Страница 153 из 158
А когда перевернулись на спину и посмотрели вверх, Дэниел Харт стоял над нами, направив пистолет на Фрэнки.
— Обуза, — пробормотал он и выстрелил.
* * *
Кэл услышал выстрел не слишком близко, но и не слишком далеко.
Он на пару секунд остановился, потом перешел на спринтерский бег.
Через несколько секунд он услышал второй выстрел.
* * *
Бенни открыл окна внедорожника и услышал выстрел не так уж близко, но и не так уж далеко.
Он остановил «Эксплорер» на обочине, выключил зажигание, распахнул дверцу.
Его ботинки ударились об асфальт, он услышал второй выстрел.
И бросился в лес.
* * *
— Стреляй в меня! — Завопила я.
Он целился в меня пистолетом, но я смотрела ему прямо в глаза.
— Ты забрала у меня все, — спокойно заявил он.
— Я все у тебя забрала?! Это ты забрал у меня все! — Взвизгнула я.
— Я посылал тебе весь мир в подарке за подарком. А ты даже не удосужилась их открыть.
— Ты лунатик. Ты думаешь, что весь мир может поместиться в какую-то коробку? — Рявкнула я.
Он наклонился вперед, его лицо исказилось так, что мне не понравилось.
— Ты бы поняла, если бы потрудилась открыть эти чертовы подарки!
Я тоже подалась вперед, удерживая его внимание на себе, когда краем уха услышала, как Фрэнки пытается отползти от нас.
— Я знаю, что это такое, когда тебе вручают весь мир, засранец! Тим вручил мне весь мир, когда я забеременела в семнадцать лет, а потом подарил мне прекрасную жизнь, пока ты не застрелил его. Потом Джо снова подарил мне весь мир, и ему было совсем не наплевать, что я прошла через его чертовый двор босиком! И вот я стою перед тобой, ты думаешь, что подарил мне весь мир, когда тебе, мать твою, наплевать, что я бегаю по лесу босиком?!
* * *
Кэл стоял в десяти футах от Харта, подняв пистолет, прицелившись.
Он целился, слушая Вай и улыбаясь.
* * *
Фрэнки приподняла голову и встретилась с глазами Бенни, она перестала продираться сквозь листву.
Бенни присел на корточки и приложил палец к губам.
Фрэнки одними губами прошептала:
— Босиком.
Бенни отчаянно надеялся, что кровь, идущая у Фрэнки из груди, не вытягивает из нее жизнь.
Бенни улыбнулся Фрэнки, кивнул, выпрямился, поднял пистолет и прицелился.
* * *
Харт не слушал меня, во-первых, потому что был сосредоточен на своем собственном дерьме, а во-вторых, потому что он был маньяком.
— Я построил империю и поставил ее под угрозу ради тебя.
— Я этого не просила, не хотела, и сейчас тоже не хочу, — огрызнулась я.
— А теперь моей империи нет, — прошептал он, — из-за тебя.
— Позволь мне просветить тебя, мистер Харт. После того, как тебя посадили на тысячу лет, каким-то чудом ты выбрался и нашел себе женщину, которая тебе чем-то приглянулась, и эта женщина не хочет твоей империи. Она хочет, чтобы тебе было на меня насрать. Вот и все. Она просто хочет, чтобы ты вообще про меня забыл и никогда не вспоминал.
Он все еще не слушал меня.
— Я отдал все ради тебя, — прошептал он, его голос был тихим и пугающим.
— Ты ничего не отдавал. — Мой голос тоже был тихим. — Ты просто брал. — Мой взгляд переместился на его пистолет, и я выдала ему предложение, надеясь, что он не примет его буквально, но наконец, выслушает меня. — Так возьми сейчас. Забери мать моих дочерей. Забери еще раз от Джо, у него не много было хорошего в жизни. Возьми меня.
Он поднял пистолет и прицелился мне в голову.
Я продолжала смотреть на пистолет и гадала, чувствовал ли Тим и Сэм то же самое, что и я, в свои последние минуты. Чувствовали, как колотится их сердце, как сжимало горло. Чувствовали, как каждый дюйм их кожи покалывал. Думали ли они обо мне, а может о девочках, о Мэл. Может они молились за нас, за наше благополучие и здоровье. А может они надеялись, что мы никогда их не забудем, как они нас любили.
Я подняла на него глаза.
— Я ненавижу тебя, — прошептала я.
Он улыбнулся.
Потом я услышала выстрелы.
22
Сердцебиение
Фрэнки открыла глаза. Она чувствовала себя в высшей степени странно, сознание было спутанным, она пребывала в замешательстве, в общем не в лучшей форме. Посмотрев по сторонам, она поняла, что лежит на больничной койке, и ту все вспомнила.
Уже собиралась тихо неприлично выругаться, но заметила Бенни у окна, смотрящего на улицу. Его темные волосы были еще влажными, зачесаны назад, но высыхая часть упала ему на лоб, а сзади начали завиваться сексуальные колечки. Он был одет в белую футболку, джинсы, ботинки, в свою обычную одежду. Во что бы он не был одет, он всегда выглядел хорошо. Не лучше, когда он был раздет. Просто это было его обычное слишком... чертовски... хорошо.
Она знала, что попадет в ад. В нее стреляли, а она все еще пялилась на брата своего погибшего парня. Конечно, брат был сексуальным, было на что посмотреть. И все же она точно отправится в ад.
Он повернулся, посмотрел на нее, она заметила на его лице беспокойство. Его нежные карие глаза встретились с ее глазами, он понял, что она проснулась, тут же выражение его лица изменилось, беспокойство испарилось, но его выражение было милым.
У нее потекли слюнки от его вида.
Да, определенно извращенец.
Он подошел к ее кровати, поближе придвинув стул, сел и наклонился.
— Привет, Фрэнки, — прошептал он.
— Привет, — прохрипела она.
— Как ты? — спросил он.
— А как, по-твоему, я? — спросила она в ответ, и он усмехнулся, потому что даже на больничной койке она не изменяла своим принципам в отношении него.
— В тебя никогда не стреляли, детка, но я предполагаю, что ты чувствуешь себя не очень хорошо, — заметил он.
— Ты прав, — ответила она.
Бенни посмотрел на ее живот, потом снова встретился с ее глазами.
— Пуля не задела серьезных органов, — сообщил он ей.
— Наконец, хорошая новость.
Он снова усмехнулся.
— Ты потеряла много крови, — продолжил он, но она это уже поняла. Чувствовала. Она не понимала, почему Бенни, правильно ли было это для него или нет, подхватил ее на руки и побежал через лес к своему внедорожнику, но она догадывалась, что это было не совсем на него похоже. До сих пор, его было не остановить, даже когда она заявила ему, чтобы он опустил ее на х*й на землю и вызвал скорую помощь. Но он не слушал. Он выполнял только ему известную миссию. — Врачи хотят, чтобы ты побыла здесь какое-то время, — закончил он.
— Позвони папе, скажи ему, что я пропущу нашу встречу, — пробормотала Фрэнки и услышала его тихий смешок.
Черт, но ей нравилось, когда он смеялся. Она готова была продать свою душу, чтобы заставить его смеяться. Даже ранее, когда она была с Винни, ей нравилось смешить Бенни и слышать его смех. Его смех был великолепным, великолепная улыбка, великолепное лицо. Выразительное. Но тогда он был для нее братом, хорошим, милым, она любила его. Она любила всю семью Винни. У нее не было ничего похожего раньше, и она знала, что это было настолько здорово иметь такую семью. Это был лучший подарок, который ей вручил Винни. Иногда она задавалась вопросом, может она любила семью Винни больше, чем самого Винни-младшего. А потом Винни остался только Винни, и она перестала удивляться.
Фрэнки не понимала, как Бенни превратился из милого, забавного брата определенно в извращенца. Она потратила семь лет, пытаясь понять это. Раньше она никогда не думала о нем подобным образом, только отстраненно, когда слышала разговоры других девушек. Любая женщина понимала, что Бенни ненормальный, а у Фрэнки был Винни, так что она не очень задумывалась об их словах. А потом у нее не стало Винни, и она поймала себя на мысли, что все чаще продолжает думать о Бенни.