Голубой щенкен

— А я думаю, что вы оба неправы, — заявил Голубчик.

— В чём? — полусонным голосом спросил Злой.

— Во всём, что Робин рассказал мне про Пилу и колонию.

— А, ты об этом… — пират звучно зевнул. — Ну давай, Шаман… поделись своей щенячьей мудростью.

— Я думаю, что вы с Робином зря разделились. Если бы вы вместе взорвали ту гору, то вам бы не пришлось выяснять, кто из вас виноват. Вы оба были бы виноваты одинаково!

— Если бы, да кабы… — вздохнул Злой. — Да что ты в этом понимаешь, щенок? Ты же ещё ребёнок…

— Я щенкен! — гордо заявил тот. — И я не ребёнок. Дети — это те, кто живёт с родителями, а я уже много лет с ними не живу.

— Ага, как скажешь… — закряхтел пират. — Лучше нашамань мне что-нибудь от головы. Хотя бы топор…

Набравшись смелости, Катэ вышел из-за угла. Щенкен заулыбался ему, а Злой заметил не сразу. Пират выглядел совсем иначе: вместо привычной кожаной «брони» на нём была простая серая пижама — свободные штаны и рубашка с короткими рукавами. А когда он обернулся через плечо, Катэ даже не сразу его узнал. Обычно неряшливые косматые волосы и борода были чистыми и расчёсанными. Но куда сильнее удивляло, что на его лице не осталось привычного пирсинга!.. Остались только два крошечных самоцвета между бровей.

— А, явился, Брут хвостатый… — он окинул фелодца прохладным взглядом, после чего оттолкнулся от силового поля предплечьем — и на смуглой коже тут же проступили красные точки лопнувших капилляров.

— Капитан… господин Злой, я сожалею, что… — прижавший уши Катэ даже не пытался скрыть почерневшие глаза.

— Да не утруждайся, — махнул на него пират, поднявшись на ноги. — Не очень-то я и надеялся проснуться в своей каюте. Да и вообще проснуться, если на то пошло…

— Что… что вы имеете в виду?

— Насколько тупым ты меня считаешь, а, Кошак? Я столько лет бок о бок прожил с такой же хитрющей мордой. Думаешь, я не просёк, что ваша мохнатая братия трезвеет раза в два быстрее землян? Я уже давно заметил, что Кошатина шарится по моим вещам, пока я отсыпаюсь. Да и Пила обычно её капитаном назначала, когда трезвых на борту не оставалось.

От неожиданности Катэ чуть было не выложил, что фелодцы не пьянеют от спирта вовсе, но решил приберечь этот козырь на будущее.

— Но… если вы знали это, то почему согласились пить со мной?..

— А с кем ещё? — пожал тот плечами. — Других же собутыльников не осталось. Вся команда разбежалась, как только я показал им послание Кошатины.

— Я думал, вы сами их отпустили на ту луну?

— Ну да, отпустил… — вздохнул пират. — Вот они вещички-то и собрали… а возвращаться не обещали. Что мне их, цепями приковать надо было? Насильно же капитаном не будешь — не в наше время уж точно… А что это за капитан, если он притащил на борт человека, которого столько лет называл своим злейшим врагом? И не только не прикончил, но ещё и целыми днями о нём не затыкается, даром что раньше ребята его и в глаза не видели… Ну да, их можно понять. Я бы и сам от такого капитана свалил, пожалуй.

— Я не вполне понимаю… — прищурился Катэ. — Зачем же вы рассказали мне всё о себе?

— Честно?.. — криво ухмыльнувшись, пират приложил обе ладони к барьеру и даже не поморщился. — Потому, что я трус и слабак позорный — вот почему… Так-то у меня были… другие планы на вечер. Но вместо этого решил покрепче нажраться и назначил одного кошака себе судьёй.

— Вы же не думали, что я бы вас…

— Так в том-то и была интрига! — мрачно рассмеялся Злой, убрав руки от силового поля. — Откуда мне было знать, как твоя кошачья душонка использует такой шанс? В самом простом сценарии ты бы сделал за меня всю работу, и я бы уже не проснулся. В самом неожиданном… ну, капитан команды из одного кошака — так себе начало, но это всё же лучше, чем капитан пустого корабля. Но ты сдал меня Бывалому вместе с кораблём — ну, что тебе сказать?.. Предсказуемо, скучно…

Катэ с досадой отвёл взгляд. Перспектива стать правой рукой Злоя, пожалуй, выглядела даже лучше, чем довольно шаткое положение, в котором он оказался сейчас. А позже могли подвернуться и другие возможности повлиять на будущее Голубчика и Бывалого — так, чтобы никто не пострадал. Как минимум, стоило хорошенько обдумать все возможности, прежде чем выпускать их из клетки. Но Катэ не потратил на размышления ни секунды, как последний кретин… Однако сейчас уже поздно было кусать локти.

Вдруг из-за спины раздался голос подошедшего Робина:

— А ведь я сразу понял, что ты не допустил бы такую ошибку, братец.

Вцепившись в Злоя строгим взглядом, Бывалый сунул планшет в руки Катэ. Чутьё подсказывало фелодцу, что лучше им не мешать, поэтому он взял Голубчика за руку и отошёл с ним в коридор, но продолжил наблюдать с экрана.

— Бывалый… — оскалился Злой, подойдя почти вплотную к силовому полю. — Что за дурдом ты тут устроил? Вынес из камеры всё, что смог отодрать, забрал контроль от кормушки… Раздел меня, вымыл какой-то вонючей цветочной отрыжкой… отобрал всю одежду, весь металл с меня снял! Весь, сука!.. — он демонстративно оттянул резинку штанов, позволив ей хлестнуть себя по животу. — Даже то, что я сам годами снять не мог! Только то, что льстило твоему самолюбию оставил, да?..

— Я не хотел, чтобы ты себе навредил, — тихо пояснил Робин.

— Не хотел он… Да кто дал тебе право решать за меня?! Какой же ты тошный мудак, Робин!.. — с презрением сплюнул тот на пол. — И как ты провернул всё это, а я даже не проснулся? Не в коме же я был… Накачал меня чем-то, да? Поэтому я почти не чувствую похмелья?

— Всего лишь вода, электролиты и лёгкое седативное, — не стал скрывать Бывалый. — Все твои вещи у меня на хранении. Возможно, когда ты привыкнешь, можно будет обсудить…

— Привыкну?! — перебил его Злой, вдарив по силовому полю кулаками, и тут же зашипел от боли. — Думаешь, теперь я буду твоим попугайчиком в клетке? Помнишь, что стало с той шальной птицей, которую я тебе подарил в детстве? Эта красно-синяя тупица разбила себе череп о прутья… А что, может, и у меня получится?..

Злой с рыком ударился лбом о барьер, и вокруг самоцветов тут же проступила кровь. Глядя на него через монитор, Катэ поморщился. Обычно заключённые быстро усваивали, что нельзя бить по барьерам. Ведь чем сильнее удар — тем больнее отдача. Так и до серьёзных травм недалеко!

— Сонам, нет!.. — испуганно окликнул его Бывалый. — Прекрати сейчас же!

Но тот с опасной ухмылкой отошёл на пару шагов назад и резко бросился грудью на барьер — и был отброшен ещё дальше. На ногах он устоял — только зарычал от боли, прижав грудь рукой. А уже спустя пару секунд вновь поднял на Робина глаза, казавшиеся почти безумными.

— Сонам давно мёртв! — прокричал он, тяжело дыша. — И я в этой клетке жить не намерен…

Злой отошёл в самый конец комнаты и пригнулся, явно собираясь с разбега впечататься в барьер головой.

— Пила, впусти меня! — спешно прокричал Бывалый.

Пила послушно опустила силовое поле и сразу вернула его, как только капитан оказался внутри — как раз вовремя, чтобы перехватить Злоя. Пират с силой врезался ему в живот, прижав к барьеру спиной, отчего Робин вскрикнул.

Отдав планшет перепуганному Голубчику, Катэ поспешил к силовому полю. На его глазах Злой повалил Бывалого на пол, прижав коленом.

— Робин!.. — растерянно позвал фелодец.

Но тот лишь кратко взглянул на него, мотнув головой. А после вновь перевёл взгляд на Злоя, который угрожающе навис над ним, жёстко ухватив за воротник.

— Ну, давай, накажи меня, — вполголоса предложил Бывалый. — Ударь, я разре…

Но не успел он договорить, как получил крепкий удар в челюсть.

— Сдалось мне твоё разрешение! — с ненавистью прошипел Злой, и врезал ещё сильнее. — После всего, что ты сотворил со мной… после всего дерьма, через которое ты меня протащил…

Забравшись на него верхом, Злой бил снова и снова, до крови разбив ухоженное лицо Робина. Катэ с трудом мог на это смотреть.

— Прости… — Бывалый закашлялся. — Но ты сам… меня попросил.