас. Отвлечься, переключиться на что-нибудь другое…
«Кто первым познал твою страсть? Дин-Таль?», – всплыл в голове вопрос Райверна. Альвия криво усмехнулась и покачала головой. Она оттолкнулась от стены и устремила слепой взгляд перед собой. Нет, Тиен не был первым. Тот, кому лиори позволила первому познать ее тело, оказался ошибкой. Глупой и досадной ошибкой, и Перворожденная исправила ее, как только осознала…
– Запомни, дочь, любовь и счастье – не те чувства, о которых должен мечтать правитель.
Лиор похлопал своего коня по лоснящейся шее и посмотрел на Альвию, ехавшую рядом.
– Но ведь вы любите мою матушку, отец, – возразила девушка. – Почему же мне говорите о том, что чувства правителю непозволительны?
Отец усмехнулся.
– Я – мужчина, Али. Я всегда и во всем главный. Так устроена жизнь, дитя мое. Мужчин Боги создали сильными, чтобы защищать и управлять. Женщин же сотворили нежными и слабыми, чтобы они радовали взор своего мужа, оберегали его дом и подчинялись установленным им законам. Твоя матушка – хрупкий цветок. Моя любовь к ней не несет угрозы риорату. Она не полезет в мои дела, побоится строить козни. Рядом с ней я могу позволить себе некоторую слабость. Женщине же, возвысившейся над мужчинами, придется быть сильной всегда. Женщины легче и быстрей верят в красоту слов и попадают в ловушку чувств. Они способны полностью отдать себя избраннику, но кем окажется избранник? Ты не должна позволять управлять собой, не должна идти за своим мужчиной послушной овцой, потому что ты другая. Я воспитывал тебя так, как воспитывают мужчин, чтобы ты была не просто равной им, ты должна быть над ними. Запомни, Альвия, выбирая себе мужа, ты должна получить слугу, а не хозяина. Поэтому я отказывал все эти годы вторым сыновьям, братьям и племянникам других лиоров. Не смей допускать борьбы за власть, не вздумай возвысить мужчину, но главное, не позволяй себе его любить. А если Богам будет угодно послать тебе испытание страстью, твой мужчина должен запомнить раз и навсегда, что он останется под твоей властью. Ты сильна не только телом, но и духом, потому я знаю, что в этой битве ты одержишь победу. Я научил тебя не бояться боли телесной, но ты сможешь выдержать и боль душевную. Ты услышала меня, дочь?