Страж зверя

Секс с ним до странного походил на наши тренировки: он — учитель, я — ученица. Никакого самоуправства, никакой инициативы. Он приказывает — я подчиняюсь. И все-таки секс с ним был хорош.

Иногда, лежа с Сейидом в кровати, я думала, что умру, стоило лишь представить, как он бросит меня, когда наиграется.

Забавно, но первой наигралась я. На седьмом курсе мне стало скучно. Ему больше нечему было меня учить — ни в постели, ни на тренировках — и я ушла, оставив его для следующей ученицы. Ушла легко, не оглядываясь. Это не было любовью, не было даже дружбой — просто учеба. Непонятная, может быть неправильная, но тем не менее учеба. Мастерат ассасинов я закончила особо не напрягаясь, все с той же улыбкой, с которой пришла, с той же уверенностью, получив карту свечей. Неплохо для вампира. Нормально для вампирши Великолепно для вампирши без жажды.

И вот теперь я здесь — в темном, благодаря собственным усилиям, сквере — жду очередную муху. А может, мне повезет, и это будет даже не муха, а целая мышь?

Очередной леденец помог дышать свободнее. Вот и они. Дарина и неизвестный мне, но уже мертвый, незадачливый охранник. Чудненько. Даже ждать долго не пришлось.

— Ну и где же твоя подруга?

Хм, приятный у него баритон.

— Мы уже почти пришли, — пролепетала баронесса.

Идиотка, убери этот страх из голоса! Все испортишь ведь.

— Вон, видишь, у дерева, — неопределенно махнула дура-заказчица рукой.

Святая кровь, что она ему наплела?

Парочка подошла ближе, и вампир замер, напрягся.

Вдох.

Дарина падает на землю, шипит рассерженной змеей, зажимая левое запястье, из которого ручьями вытекает кровь. Вдох — и мужчина ровно на том месте, где стояла я.

Еж твою налево! Блаженная оказалась права. Он не просто сильный, он очень сильный! И сейчас вампир пытается провернуть тот же фокус, что и с девчонкой, вот только выкуси, урод. У меня нет жажды, моя кровь тебе не ответит, и я иммунна к магии.

Привычная серая пленка окутала сознание, заставила замереть все вокруг, поглотила звуки, спрятала ненужные сейчас предметы, прочистила взгляд. Я размяла плечи и шею, сосредоточилась на мышцах в собственном теле, замедлила сердцебиение.

Началось.

Удар под колени, локтем — в подбородок. Тело слушается меня беспрекословно, оно мое самое надежное, самое верное оружие.

Ловкий, скотина!

Рыбки сверкают в воздухе, и лишь одна из четырех оказывается в его плече. Холодная сталь впивается мне в бедро, как ответ.

Отступив на шаг назад, пригибаюсь, делаю подсечку, а его когти проходят в опасной близости от моего лица. Я провожу следующую подсечку и не успеваю отреагировать на ответный удар под колени.

Еще одна подсечка. Твою мать!

Муха сбивает меня с ног и улыбается, думает, что выиграл. Самонадеянный кретин. Я бью ногами мужчине в живот — его впечатывает в дерево. Но вампир практически сразу же вскакивает, вызывая удивление, вытирает кровь с губ, идет ко мне. В темноте хищно блестят его глаза.

Иди, иди, мышь. Иди сюда. Дай найти твое слабое место.

Разворачиваюсь, бью в солнечное сплетение и тут же ухожу вбок, от острых клыков. И все ищу самую уязвимую точку. Я спокойна и сосредоточена, а вот будущий ходячий труп зол, заметно нервничает, тело перестает его слушаться. Ассасин во мне победно скалится, растягивая губы в улыбке.

Нашла!

Удар раскрытой ладонью в грудную клетку, туда, где сердце. Последняя в этом коротком бою подсечка. Страж падает, мне удается зажать руку с клинком и шею между вытянутых ног. Давлю. Сильнее, еще сильнее.

Косточки охранника не выдерживают, хрустят. Он орет и пробует вырваться. Я сдавливаю туже. Пальцы вампира разжимаются, он теряет свое оружие. Хрипит. Дергается. Приходится отпустить жертву, и хотя это меньше, чем на полвдоха, его клыки все равно вонзаются в шею.

Пей, сука, пей! Во мне яд крокса и орочья кровь. Пей!

И охранник глотает, как хороший послушный мальчик, глотает.

Хватит.

Я вырываюсь.

Вдох.

Ломаю шею, пока жертва парализована. Поднимаю, не торопясь, его же меч. Больше некуда торопиться.

Вдох.

И на одного охранника в княжеском дворце меньше.

Подумать только, у такого сильного вампира — такая слабая грудная клетка!

Я восстанавливаю дыхание, возвращаю сердцу нормальный ритм, успокаиваю инстинкты. Это самое сложное — запереть в себе ассасина. Сбросить с себя такое состояние, когда кажется, что даже воздух видишь, когда можешь трогать ветер, когда слышишь безлунную ночь.

Все.

Я сдернула с лица платок, обмотала им шею, бросила короткий взгляд на несостоявшегося противника. М-да, и не муха, и до мыши не дотягивает. Не дотягивал. Я опустилась рядом, кидая ему на грудь три медяка:

— Деньги?

Дарина осторожно, с опаской, подошла ко мне. Перемазанной в крови рукой я взяла небольшой, но увесистый мешочек.

Что ж вампиршу так трясет? С другой стороны — немочь, что с нее взять?

Баронесска открыла рот, собравшись что-то сказать, но не успела…

Меня сбило с ног, протащило по земле, ударило о дерево. Сабельно-острая, кинжально-холодная боль пронзила все тело. Слезы застлали глаза, в ушах стоял гул, а вампирша что-то орала.

Орала и орала.

Пока я чувствовала, как в меня что-то проникает, заползает тонкой струей, наполняет тело, вены, немую кровь, душит и разрывает, разбивает на осколки. Тянет кожу, сжимает нервы, выворачивает наизнанку.

Кровь забивает нос и горло.

Не. Могу. Дышать.

Заходится сердце, в желудке вязкий комок желчи.

Как больно. Как же больно!

Темнеет в глазах, дыхание замедляется, остывает тело. Дарина все еще что-то орет. Визгливо, противно, на одной ноте. А я лежу, всматриваясь в звезды, не в силах поднять даже руку. Что происходит? Что со мной происходит? Ответа я не знаю. Но здесь есть тот, кто мне расскажет.

Я осторожно приподнялась. Такое чувство, будто сгораю заживо. Села. Голова раскалывается. Сфокусировала взгляд — из носа хлынула кровь. Больно. Как же больно!

— У тебя нет жажды! — крикнула Дарина, приближаясь ко мне, в ее руках сверкнул меч мухи.

А, чтоб тебя!

От шарика с водяной иглой бывшая заказчица увернулась, и от следующего тоже. Но мне хватило времени, чтобы встать на ноги. Тело дрожало и не слушалось, но разве это помеха для ассасина?

— Ты же наемный убийца! У тебя не может не быть жажды!

Мечом баронесса владела плохо, точнее, вообще никак не владела. Но сейчас, в моем состоянии…

Она шипела, она орала, она кидалась на меня, как обезумевшая, а я только чудом уклонялась от неловких ударов. Поняв несостоятельность своих упражнений с мечом, Дарина отбросила его, как ребенок отбрасывает сломанную игрушку, и попыталась достать меня когтями.

— Какого хрена?! — заорала я, скорее, от ярости и боли, чем из-за необходимости.

— Мне нужно лишь убить тебя. Просто убить, — глаза девчонки светились безумием.

Убить ассасина… А она самонадеянная.

Больно.

Когти вампирши располосовали мне спину.

Сука!

Лишарская сеть, водяная игла и плеть.

Отпрыгалась.

С глухим звуком голова вампирши упала на траву, затем тело; плеть, настигшая девушку, рассыпалась в воздухе на сотню мерцающих голубых искорок.

А у меня неожиданно подогнулись ноги, и я осела рядом.

Убраться отсюда. Быстрее убраться. Вот только встать бы еще.

Я рванулась вверх и… потеряла сознание.

_______________________

[1] Видящий — существо, обладающее способностью видеть прошлое и будущее. Сильных видящих в Мироте называют пифиями.

[2] Воробей — добывающие для ассасинов информацию существа, связанные с ними контрактом. Так же, как и для жертв, для птиц существует своя классификация — воробей, голубь, ворон и ястреб. Общее название — птичка.

[3] Аржаны — денежная единица, принятая в Мироте, один аржан равен одному золотому.

[4] Вдох — единица исчисления времени в Мироте, один вдох равен полутора секундам.