Страница 25 из 55
Алек подмигнул ей.
— Я с радостью загляну в вашу комнату, док, и продемонстрирую. Все во имя науки, разумеется.
— Думаю, я откажусь, — сказала она. — Я предпочитаю, чтобы мои колени продолжали смотреть вперед.
Он хихикнул.
— Смотри сама. Я всегда рядом, если передумаешь.
— Поверить не могу. Никто настолько нахальный не может трахаться так часто, — Сорен с недоверием покачал головой.
— Я тоже не могу в это поверить, — сказал Джейс, когда Алек побил его карту.
Мы сыграли несколько раундов, и Алек выиграл каждый. У него определенно был талант картежника. После шестого раунда я почувствовала себя странно. И только тогда я осознала, что машинально потягивала напиток из бутылки. Удивительно, что с таким количеством Нектара в организме я все еще связно мыслила.
— Эй, голубки, — сказал Алек. — Вы играете или нет?
Где-то в ходе последних раундов Нерисса перебралась на шезлонг Сорена, и теперь они целовались так, будто завтра никогда не наступит.
Нерисса с застенчивой улыбкой соскользнула с колен Сорена и вернулась на шезлонг, который делила со мной.
— Хороший ход, — сказал Алек Сорену с одобрительным кивком. Его взгляд скользнул к карте, которую Сорен разыграл в этом раунде. — В отличие от этого хода. Это был очень тупой ход.
Нерисса склонилась ближе ко мне.
— Итак, ходят слухи, что ты тайно встречалась с нашим любимым ангелом Неро Уиндстрайкером, — прошептала она. — И что полковник Файрсвифт тебя пометил. Ну что за идиот.
— Откуда тебе это вообще известно?
— Я подслушивала, когда вы с полковником болтали возле моей лаборатории.
— Ты это слышала?
— Конечно. Я могу купаться в жалости к себе и подслушивать одновременно.
Я не должна быть удивлена. Нерисса — это же королева нью-йоркских сплетен.
— Полковник Уиндстрайкер тоже тебя пометил, верно? Вот как ты избавилась от метки полковника Файрсвифта, — она принюхалась ко мне. — Тогда почему я не чувствую его на тебе?
— Неро пометил меня, не спросив разрешения. Я заставила его удалить метку.
— Ты убедила ангела удалить его метку? — в шоке ахнула Нерисса.
— Я сказала ему, что отказываюсь встревать в его соревнование с полковником Файрсвифтом на тему того, кто дальше пописает.
— Что он сказал?
— Он немного поворчал, затем убрал свою метку. Но не раньше, чем прочитал мне лекцию о природе ангелов и том, как мне нужно к ним привыкнуть, потому что теперь это моя жизнь. Он думает, что я не могу принять его таким, какой он есть.
— А ты можешь?
Я вздохнула.
— Не знаю. Порядки ангелов так жестоки. Они думают, что знают, как будет лучше для всех, и без колебаний навязывают свою волю. Я не уверена, могу ли принять такое поведение.
— Ангелы жестоки, да, — сказала Нерисса. — Но все не сводится только к этому. Полковник Уиндстрайкер убрал свою метку. Он дал тебе выбор. Он хороший мужчина. Но порочный ангел, — она облизнула губы. — Что ты собираешься делать?
— Я не знаю.
— Ты ему небезразлична. Если бы он хотел просто трахнуть тебя и уйти, он бы так себя не вел.
— От этого все не становится проще, — сказала я. — Только сложнее. Он пометил меня, Нерисса. Это просто… безумие.
— Он ангел. Такие у них порядки. И у нас, остальных членов Легиона, тоже такие порядки, пусть и менее выраженные. Таковы твои порядки. Легкий культурный шок, да?
— Можно и так сказать. Я не ожидала, что это окажется самым тяжелым в Легионе, — призналась я.
— Никто этого не ожидает. Все думают, что самое тяжелое — это сражения или получение новой магии. Но со всеми вступающими в Легион происходит та же история. Мы меняемся. Или умираем.
— А метить свою территорию?
— Это относится только к ангелам. Они крайне склонны к соперничеству. И они собственники. Может показаться, что они действуют импульсивно, в порыве злости, но каждый сделанный ими шаг просчитан и направлен на достижение желаемого результата. Это большая игра стратегий, — она махнула в сторону стола с картами. — Как эта карточная игра, только ставки выше, намного выше.
— Звучит как очень утомительная жизнь.
Брови Нериссы приподнялись.
— Ангелы очень выносливы.
Я застонала от ее намека. Она почти не лучше Алека.
— Я слышал, что ангелы могут заниматься сексом двадцать раз подряд, — сказал Даррен, один из лос-анджелесских кандидатов.
О, супер. У нашего личного разговора с Нериссой есть зрители.
— Двадцать раз подряд? — Алек посмотрел на Джейса. — Это правда?
— А мне откуда знать?
— Твой отец — ангел, — заметил Алек.
Джейс выглядел так, будто его стошнит.
— Мы никогда не обсуждали его либидо. И я был бы благодарен, если бы ты тоже не стал этого делать.
Взгляд Алека метнулся ко мне. Выражение его лица олицетворяло чистую невинность — ну или его версию невинности.
— Нет, — твердо сказала я.
— Что — нет?
— Нет, я не знаю ответа. Так что не трудись у меня спрашивать.
— Я занималась исследованиями в области фертильности и сексуальной жизни ангелов, — сказала Нерисса, отхлебывая из бутылки. — Это захватывающая тема. Нектар, который пьют солдаты Легиона — это яд, самый сильный на Земле. Поскольку мы пережили сильнейший яд, нас сложно отравить. Мы практически не болеем. И даже если мы сваливаемся с болезнью, мы обычно побеждаем недуг довольно быстро.
Алек подавил зевок.
Нериссу это не остановило.
— Но тот же яд, сделавший нас невосприимчивыми к большинству болезней и ядов, имеет и недостаток. Солдаты Легиона печально известны своим бесплодием. Чем больше Нектара ты пьешь, чем больше магии ты получаешь, тем менее ты фертилен. По сути, это означает, что ангелы, поглотившие больше всего Нектара — наименее способны к размножению. Но именно их Легион упорнее всего пытается воспроизвести. Потому что ребенок ангела обладает значительно более высоким магическим потенциалом и более высокими шансами стать ангелом.
Ее глаза загорелись азартом ученого. Алек навалился всем своим весом на один локоть. Он выглядел так, будто хотел, чтобы она добралась до секса в своей лекции по сексуальной жизни.
— Солдаты Легиона женского пола бесплодны большую часть времени, их фертильный цикл наступает всего лишь каждые несколько лет, — сказала Нерисса. — Для ангелов женского пола он наступает еще реже.
— Так они просто продолжают пытаться. Годами, — Алек широко улыбнулся. — Звучит не так уж плохо.
— Когда женщина-солдат Легиона находится в фертильном цикле, она это знает. Ее либидо подскакивает, — пояснила Нерисса. — И когда женщина в фертильном цикле, все это знают.
— У нас было такое в моем бывшем офисе в прошлом году, — сказал лейтенант Гарднер из Лос-Анджелеса. — Пришлось отослать ее в изоляцию, далеко в другой регион.
— Зачем? — спросила я.
— Ее присутствие дезорганизовывало.
— Женщина-ангел в период фертильности источает гормоны, которые приводят всех, и мужчин, и женщин, в постоянное состояние усиленного возбуждения, — объяснила Нерисса. — Они становятся более жестокими, более возбужденными, подавленными, воодушевленными, беспечными. Полный эмоциональный спектр. Как будто все разом оказались под кайфом от Нектара. Завязываются драки. Всюду приступы рыданий, пылкие споры, битвы.
— Оргии? — спросил Алек.
— Такое тоже случалось.
Он широко улыбнулся.
— Это вовсе не мило, — сказала она ему. — Утрата контроля сотнями и тысячами крайне дисциплинированных солдат Легиона приводит к катастрофическим результатам. Погибали люди.
— Я знаком с парнем, которого Легион женил на той женщине-ангеле, которую я упоминал, — сказал лейтенант Гарднер. — Легион отослал его с ней на неделю. Он сказал, что это была лучшая неделя в его жизни, и все настолько здорово, что следующий месяц он едва мог передвигаться без боли.
Боги, что эта ангел сотворила с ним?
Нерисса, должно быть, заметила шок в моих глазах.
— Секс, Леда. Много, много секса.