Сломанные куклы

Вот так, понемногу, и стали складываться хорошие деловые отношения, мои мысли, знакомства и выводы потихоньку становились нужными для тех, кто имел возможность за них платить.

— Неужто все так гладко? Пришел умный Глеб Никитин и глупые бизнесмены стали отдавать ему свои деньги? Так, что ли?

— Да, сейчас над этим можно смеяться, Вадик. Ты перебирай сеточку-то, перебирай, не останавливайся. А мне много раз было не до смеху в своей бизнесменской жизни, хотя смеяться в конце концов и приходилось. Однажды на заре перестройки я вез в Минск партнерам их часть выручки от нашего совместного бизнеса, примерно тысяч пятьдесят долларов. Дело было зимой. Одевался я в дорогу нарочно попроще: джинсы, свитер, старенькая кожаная куртка и хорошие, правда, потертые, горные ботинки. Деньги, естественно, спрятаны были прочно за пазухой. Ну так вот, ночью в поезде у меня, почти «миллионэра» по тем то временам, украли обувку! Комедия — я на минском перроне, нафаршированный гигантскими деньгами и без башмаков! Вру, конечно, я на земле-то тогда ни минуты босиком не стоял. Проводница, добрая тетка, у кого-то из своей паровозной бригады старые рабочие ботинки нашла. Ну а перед тем, как ехать в офис, на встречу со своими партнерами, я забежал в первый же попавшийся обувной магазин, купил на ноги что-то приличное.

Всякое бывало…

— Ладно, приятель, хорош ностальгировать!

Капитан Глеб пристукнул кулаком по ручке пыльного кресла, вскочил, потянулся, хлопнул Вадима по спине и дурашливым тенорком затянул: «…Бывали дни счастливые — я по три дня не ел. Не то, что хлеба не было, а просто не хотел…»

— Давай-ка помогу тебе чем-нибудь, а то я развалился тут, как народный избранник. Чего делать-то, Вадик, говори. Быстрее на воду выйдем.

— Не, ты трепись, трепись, это ничего, не страшно! Это же для пользы дела — я так внимательнее с сеткой справляюсь. У тебя, Глеб, истории атас какие всегда выходят! Что касаемо быстроты, то все равно нам твоего любимого Азбеляна придется ждать.

Ты вот скажи лучше: ты в поездках, ну, в своих самолетах и поездах, тоже так же балаболишь с попутчиками-то?

— Поездами я уже давно как-то не езжу, а в самолетах всегда кроссворды на время разгадываю. Остальные пассажиры обычно собой заняты, им не до меня, а мне общаться просто так тем более ни с кем не хочется.

— А чего-нибудь интересное, кроме перелетов да переговоров, в жизни-то у тебя бывает?

— Да как сказать… Вот тут на свой день рождения выкроил время, слетал в Москву на концерт Маккартни на Красной площади. Вроде как небольшой юбилей у меня был, плюнул на все эти официозы, венки, подарки и прочее, взял да и улетел… Сбылась одна из детских мечт — помнишь ведь, как все мы в классе хотели тогда увидеть живых «Битлов»! Вот я и увидел. Правда, одного…

— Деньги, что ли, некуда девать?

— Действительно, Вадик, иногда задумываюсь: «А куда же мне деть все мои несметные деньги?» Кошельком до сих пор пользоваться не привык, мешка подходящего тоже все как-то не отыщется. Куда девать-то их, родимых? Ну и рассовываю деньжищи от безысходности по своим многочисленным пустым карманам…

Глеб Никитин захохотал. Глядя на его белозубую улыбку, не смог удержаться от ухмылки и Назар.

— Да ну тебя, дуралея, все ты на свете опошлишь. Ладно, держи уж ящик, помощничек. Так, так, аккуратней подбору опускай, легче будет на воде с сеткой справляться. Ну вот и все, а ты боялась… Пошли ставить паруса.

Тишина пока еще пустынного затона поражала. Утренний ветер не успел в полную силу опуститься на воду и поэтому немного рябил только у дальнего берега.

В камышах стояли, изогнув шеи вопросительным знаком, две серые цапли.

— А чего у тебя кранцы за бортом болтаются? Хорошего боцмана на этой яхте нет, который обматерил бы тебя за эти художества по полной программе! Давай-ка, кстати, я с этими поплавками быстренько разберусь.

Капитан Глеб со знанием дела расположился на корме яхты, вытащил из-за борта на палубу бело-голубой пластмассовый шар и с удовольствием, напевая что-то себе под нос, принялся распутывать на леерах громоздкие растрепанные узлы.

Назаров молча покосился на его чистые ногти.

За пару минут справившись с первым кранцем, Глеб легко перебежал вдоль борта на нос яхты.

— Давай, давай, шкипер! Не отставай от мужественного юнги!

Из каюты донеслось что-то одобрительное, но не совсем цензурное. В темноте проема блеснули большие очки.

— Дурак ты, что яхту так назвал.

Вадим окончательно высунулся из каюты и хитро прищурился на солнце.

— А чего такого? Красиво ведь — «Стюардесса», мне нравится.

— Тебе нравится, а жену-то зачем дразнить? Она же наверняка догадывается, в честь кого все это.

— Поначалу я хотел назвать лодочку «Божественное благолепие» — так мне здесь хорошо, ну а потом, вот, «Стюардесса»… Тоже здорово. Правда ведь?

Капитан Глеб промолчал, занятый делом.

Вадим невольно засмотрелся на его аккуратные кисти рук, с удивительной силой, легко, без напряжения распутывавшие сухие узлы на давно высохших пыльных веревках.

«Не-ет, не скурвился наш моряк! Этот меня поймет! Должен…»

— Уважаю.

— Чего?

— Да так, не бери в голову… Говорю, что помнишь еще кое-что с моря-то. Не скучаешь по штурманским-то годам?

— Регулярно, примерно раз в пять лет, снится кошмар, что отправляют меня, опытного, красивого мужчину, штурманенком на полгода в дальний рейс. Волны плещутся вроде как за бортом, гудки какие-то пароходные раздаются за дверью… Говорю же, просыпаюсь в поту — сплошной кошмар!

Покопавшись еще пару минут в каюте, Назар выключил свою чудо-плиту и протянул Глебу большую керамическую кружку.

— Держи свой кофе, юнга.

— А ты?

— Руки грязные, я потом.

— Мотоцикл-то мой видел? Хорош, правда?! Я в карты его выиграл. Классно мы тогда с мужиками в наших гаражах поиграли! Я ведь не знаток, в картах считать варианты не умею — скучно, как в школьной алгебре. И шахматы как-то мне тоже не по нутру. Кто лучше запоминает, тот и выигрывает! Тьфу, муть голимая! А вот на интуиции, на блеске глаз выиграть чего-нибудь — это по мне, сущий кайф!

— Много выиграл всего?

— Не-а, пока только мою «Сузучку», на остальное пока не везет. Ты-то в казино не часто балуешь?

— В толпе удовольствия не получаю. Для азарта у меня имеются другие затеи.

— Ну, и польза от твоих затей хоть какая-то есть?

Глеб глянул искоса на Вадима и с улыбкой фыркнул. Поднял чашку на уровень глаз, манерно отставил мизинец и начал говорить с нарочито сказочными интонациями.

— Случай был однажды, работал я в одном городе, так себе, в среднем российском городишке. Поспорили мы как-то на досуге с местными ребятами о том же, о чем и ты меня сейчас пытаешь, ну, на тему реальной отдачи от моих трудов и вообще о полезности умственной работы.

В качестве примера, ну и для смеха, конечно, я сказал им, что действенным словом и мелким делом за пару недель могу значительно сократить в их городке потребление пива. Все будет честно, ни о ком слова плохого не скажу, о пиве тоже ни слова поганого. Те столичные люди, что пригласили меня в этот город по делу, были выходцами из местных, их вокруг все до сих пор уважают, ну и меня, соответственно, тогда не обижали, выслушали внимательно, заинтересовались.

Действие, кстати, происходило в центральном пивбаре этого городка. Спорил я тогда с одним удивительно отважным районным олигархом. Ему показалось невероятным, что можно только усилием мысли, без взрывчатки и бейсбольных бит, пивной рынок так сильно потревожить. Я настаивал на силе разума, он сильно недоверял тогда мне. Ударили по рукам.

Я как раз застрял там на некоторое время, ждал приезда специалистов по главному делу, ну и решил размяться.

— Так вот, представляешь, — Глеб вытер руку о джинсы, медленно отпил глоток дымящегося кофе и мечтательно продолжил, — отыскали по моей просьбе одного шустрого мальчишку, рекламщика местного, из компьютерщиков. Он мне за ночь сделал макет плаката, и он же быстренько договорился с владельцем одного агентства о печати плакатов и об аренде на месяц десяти, вроде, не помню точно, рекламных щитов на главных улочках этого города. Большие щиты были, солидные, шесть метров на три. Отыскался даже один временно незанятый щит двенадцать метров длиной. О нашем споре были в курсе все нужные местные начальники, никто особо не мешался, все шло нормально.