Путешествие Чандры

– А почему нельзя сразу узнать истину? – наивно спросил Каколь.

– Мы не можем быть рождёнными и знать сразу всё, – на этот вопрос уже ответил Яма. – Младенец рождается, не умея ходить, потом он ходит с помощью особой тележки. Она нужна ему, пока он не стоит твёрдо. Но когда младенец уже научился, тележка ему не нужна. Точно также и ум – он нужен человеку для жизни в материальном мире и выполнении материальных желаний. Строго говоря, все грахи нужны для этого. Осознавший истину освобождается, и ему не нужен ни ум, ни нечто иное.

– Так где же сейчас Чандра-дэв? – вновь задала свой вопрос Дхамини.

– На этот вопрос не так просто ответить, – Нарада развёл руками.

– Почему нет? Новолуние случается каждый месяц, – заметил Яма.

– Как, каждый месяц Чандра разрушается? – ужаснулся Каколь.

– Верно, новолуние каждый месяц, – Нарада вспомнил, как волновался его Господь Нараяна на первых циклах и посылал его, Нараду, проверить, как там дела на Кайлаше, сможет ли взойти возрождённый Месяц. – Но нынешнее отличается. Никогда ещё Чандра не подвергался таким разрушениям. Его тело дэва полностью растворилось. Но где-то же осталась душа… Потому не так просто ответить на твой вопрос, дочка Дхамини.

– Когда отец Сурья-дэв лишился тела, – Ями не стала уточнять, что произошло это в результате удара Шани, – Триада превратила его в шар энергии, который выполнял работу Солнца десять лет. И только недавно, ценой больших усилий, отец вновь к нам вернулся! Неужели так же будет и с Чандрой?

– Отец… – Буддх подошёл потихоньку, и Ями прикусила язык – Чандрапутра побледнел.

– Нараяна, Нараяна! Нарада не знает, – мудрец с сожалением глянул на расстроенных девушек и Буддха. – Но, может, знает Шани – он ведь всегда наблюдает за Чандра-дэвом своим вакра-взглядом!

– Шани! Скажи, где же Чандра-дэв? – Ями и Дхамини сняли осаду с Нарады и обступили вновь невозмутимого Сатурна.

– Кто я такой, чтобы нарушать планы Триады? – Шани пожал плечами. – Если они хотят, чтобы это оставалось тайной, я не стану вмешиваться. Потерпите до завтрашнего вечера – тогда и узнаем, взойдёт новый Месяц на небо и вернётся ли Чандра-дэв в знакомом нам виде.

– Как вы можете быть таким спокойным? – вздохнула Дхамини, поглядев на Буддха. Он по-прежнему был бледен, но держал себя в руках.

– А зачем волноваться? Чандру носит на своей голове Махадэв, он обещал ему защиту – о чём тут переживать? Доверьтесь Махадэву, Триаде – они знают, что делать с Чандрой, – ответил Шани.

И всё-таки Дхамини не чувствовала себя спокойной. Ями взяла названую сестру за руку.

– Я думаю, Шани знает, – шепнула она дочери гандхарвов. – Всё будет хорошо, не расстраивайся.

Дхамини молча кивнула, стараясь сосредоточиться на воспоминании о прекрасном виде миров, возникающих из причинного океана.

– Что ж, соревнование закончено, – произнёс тем временем Индра-дэв с неохотой. – Все грахи вернулись в Сурья-локу.

– Не все, – тут же выступил Раху. – А если Чандра не вернётся или вернётся в виде шара энергии, как определить победителя? Я обошёл почти все дома, а если считать Двенадцатый дом Кету…

– Буддх обошёл столько же домов, сколько и ты, Раху, а Кету не считается, – заявил Дхармарадж, а Чхая взяла Буддха за руку:

– Дорогой, не слушай этих злобных и невежественных демонов, твой отец обязательно вернётся.

– Итог соревнования мы подведём, когда Чандра придёт в Сурья-локу, – решительно заявил Сурья, строго глядя на братьев-полуасуров.

– Почему вы всё ещё стоите на этом месте, Сурья-дэв? Отдохните, пока есть время до подведения итогов, – заметил дэврадж. У него ещё оставалась надежда, что разрушения Чандры окажутся если не необратимыми, то очень сложно восполнимыми, но чутьё подсказывало ему, что Махадэв и Триада на этот раз не станут выжидать десять лет.

Чхая взглянула на супруга вопросительно.

– Я всё-таки останусь здесь, – покачал головой Сурья. – Думаю, Чандре будет приятно увидеть, что его ждут.

– Я остаюсь с вами, – решительно заявила Чхая.

– И мы! – Ями и Яма подошли к родителям. Дхамини присоединилась к семье Солнца.

– Слуги, приготовьте цветы – мы откроем торжественное собрание цветочным дождём, – распорядилась Чхая, поглядев на немного повеселевшего Буддха. – Шани, подойди, я хочу что-то сказать тебе.

Сатурн глянул на мать, которая отреклась от него десять лет назад, но подошёл.

– Шани, я… так много переосмыслила за последнее время, – Чхаи было сложно говорить, но она всё же подняла глаза и встретилась с твёрдым взглядом Шани. – Шани, я снова готова принять тебя своим сыном. И дать тебе место в Сурья-локе.

– Я нисколько не возражаю, напротив, – кивнул Сурья-дэв. – Семья должна быть вместе.

– Мы… мы оба простили тебя, сынок, – выдохнула Чхая.

Некоторое время Шани молчал, все задержали дыхание в ожидании его ответа.

– За что простили, дэви, дэв? – наконец спросил Шани негромко. – За то, что я, исполняя свой долг, вынужден был ударить Сурья-дэва, потому что он преграждал мне путь к Сангье? За то, что я не смог спасти свою сестру, вашу дочь Бхадру от Сангьи? Простите меня. Я понимаю ваши чувства, правда. Но это всё – влияние энергий Чандра-дэва. Если бы я принял ваше щедрое предложение, вы затем оказались бы в ловушке – чувства уже переменились, а слово исполнять надо. Нет, такие вещи не делаются под влиянием чувств. Я должен заслужить право снова называться вашим сыном. Иного пути нет.

С этими словами Шани отошёл от семьи Сурьи. Чхая старалась не плакать, Сурья и оба близнеца её обняли.

– Ничего, Чхая, он одумается, – успокаивал Сурья-дэв.

– Шани нужно время, – говорила Ями.

– Может, прежде мне придётся добиться, чтобы Шани признал меня старшим братом, – произнёс Яма.

Ускользнув и от Дхамини, и от Каколя, Шани шёл по Сурья-локе, её бесчисленным коридорам. Покидая зал, он заметил Мангал-дэва, шедшего выяснять отношения с семьей Сурьи по поводу своей свадьбы с Ями. Но Шани не стал останавливаться – в этом деле он был не нужен, семья сама разберётся с Мангалом.

Раху с Кету о чём-то шептались в уголке.

– Благодарю тебя, Кету, – демон с подозрением повернул к Шани свою призрачную змеиную голову. – Если бы ты не разбудил Чандрантака и не направил бы его к Чандре, мне не пришлось бы вмешиваться, а тогда Чандра не закончил бы примирение с прошлым и не стал бы таким чистым, чтобы добровольно раствориться в Махакали.

Кету что-то прошипел нечленораздельное. Вряд ли такая сложная лила входила в его планы, но он стал частью божественной игры помимо своей воли. Шани кивнул демонам и направился дальше.

– Я слышал, что ты принял мой облик и смущаешь моих асуров, – это Шукрачарья и Брихаспати выясняли отношения в другом углу. Гуру асуров наседал на стойко выдерживавшего натиск Брихаспати.

– Но ты же женился и удалился от своих учеников, – заметил гурудэв. – А их нельзя оставлять без внимания – вмиг впадают в заблуждения и начинают буйствовать.

– Признайся, тебе не даёт покоя мысль, что Шукре достаётся больше славы из-за таких трудных учеников, – фыркнул Шукрачарья.

– Мне интересно поучить их, – кивнул Брихаспати. – Что ж, сравним результаты, когда вернёшься? Которого из Шукрачарьев асуры признают подлинным?

– Того, кто лучше ведёт их к процветанию, – Шукра прищурился. – Но ведь честно будет и обратное соревнование. Что, если мне принять твой облик и поучить дэвов, а?

– Что ж, это будет справедливо, – проговорил Брихаспати после некоторого раздумья.

Шани потихоньку отошёл от учителей – здесь он тоже не был нужен. Выйдя на внешнюю террасу, Шани посмотрел вокруг – во тьме ночи мерцали звёзды, да огни далёких лок. Вдруг Сатурн заметил на небе месяц – и не поверил своим глазам, сегодня же новолуние! Но вот под месяцем возник лик Махадэва – космический порядок не нарушался, месяц не был небесным месяцем, он был украшением Махадэва и никто, кроме Шани, его не видел.