Таймер

В коридор посыпались люди. Миша оглянулся. Прислушался к диалогу и отпустил дверь.

– Подорожало на днях,– без конкретики ответили мне.

– Раньше было сносно, а теперь уже внапряг,– поддакнули из толпы,– а что?

– А то! Человек, бравший с вас деньги,– мошенник,– сказал я, так и не переступая порога, хотя Миша уже освободил путь.– Вот настоящий хозяин квартиры.

Меня на секунду озадачила мысль: а что, если Мишка сам берёт деньги? И нет никакого третьего? Нет, не может быть. Мишка рассказал бы мне. Да и дверь заколачивали снаружи, а Мишка всегда был со мной внутри.

– Вот блин,– долговязый сплюнул на пол,– так я и знал. И вам всегда говорил: геморрой один с этим клубом! Туфта этот исчезающий этаж, обдиралово да и только. Пойдёмте лучше в обычном баре посидим.

– Верно, верно,– зароптала толпа. В коридор потянулись остальные,– жрачку свою принеси, выпивка за свой счёт, ещё и время по часам оплати!

Люди стали обуваться, хватать с крючков летние куртки, с подозрением проверять содержимое карманов.

– Описать его можете, человека, который с вас деньги брал? – уточнил я.

– У меня фотка в телефоне есть,– откликнулась девица с фиолетовой чёлкой.

Она повернула экран. Обычная обстановка: дым коромыслом, бутылки, пьяные гуляки.

– Вот он,– девица провела пальцами по экрану, приближая лицо.

– Всегда найдётся кто-то, готовый нажиться на чужой беде,– только и сказал я.

Люди спускались по лестнице, изредка оборачивались, плевались и матерились.

– А бабло нам кто вернёт? – попытался выступить долговязый.

– У меня телефон его где-то был, найдём гада,– ответил кто-то из компании.

– Найдём,– подтвердил долговязый, и взгляд его не допускал двойного толкования: не поздоровится предприимчивому мужику, ох, не поздоровится.

Все разошлись, а мы с Мишкой так и стояли по разные стороны порога. Он босой, переминаясь с ноги на ногу, я – на кедах, пытаясь всунуть стопы и встать поудобнее. Мы шевелили ногами, словно намеревались пнуть друг друга: я Мишку – в глубину квартиры на исчезающем этаже (пусть остаётся там навсегда), он меня (тоже без права на возвращение) – в мой мир, где этажи не исчезают.

– Я думал, ты сломал мою жизнь тогда, а нет, окончательно это случилось только что.

– Ты же хотел, чтобы они ушли…

– Какое тебе дело до того, чего я хотел?

– Никакого.

– Вот и проваливай.

Очередное «проваливай»!

«Они все тяжело больны»…

Нет, дело было не в изменах! Антон боялся, что я ненароком увижу приколоченные доски, обо всём догадаюсь и лишу его источника доходов. Что, в общем-то, и случилось только что.

Зато теперь всё встало на свои места: Миша – Архитектор, Вера – шеф-повар, Женька – исследователь, Огарёв – бизнесмен. А его жене здесь просто нравится… Вот и познакомились.

* * *

В квартире Огарёвых разгорался скандал, виновником которого стал неверный супруг.

Марина, как всегда перед отходом ко сну, присела на краешек кровати в трикотажной полосатой ночной рубашке с длинными рукавами, которые она поддёргивала, чтобы удобнее было мазать кремом кисти и запястья, но всё равно немного пачкала собранные резинкой узкие манжеты.

Антон лежал в трусах и футболке на кровати у стены. Он скрестил ноги, заложил руки за голову и осматривал жену, будто примеряя к ней пришедшую в голову мысль: к лицу она будет ей или нет, в пору или не в пору. Попробовал отвлечься от тревожащей мысли, взял телевизионный пульт, пощёлкал. Кнопка на пульте западала, приходилось встряхивать его, стучать об ладонь и в конце концов Антон не выдержал и отшвырнул «дистанционку». Отлетела пластиковая крышка, на пододеяльник высыпались переполошённые батарейки.

– А ведь ты спала с ним,– прошипел он, решив, что мысль пришла ему в голову не зря. Марина приостановила массажные движения, поднятые вверх ладони замерли одна в другой, не завершив скольжения. Обернувшись на мужа через плечо она спросила:

– Что, прости?

– Да! – он вскочил с постели и с силой схватил жену за руки, застывшие в изящной картинной позе. Испачкавшись кремом, он брезгливо тряхнул ладонью. Несколько бежевых капель упали на пол, но ощущение жирности не исчезло.– Ты спала с ним! С этим квартирантом со второго этажа! Чаёк они тут попивали! Трахались вы, а не чай пили! Поэтому ты так спокойна! Тебе плевать на меня! У самой рыло в пуху!

Марина закатила глаза, ещё раз провела рукой об руку и забралась под одеяло.

– Лучшая защита – нападение? – спросила она, села в постели и поправила за спиной подушки. Кажется что-то обещали интересное по телевизору, надо починить пульт.– Это мелко, Антоша. Трусливо и жалко. Сходил налево – так тому и быть, но муж, наставивший рога, всё-таки лучше мужа-параноика, подозревающего жену во всех смертных грехах. Ложись спать.

Она отвлеклась на батарейки, приблизив пульт к глазам, чтобы рассмотреть, где там в отсеке «плюс», а где «минус». Её спокойствие раззадорило Антона.

– Послушай меня, сука! – взревел он и, не помня себя, сцепил руки на её шее. Не ожидавшая нападения, Марина открыла рот в несочетаемом желании одновременно закричать и вдохнуть поглубже. Потные ладони мужа скользили по увлажнённой кремом шее, ещё чуть-чуть и на коже проступят неэстетичные кровоподтёки. Почему-то Марина задумалась, есть ли у неё тональник подходящего цвета, чтобы скрыть следы пальцев супруга? В мыслях она назвала его именно так по-рзговорному просто – «тональник».– Я ненавижу тебя! Я никогда не хотел жить в этом доме! И всё, что держит меня, это не ты и дети, а квартира соседа! Это мой заработок! Поняла, дура?

«Моя голова – воздушный шар,– отрешённо подумала Марина,– а руки – верёвка. Сейчас в голове не останется ничего, кроме воздуха, пустоты и лёгкости. Он ненавидит меня… А, нет, воздуха, кажется, не останется. Только пустота и лёгкость… Пустота и лёгкость… Пустота…»

– Я ухожу от тебя,– Антон ещё раз с силой тряхнул жену и разомкнул пальцы. Струя хлынувшего воздуха показалась ей горячим паром.

Антон вытер руки о простыню, натянул штаны и вышел, хлопнув дверью. По-дурацки всё это… Не собирался он душить жену… И гвоздём на двери соседа царапать – тоже. И разоблачения он не боялся, а хотел его, разоблачения! Словно маньяк, мечтающий, чтобы его вычислили по оставленным уликам и оказали помощь, Огарёв ждал, когда кто-нибудь за него решит внутренний вопрос: уйти из семьи или остаться? Когда кто-то третий сделает выбор, подтолкнёт к верному решению. Уж очень Антону не хотелось самому брать на себя ответственность за столь неожиданный и столь желанный шаг. И бизнес клубный Антону опостылел, не так уж много он приносил денег, и жить ему хотелось с любовницей, а не с женой. Не с теми девчонками, с которыми видел его сопляк со второго этажа, эти так, на пробу, захотелось молодого тела – с кем не бывает? Есть у Антона другая. Любовь и обуза. И хотелось уйти и духу не хватало всё решить, расставить по местам, нужен был толчок, удар под дых, предательство жены, и теперь всё это есть: она нашла себе двадцатилетнего, горячего, свежего. Старый муж теперь ни к чему, теперь можно и уходить без зазрения совести.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.