Страница 17 из 26
Я подсчитала возраст девушки и призадумалась, уставившись в потолок. Если Ксенька еще ничего не нашла на эту Головину, значит найти действительно было не так просто, и девушка действительно пропала. Так с какого хрена решила объявиться, да еще и аккурат перед своим убийством? Зачем поперлась в Москву?
Вариантов могло быть тысяча и даже еще больше, и думать и предполагать не было смысла, лучше узнать все от первоисточника. Может, собственное имя поможет, и новенькая вспомнит хоть что-то.
Ну а если нет…
Что ж, если нет, всегда остается вариант с ее попутчиком. Разговорить нелюдимого паренька, как показывала практика, было очень просто.
Я выключила свет и все-таки провалилась в сон.
А утро встретило меня дичайшим дежавю.
— Мара! — на этот раз разбудил меня голос Кости. — Проснись, Мара!
— Что, ты тоже что-то нашел? — пробормотала я, все еще лежа уткнувшись лицом в подушку. Была у меня такая дурацкая привычка.
— Не я нашел. Тебя нашли.
— Ну и чудно, — отозвалась, не совсем понимая суть проблемы.
— Чего чудного?! — натурально возмутился обычно спокойный Костик. — Под тебя копают!
— Ну и хр… хршо, — в последний момент спохватилась я, все-таки поднимая голову и поворачиваясь на спину. — Чего копают-то? Огород? Грядку?
Костя сидел ровно на том же месте, на котором вчера восседала Ксюха, тоже с планшетом и тоже с очень умным видом. Только футболка с гиками из «Большого взрыва» была как-то… В общем, портила образ «послушай-меня-глупая-женщина».
— Тупая шутка, — честно прокомментировал мальчишка.
— Извини, — развела руками, — это мой максимум с утра. Так что копают-то?
— Под тебя копают. Кто-то ищет на тебя информацию, на отель, на твое прошлое.
— О, ну удачи им, — фыркнула я, не представляя, отчего Костя такой взъерошенный и серьезный.
— Ты не понимаешь, — тряхнул ребенок и без того взлохмаченной головой. Меня опять накрыло дежавю с этими «понимаешь-не-понимаешь». — Это кто-то серьезный, Мара. Я с трудом отбился от атаки. Тупая атака, но слишком большая, чтобы это был обычный любопытный.
— Э-э-э, — многозначительно протянула, признавая полную несостоятельность в вопросах хакерства.
— О Господи, — закатил Костя глаза. — Атака на отельный сервак была, просто вирусами закидали: рекламный спам, чтобы под шумок проскочить.
— Ну ты же отбился? — улыбнулась. — И потом, с чего ты решил, что это не такой же знаток железа, как и ты?
— Потому что нет у простого хакера таких возможностей, ресурсов. Ну, максимум компов десять-пятнадцать, а для такой атаки нужно гораздо больше и не просто компов, а… — Костя замолчал, очевидно, заметив мое очень «умное» выражение лица и «работу мысли». — Не важно, Мар, ты, в общем, подумай и скажи, кто может тобой интересоваться, кому ты дорогу недавно перешла…
Если это Ливанов, я его на резинке от его же семейников повешу!
— …а я попробую его вычислить.
— Костя, погоди, — сжала руку на плече мальчишки, который уже собирался подняться. — Ну найдем мы его и что?
— Как что, избавимся, — уверенно кивнул ребенок, я с трудом подавила улыбку. Они, конечно, у меня маленькие гении… Но в том-то и дело, что маленькие…
— Как избавимся? В бетон закатаем? Или в болото заведем, как Сусанин поляков?
— А Сухарь?
Я поморщилась. Сухарь, конечно, мне периодически помогает, но если это Ливанов… Нет, так подставлять знакомого мента мне совесть не позволяла.
— Нет, Кость. Скажи лучше, ты перенес…
— Конечно, — не дал мне договорить мальчишка. — За кого ты меня принимаешь? Мы пока еще без интернета, через полчаса включу, как раз данные скопируются.
— А…
— А нам на сервак фальшивку положу. Пусть копает, но ты подумай, Мара.
— Да, мой генерал, — растянула я губы в фальшивой улыбке. — Иди, одевайся, умывайся и завтракать. Я к вам через минут пятнадцать присоединюсь.
«Подумай…» Да тут думать особо не о чем. Вариант мог быть всего один — мудак-Арт. А быстро придурок оклемался. Не ожидала от него, если честно, учитывая истерику, которую он устроил в маленькой темной комнате.
Давно я так не злилась. Черт!
А близнецам сегодня разрешу объесться сладким, весь день смотреть мультики и не заниматься с Китом. И Кит от ребятни отдохнет, и мозг панка от нулей и единиц.
Я поднялась с кровати и зашагала по комнате, прикидывая план действий на сегодняшний день. Сначала, само собой, Валерия, потом все остальное, и в больницу надо будет заскочить обязательно, привезти деньги, проконсультироваться с врачами.
От последней мысли я поморщилась.
Терпеть не могу больницы, и больничный запах, и теток с безразличными, уставшими лицами в серо-белых халатах и разношенных тапках. И врачей тоже терпеть не могу, и мурашки вдоль позвоночника, и холодные ладони, и запах резиновых перчаток, кислой капусты и чересчур сладкого, часто безвкусного чая.
Я тряхнула головой, отгоняя дурацкие мысли. Еще не там, а уже настроение на нуле. Пожалуй, себе тоже сегодня позволю сладкое и мультики. Но сначала…
Я схватила с тумбочки телефон и набрала Эли.
Ох, Ливанов, трудно тебе придется.
Через полчаса я тщательно выводила в журнале имя и фамилию новой постоялицы и очень надеялась, что они останутся там, а не исчезнут, как в случае с Маргарет Мур. Выведя последнюю закорючку, замерла над журналом и даже дыхание задержала. Прошло несколько секунд, минута, еще одна, а мои каракули все еще синели на белой линованной бумаге.
Отлично.
Я закрыла книгу, подхватила планшет, на который Ксю уже скинула все, что успела найти на постоялицу до того, как ее братец рубанул нам сеть, и поднялась к Лерке. Костик реанимировал wi-fi минут пятнадцать назад, и я была уверена, что мелкая тут же занялась поисками.
— Войдите, — раздалось тихое, стоило мне постучать.
— Доброе утро! — бодро поздоровалась, закрывая за собой дверь и выходя на балкон. Бывшая Маргарет сидела в одном из плетеных кресел и тупо пялилась на воду, завтрак остался нетронутым.
— Разве?
— Поверьте, — не сдавалась я, пытаясь хоть как-то расшевелить сонную муху напротив. Вот не понимала я иногда, честное слово… Да, смерть штука не очень приятная сама по себе, насильственная смерть тем более, но какого ж хрена люди, поняв, что мертвы и что это еще не конец, совершенно не обращают на этот факт внимания? Вот развоплощение — это действительно плохо, потому что это действительно конец, а тут…
Тьфу! Жахнуть ей хочется планшетом по пустой голове за этот отсутствующий взгляд и безразличные интонации. Это уже малая психиатрия какая-то.
— Мы знаем, кто вы такая, — я тыкнула в экран, нашла ту самую зернистую фотографию и положила Лере на колени. — Смотрите, это вы.
— Я? — казалось бы, Головина была действительно удивлена.
— Да. Это фото с вашего выпускного, вас зовут Валерия Головина, вам сейчас тридцать, — оттараторила я на одном дыхании и уставилась на Лерку. — Вспоминаете что-нибудь?
— Не уверена… Имя, кажется, и фамилия знакомые, наверное это действительно я, но остальное… Я не помню этих людей, не знаю их, да и… себя-то с трудом на этом фото узнаю.
Я подавила тяжелый вздох, взяла с ее колен планшет и открыла фото Казани.
— Полистайте, это ваш родной город. Вы родились и выросли там. Белый кремль, мечеть аль-Марджани, Петропавловский собор, Кул-Шариф.
— Не знаю, — она смотрела на фотографии абсолютно пустыми глазами. В них не отражалось ни узнавания, ни радости, ни грусти, вообще ничего.
— Валерия, попытайтесь вспомнить. Вы здесь не просто так, нам надо понять, почему вы попали ко мне в отель, что вас здесь держит.
— Я не могу.
— Вы не стараетесь. Вы не хотите вспоминать, — не выдержала я. Какого хрена? Здесь из-за нее… — Ради вас тут все в лепешку разбиться пытаются, а вы даже мизерного усилия приложить не хотите!
Бесила, она меня действительно бесила своей какой-то абсолютной амебностью. Разные у меня постояльцы были, но настолько безразличных еще ни разу.