Долг ведьмы

– Скажете, как оно есть: что вы, кони, все как есть – полные олени! – раздался мурлыкающий голос, и из дальнего конца ангара вальяжной походкой вышел здоровенный угольно-черный… кот. Поперек кошачьей фигуры был затянут широкий кожаный ремень с привешенным к нему кошельком и множеством карманов и кармашков, явно не пустых. Кончик гордо задранного хвоста венчал тяжелый железный шар, когти отблескивали сталью. Кот неспешно прошел между копыт и с усталым вздохом завалился на пол, задумчиво щуря на конелюдей желтые глазищи.

– Чего сразу – олени-то… Обидно как-то, кот! – отворачиваясь от этого презрительного взгляда, забормотал букентавр и на всякий случай подобрал копыта, чтоб не наступить на разложенный по земле хвост.

– Я вам что велел, мря? – едко мяукнул кот. – Сидеть тут и не рыпаться, пока вас муравьи следом за Корнут-Сивкой не загребли! А вы чем занялись?

– Так торговля ж стоит! – горестно вскинул мускулистые ручищи коневрус, а остальные согласно закивали человечьими и конскими головами. – У меня корабль с клевером, считай, у самых причалов на якоре, а в порт не заходит, там его этот… племянничек разом к рукам приберет!

– А без его клевера у меня в загонах живность некормленая! – пробурчал букентавр. – Гемантоподы, бедные, так блеют, что сердце кровью обливается!

– У тебя живность в загонах, а у нас с конеголовом без этого клевера хоть корчму закрывай! – вмешался китоврас.

– И вы решили, если кого-то там похитите, то Великий Водный все вернет как было? – Кончик кошачьего хвоста начал яростно подергиваться, выдавая раздражение, шар на конце тихонько постукивал.

– Так это ж он все наделал! Жили ведь нормально! Правила нарушали иногда, врать не буду, так никто ж не зарывался, а кто б зарвался, того мы и сами копытом в лоб! И нам торговля, и в змейскую казну подати – так какая сколопендра его за хвост укусила? Ну обдерет этот его… новый управляющий… вот же ж предатель… нас всех как на живодерне, лавки поотнимает… с чего дальше жить будем – что он, что мы?

– Я вам сто раз повторил – не было у вас тут Великого Водного, не было! – злобно зашипел кот. – В другом месте он был!

– А нам эти змейские разборки до сломанной подковы: кто из этих гадов крылатых здесь был, да кто не был… Мне дочку замуж выдавать, а я ни на свадьбу прикопить, ни родному жеребеночку сбрую золоченую сладить, сижу тут под землей, как червяк! – возмутился китоврас.

– Пусть выходит по любви, мря! – отрезал кот. – Или ей золоченая сбруя дороже папашиной жизни?

– Ничего он нам не сделает, когда узнает, что его девки у нас! – выпалил букентавр.

– Где? – вкрадчиво осведомился кот. – Где у вас тут девки?

– Так ведь были же! – в отчаянии заревел букентавр. – С черепахи вместе с ним сошли! Их вон Черный у босоркань выследил и сюда привез! Мы ж ничего такого, мы с ними только поговорить хотели, а они раз – и исчезли!

– Девки у них исчезли, мря! – Кот вскочил, щерясь и злобно прижимая уши. – Я велел сидеть тихо и ничего не делать, пока я не разберусь: Водный приехал или не Водный и чего от него ждать, а вы… Мря-а-а! – кот так и замер с ощеренной пастью, а потом вдруг резко сел, обернув лапы хвостом. И с едкой, как кислота, умильностью, поинтересовался: – А скажи, мой непарнокопытный друг, с чего вдруг – «девки»? Может, одна… девушка?

– Две их было! – тяжко вздохнул черный конь, поводя исхлестанными боками. – Я это и передом и задом прочувствовал.

– И как же они выглядели? – кот стал благостным до зловещего.

– Обыкновенные человечки – молоденькие, одна темненькая, другая светленькая, – нехотя процедил кентавр. – Мордочки очень ничего, а фигурки подкачали, да… Ну так ни одну девушку отсутствие копыт не красит!

Конелюди глубокомысленно закивали, соглашаясь, и только конеголовый протестующе всхрапнул.

– Мря-а-а! – протянул кот и уткнул морду в лапы. – Черненькую они своровали! А еще светленькую! Будто одной черненькой мало! Нет, вы не олени! Вы лоси! Полностью, совершенно сохатые! Ирка-а-а-а! – жалобно промяукал он. – Я ж знаю, что ты здесь! Хватит глаза отводить, мря, покажись!

– А я уже и не отвожу. Вы просто совсем наверх не смотрите, – раздался насмешливый девчоночий голос, и конелюди медленно запрокинули головы.

Пропавшие девицы сидели под потолком, на утыканном свечками тележном колесе. Светленькая поглядывала вниз с некоторой неуверенностью, зато темненькая нахально болтала ногами (которые без копыт) и радостно улыбалась.

– Слезай, Ирка! – негромко позвал кот.

– Иго-го, а то придумала – по люстрам лазить, не для того мы тебя ловили! – встрял раздосадованный китоврас… и тут же получил пинок копытом от букентавра.

– Тихо, ты! Не видишь разве – он ее знает! – гулким шепотом объявил тот.

Ирка слетела с люстры, стараясь не слишком зависать в воздухе, приземлилась напротив кота – и застыла. Кот сделал к ней шаг… и тоже замер.

– Ты что, мря, их стесняешься? – хлестнув хвостом в сторону конелюдей, муркнул он.

– Ну ты ж тут вроде как… начальник? – пробормотала Ирка.

– Это мря! – энергично кивнул кот. – Могу делать чего хочу! – И, оттолкнувшись лапами, сиганул Ирке на руки.

– Котя-а-а! – выдохнула Ирка, подхватывая на руки пушистую тяжеленную тушку и утыкаясь ему лицом между ушей. – Я так волновалась, нет, ты не представляешь! Калин сказал, что ты меня найдешь, а я жду-жду, а тебя нет и нет: и в Вагаду нет, и на Молочной нет…

– Так я сам, сам попросил, чтоб он меня на Торжище отправил! Я ж не знал точно, где тебя выкинет: может, в Вагаду, а может, и нет! А Торжище вы бы точно не обошли – в Ирии никто Торжище не обходит, а у меня тут пока свои дела были, вот я тут сижу и тебя жду-жду, а тебя нет и нет! Ох, Ирка-а, мурррр! – Кот положил ей лапы на плечи и потерся мордой о щеку. Они на мгновение так замерли… – Ну чего? – отстраняясь от Ирки, торопливым шепотом выдал кот. – Ты Айта вернула? Это ты с ним приехала на черепахе? А как Пенек? А…

– Забудь про Пенька, – шепнула Ирка и на пристальный взгляд кота прошептала еще тише: – Пенек – это и был Айт.

– Манэки-нэко, приносящий счастье! – Кот дернулся, тяжелой тушкой вываливаясь из рук Ирки и шлепаясь на пол. – Вот это заворот хвоста! А тот, второй, тогда кто?

– А тот – Тат, его братец! Там целый заговор!

– Погодите! – обалдело глядя на черного кота, выдавила Танька. – Это что – твой кот? Он же был пестр… Ау!

Одновременно пинок от Ирки и кошачьи когти, предупреждающе впившиеся ей в ногу, заставили Таньку завопить:

– Острым! В смысле когтистым! Но домашним! В смысле дворовым! – Она погладила пострадавшую ногу, одарила Ирку и кота недобрым взглядом и наконец выдала уже более связно: – А он тут местной кентаврийской мафией командует, типа «Крестный Кот»!

– Как она нас назвала? – набычился букентавр.

– Это очень уважительное название, там, откуда она родом, в мафию входит только самое большое бычье! – вмешался кот. – Уж я-то знаю, что говорю! Вот говорил я вам – разберусь, что там с Водным? И разобрался! Под видом Водного тут был его брат – Татльзвум Ка Рийо!

– Разобрался он… Это я человечек привез, – проворчал черный конь.

– Да вижу я… как они тебе в подробностях все объяснили, – презрительно щурясь на его исхлестанные бока, фыркнул кот. – Так что теперь Великий вернулся, и, мря, он с этим Буркой разберется!

– Уже разбирается. В кабинете у него бумажки проверяет! – гордо объявила Ирка.

– Не было его там, – обронил кот.

– Как это не было, когда мы их с Богданом там оставили! – возмутилась Танька.

– Я с крыши в окна заглянул – нету там никого. А журавль у входа клювом щелкает, что даже не заходил. И вообще, откуда мы взяли, что он тут? Это не я говорю, это журавль говорит… – увидев Иркино недоброе лицо, немедленно уточнил кот.

– А другой журавль на нас местных муравьев натравил. Вот что… – Ирка на минуту задумалась, – мужчины! Вы и правда тут посидите пока, как бы чего не вышло, а мы пойдем Айта с Богданом поищем. Ты с нами? – кивнула она коту, тот лишь безмолвной тенью метнулся к лестнице, а девчонки заторопились следом.