Тор. Рагнарёк

— Я… я Скурдж, хранитель… Биврёста.

— Знатный из тебя «хранитель». Ты что, не получал мои вызовы? — Тор стоял со вторым асгардцем почти лицом к лицу, и Скурдж по-прежнему пытался оставаться спокойным.

— Я… я был занят другими делами.

— Я так и понял. — Тор огляделся по сторонам. — Так говоришь, ты хранитель. А где Хеймдалл?

Скурдж фыркнул прежде, чем сумел остановиться:

— Этот предатель? Изгнан.

— Предатель? Хеймдалл? Да никогда в жизни! Кто посмел заявить подобное?

Скурдж улыбнулся. Эту часть он любил рассказывать всем, кто готов был его слушать.

— Сам Один. И он же назначил меня хранителем Биврёста в награду за мою службу, потому что…

— Один? Не думаю, — перебил его Тор. Он развернулся и направился в сторону дворца. Скурдж устремился следом, но поскользнулся на драконьей крови.

— Подожди! Только я могу доложить Одину о твоем прибытии! Это его повеление!

Покрытый грязью Скурдж сдался. Он не мог угнаться за Тором, который уже превратился в точку на горизонте.

Скурдж застонал. Он мог только надеяться, что после сегодняшнего не потеряет работу.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— И вот так Локи в своей извечной мудрости перехитрил темного эльфа Малекита и ценой собственной жизни спас весь Асгард, свой дом, своего отца и все Девять Миров. Конец.

Из значительной толпы, окружившей сцену, раздались аплодисменты. Восторженные асгардцы собрались на большой террасе, в центре которой разыгралось представление, чтобы послушать актера. Во главе самодельного театра на открытом воздухе в массивном троне восседал сам Один. Откинувшись в сторону, он держал в руках кубок с вином.

— А также уничтожил Эфир, предотвратив сближение Девяти Миров, — напомнил владыка Асгарда со своего трона. Мы ведь не должны забывать деталей, верно?

Рассказчик горячо закивал, но прежде чем он успел внести правки в повествование, в толпе послышался рокот. Гул становился все сильнее, пока все зрители не начали переговариваться. Один в раздражении повернулся посмотреть на источник шума, и его хорошее настроение как ветром сдуло.

Прямо к нему направлялся Тор. Его взгляд был направлен на отца. Тор пробирался сквозь разбегающуюся перед ним толпу, все зрители как один судачили о возвращении бога грома… и об его внешности.

— Отец, я бы хотел переговорить с тобой, — произнес Тор, обращаясь к Одину.

— Тор! Эм, сынок! — Один внезапно выпрямился в кресле, принимая подобающую позу. — Какая… эм… неожиданная честь — лицезреть твое возвращение. Ты только что пропустил крайне выдающуюся пьесу о жизни твоего несчастного погибшего сводного брата, Локи.

— Похоже, я много чего пропустил, — многозначительно произнес Тор, сверля Одина взглядом.

— Ты прав. Мы должны переписать окончание и включить туда роль Тора в Великой битве. — Один кивнул королевскому писцу, который делал пометки в тексте. Всеотец повернулся обратно к Тору. — Не желаешь ли взглянуть на правки, сын мой?

— Я уже достаточно услышал, отец, благодарю тебя. — Тор начал приближаться к трону. Один взмахнул руками, и эйнхерии, его королевская гвардия, проводили зрителей к выходу с террасы, обеспечив отцу и сыну уединение.

— Давненько я не видел тебя, сын мой.

— Судя по всему, и я тебя давно не видел, — ответил Тор.

— Не могу не поинтересоваться, всё ли с тобой в порядке? Ты сам на себя не похож, — Один указал на потрепанные доспехи и плащ Тора, залитые драконьей кровью.

Бог грома криво усмехнулся:

— Забавно, потому что я собирался спросить тебя о том же самом.

Один неловко поерзал в кресле, а затем внезапно встал и направился к выходу с террасы.

— Будь так добр, приведи себя в порядок и составь мне компанию, эм, за ужином. Разве это не чудесно?

Тор подпрыгнул и приземлился прямо перед Одином, заблокировав тому путь к выходу.

— Знаешь, что я больше всего люблю в моих странствиях? Возвращение домой. Оно подобно Мьёльниру. Неважно, как далеко я его заброшу, он всегда возвращается ко мне в руку, даже если у него на пути кто-то встает.

Тор высоко задрал молот, как будто собирался метнуть его прямо в Одина.

— Так, сын мой, подожди минутку, не спеши…

Тор начал вращать молот над головой, все быстрее и быстрее, пока Мьёльнир, наконец, не был готов отправиться в полет.

— Ну хорошо, хорошо! — воскликнул Один.

Повисла напряженная тишина, а затем владыка Асгарда… начал испаряться. Иллюзия исчезла, и на месте Всеотца возник Локи.

Тор недоуменно покачал головой:

— Как бы я хотел ошибаться насчет тебя, братец. Как ты сумел избежать смерти?

— Первым делом я, само собой, уклонился от ее смертельной хватки, — самодовольно произнес Локи, оскалившись брату прямо в лицо.

— Только ты мог превратить в посмешище свою собственную героическую гибель. А я-то думал, что ты исправился, Локи. Я верил, что ты станешь хорошим и останешься на стороне добра до конца. — Тор искренне расстроился, узнав, что его братец добавил очередной обман к своему бесконечному списку шалостей и проказ.

— А я верил в единорогов и шоколадные фонтаны, но некоторые вещи в принципе невозможны, разве не так? А теперь можем мы пропустить нравоучительную лекцию о том, как я в очередной раз тебя надул, и перейти к мысли, которую, я вижу, ты отчаянно хочешь донести? Чтобы ты уже донес ее и пошел в душ? — с этими словами Локи демонстративно повел носом, чтобы подчеркнуть свою мысль.

— Я едва не умер из-за твоего предательства и того болвана, которого ты поставил охранять Биврёст. Где Хеймдалл?

Локи пожал плечами:

— Понятия не имею. Наверное, там, куда отправляются все личности, которых их правители объявляют предателями и освобождают от обязанностей.

— А где отец? — спросил Тор сквозь стиснутые зубы.

— А вот это правильный вопрос, не так ли? — улыбнулся бог обмана.

Тор сжал свободную руку в кулак.

— Сейчас не время для шуток, Локи. Я что-то почувствовал. Приближается нечто страшное, и нам потребуется помощь отца.

— Неужели? Знаешь, а я неплохо справлялся, пока тебя не было, а отец… ушел.

Локи выглядел вполне довольным своими успехами в качестве правителя.

— Отведи меня к нему или я познакомлю твой череп с Мьёльниром! — прорычал Тор.

— Крайне убедительный аргумент, полагаю. Но заверяю тебя, бояться нечего. Асгард в надежных руках, как и всегда.

Тор помрачнел.

— Чтобы в этом удостовериться, нам нужно найти отца.

Тор и Локи стояли у начала Биврёста в ожидании открытия портала, который должен был перенести их туда, где бог обмана прятал Одина.

Локи подвинулся к Скурджу и прошипел:

— Я ведь поручил тебе всего одну задачу: держать моего братца подальше.

Скурджа заметно встряхнуло.

— Прошу прощения, ваше величество. Но произошла… — он покосился в угол обсерватории, где валялась отрубленная голова дракона.

Локи повернулся к Тору.

— Не возвращаешься домой без сувениров, братец?

— Да вот думаю начать коллекционировать головы и прибивать их к стене дома. Хочешь присоединиться к моему новому трофею? — не остался в долгу Тор.

— Ого, какая жестокость! Асгард был гораздо более миролюбивым местом, пока я был у власти. — Локи любил подколоть сводного брата и наслаждаться его реакцией, однако сегодня Тор лишь отмахивался от его острот, озабоченный куда более важными делами.

— Ты, Скурп! — позвал он.

— Меня зовут Скурдж, — поправил его асгардец.

— Во Вселенной что-то неладно, и я подозреваю, что это нечто приближается к Асгарду. Пока нас не будет, будь добр, сфокусируйся на своей задаче, а не на вине и женщинах. — Тора явно не радовало отсутствие Хеймдалла. — Я привел тебе подмогу.

Тор кивнул в сторону входа в обсерваторию. Там, едва помещаясь в дверном проеме, стояли Вольштагг и Фандрал, самые преданные друзья Тора в жизни и на войне. Челюсть Скурджа отвисла.

— Двое из Воинственной Троицы? Я сражался плечом к плечу с вами в Ванахейме. Я Скурдж. Это честь для меня.