Страница 142 из 158
— И что, мать твою?
— А Белла работает на тебя.
— Фрэнки…
— Она старая и любопытная, — поспешно добавила она. — Если старая леди Замбино увидит меня и скажет Белле, Белла скажет Терезе, Терезе будет наплевать по какой причине я оказалась у твоей двери, она не хочет, чтобы я приходила к кому-то из вас, особенно к тебе. Так что Тереза разозлиться, но разозлиться она на тебя. Я пыталась…
Она замолчала, но он знал, что она пыталась сделать — спаси его от гнева его же матери, в этом она была права. Фрэнки чувствовала гнев его матери за два квартала, и она знала, что его мать сойдет с ума, если узнает, что Фрэнки навещала его ночью. Поскольку мать Бенни постоянно теряла свой гребаный рассудок, Бенни уже привык справляться с этим, хотя это и было занозой в заднице, как всегда, и ему понравилось, что Фрэнки попыталась его защитить от этого дерьма.
Он не стал ее благодарить, промолчал, а она развернулась и направилась к двери.
Она остановилась в дверях кухни и обернулась.
— Бенни, — позвала она.
— У меня дела, Фрэнки, — напомнил он ей.
Она не слушала или ей было все равно.
— Грех плохо выражаться о покойниках.
Бенни почувствовал, как напрягся всем телом.
— Не... — прошептал он.
Но она продолжила:
— Я никогда никому об этом не рассказывала.
— Фрэнки…
— Все думали, что это я. Я подговорила Винни продать бизнес и сделать франшизу, что закусочная обанкротилась.
Бенни направился к ней, но она не остановилась и не двинулась с места.
— Но так думал Винни.
Он схватил ее за руку и потащил через кухню.
— Спроси Сэла. Он скажет тебе, — сказала она ему, когда он потянул ее к двери, но так и не дотянулся. Она стала упираться, выдернула руку из его хватки. — Я ни черта никому не сказала, потому что любила его. Я не хотела, чтобы кто-то подумал, что он слабак. Я не хотела, чтобы кто-то подумал, что он неудачник. Я не хотела, чтобы кто-то подумал, что он был совсем другим не тем, за кого его все принимали. Все считали, что он был сильным мачо. Но он не был идеальным.
— Оставь это дерьмо, Фрэнки, я не хочу слышать.
— А я не хочу, чтобы ты так думал обо мне, — продолжала она. — Не знаю почему, но не хочу, чтобы ты так думал.
— Хреново. Я знаю, что это чушь собачья.
Она подошла ближе, не прикасаясь к нему, но приблизилась достаточно близко, он почувствовал запах ее духов и волос.
— Ты же знаешь, что это не так, — прошептала она. — Винни-старший, Тереза, Мэнни. Они были слепы, но ты же знаешь. Кэл знает. Карм знает. Ты знаешь. Кэл, Карм, они не скажут, но они знают. Если ты спросишь их не при Терезе и Винни, они тебе все расскажут. Но ты... ты просто не хочешь этого знать.
— Детка, мне надо сделать кое-какое дерьмо, — напомнил он ей.
Она пристально посмотрела на него и отрицательно покачала головой.
— Не знаю, почему я... — Она замолчала и потянулась к дверной ручке, — не утруждай себя, сообщить мне о Кэле. Я спрошу у Сэла.
Тон ее голоса стал жестким и безжизненным, Бенни он не нравился. Он ей не подходил. В эти дни она была не в настроении, но она никогда не была такой жесткой. Раньше она много смеялась. Даже если кто-то рассказывал анекдот, который не был смешным, она смеялась, и ее смех звучал по-настоящему, хотя она делала это только для того, чтобы им было хорошо. И раньше она вся светилась энергией. Она казалась искрилась, даже когда сидела, свернувшись калачиком, рядом с Винни и смотрела телевизор.
Он не видел ее такой уже много лет, не слышал ее смеха, но он также никогда не слышал, чтобы ее голос звучал, как сегодня, твердо и безжизненно.
Он положил руку ей на плечо.
— Фрэнки…
Она высвободила свое плечо от его руки и распахнула дверь.
— Будь здоров, Бен, — сказала она тем же тоном, не глядя на него. Затем она стала спускаться с крыльца.
По какой-то гребаной причине он последовал за ней, схватил ее за руку и развернул к себе. Она запрокинула голову, взглянув на него, он понятия не имел, что хотел ей сказать.
— Что? — спросила она.
— Я позвоню насчет Кэла.
— Я уже сказала, не беспокойся.
— Я позвоню.
— Бен, ты не хочешь со мной разговаривать. Я понимаю это, живу с этим уже много лет. Я узнаю все новости от Сэла или от кого-нибудь из ребят.
Его рука сжалась, и он притянул ее ближе к себе, достаточно близко, чтобы снова почувствовать запах ее духов, и в этот момент какой-то безумной честности с самим собой, он вынужден был признаться, что ему нравился ее запах.
— Я, бл*дь, позвоню.
Она замерла на мгновение, которое, казалось, растянулось надолго, и уставилась на него во все глаза, и единственное, что он видел — это ее глаза, ее волосы, и единственное, что он чувствовал — запах ее духов, еще сильнее автоматически сжав ее руку.
И от его сжатия, она прошептала:
— Как решишь.
Она выдернула руку из его ладони, он наблюдал, как она прошла два шага, а потом почему-то побежала. Он стоял неподвижно, слушая, как открываются и закрываются его ворота, не шевелясь, слушая, как она завела машину и уехала.
И придя в себя, он сильно вздрогнул, выбросил из головы мысли о Фрэнки, развернулся и побежал в дом.
* * *
Я почувствовала, как рука Джо опустилась мне на поясницу, а его бедро прижалось к моему на постели.
— Соседка, девочкам пора в школу, — прошептал он мне на ухо.
Он сидел с моей стороны кровати. Я лежала на животе. Он уже давно встал. А я — нет.
— Ммм, — ответила я, не открывая глаз, потому что мои веки были такими тяжелыми, словно весили три тонны.
— Они уже позавтракали и готовы ехать, — продолжил Джо.
Я продолжала игнорировать его, промолчав.
Джо говорил со мной так, словно с трудом сдерживал смех.
— Разве ты не хочешь их поцеловать на прощанье?
— Уходи, — пробормотала я в подушку.
— Детка…
— Уйди, — чуть слышно повторила я.
Я услышала смех Джо, и, если бы это не касалось меня, я впилась бы в него взглядом. Но к счастью для него, я не могла.
Он приблизился к моему уху.
— Самое приятное вчера вечером было после того, как ты вернулась домой.
В этот момент, если бы смогла, я бы закатила глаза.
— И заставила меня кончить, — продолжил он, понизив голос. — После того, как заставила меня смотреть, как кончаешь ты.
— Оставь меня в покое, — пробормотала я, не желая вспоминать, как было тогда хорошо. Вчера я была дикой и неуправляемой. У меня снесло крышу — никаких табу. Это было для меня дико, учитывая нашу сексуальную жизнь, это было практически невероятно. Я заметила, что даже Джо был слегка удивлен моим поведением. Он не жаловался, не сопротивлялся, но был удивлен.
— Надо бы тебе почаще напиваться, соседка, — закончил Джо.
— Оставь меня, — взмолилась я.
— Каждую ночь хотя бы, — не унимался Джо.
Я заставила себя открыть глаза, посмотрела на него, не поворачивая головы, объявив:
— Больше никакого секса. Никогда.
Он разразился смехом, который стал сотрясать кровать, отчего я крепче вцепилась в подушку и закрыла глаза, потому что меня мутило.
— Сегодня мальчишник у Колта, это означает, что я приду домой пьяный, — сказал он, я застонала. Вчера был девичник Феб, отчего пьяная я просто нападала на своего парня, желая секса. Когда он заговорил снова, его губы снова оказались у моего уха. — Так что тебе лучше, как следует отдохнуть, дорогая, чтобы подготовиться.
Я не настолько страдала от похмелья, испытывая небольшой трепет от мысли, насколько творчески может подойти пьяный Джо к сексу. Мне нравилось, что он вытворял трезвый, и нравилось то, что он позволял делать мне, когда я была пьяна. Пьяный Джо, скорее всего, будет потрясающим.
Тем не менее, я спросила в подушку:
— Разве я не просила тебя уйти?
— Ага, — ответил он, и я услышала улыбку в его голосе.
— Тогда иди, — потребовала я.
Я почувствовала его губы на плече, потом он заправил волосы мне за ухо.