Страница 14 из 22
В: Хорошо, давайте на минуту отвлечёмся от разницы между видами загрязняющих веществ. Какие вещества Вы обнаруживали за годы Вашей работы в лабораториях?
О: Я приведу Вам примеры того, что находил я, и что находили мои коллеги. Но это только часть. В противокоревой вакцине «Римавекс» мы нашли различные цыплячьи вирусы. В полиовакцине мы нашли акантамёбу, которую называют "амёба, пожирающая мозг". Обезьянийцитомегаловирус в той же полиовакцине. Пенистый обезьяний вирус в ротавирусной вакцине. Вирус птичьего рака в вакцине MMR. Различные микроорганизмы в сибиреязвенной вакцине. Я обнаружил потенциально опасные ингибиторы ферментов в нескольких вакцинах. Вирусы уток, собак, кроликов в вакцине против краснухи. Пестивирус в вакцине MMR.
В: Я хочу понять. Все эти загрязняющие вещества не имеют отношения к самим вакцинам.
О: Верно. И невозможно определить тот вред, который они могут принести, поскольку никаких исследований в этом направлении не проводилось, или почти не проводилось. Это рулетка. Рискуете вы. Большинству людей неизвестно, что некоторые полиовакцины, аденовирусные вакцины, краснушная вакцина и вакцина против гепатита А производятся из тканей абортированных человеческих плодов. Я понял: то, что я время от времени обнаруживал и считал бактериальными фрагментами, на деле могло являться частями эмбриональных тканей. Когда вы ищете загрязняющие вещества в вакцинах, то со всем обнаруживаемым материалом вы просто теряетесь. Вы знаете, что этого там не должно быть, но что это – вы представления не имеете. Я обнаруживал то, что я считал мельчайшими фрагментами человеческого волоса или человеческой слизи. Я обнаруживал то, что можно только определить как "чужеродный белок" и что, на самом деле, может быть что угодно.
В: Колокола звонят повсюду.
О: И как Вы думаете, я себя чувствовал? Не забудем, что весь этот материал прямиком попадает в кровоток, минуя обычные иммунные преграды.
В: Как были приняты Ваши находки?
О: Как правило, я слышал: "Не беспокойся, с этим ничего не поделать". Создавая вакцины, мы используем различные животные ткани, и они являются источником загрязняющих веществ. Естественно, я не упоминаю тут такие стандартные химикалии, как ртуть, формальдегид и алюминий, которые целенаправленно используются в вакцинах.
В: Это потрясает.
О: Да. А я ведь отмечаю здесь только часть загрязняющих биологических веществ. Кто знает, сколько их ещё? Мы не знаем о них, потому что не ищем. Если ткани, например, птицы, используются для производства вакцины, сколько возможных возбудителей может попасть в вакцину? Мы не знаем. Мы не знаем, что это может быть, и как это может повлиять на людей.
В: А кроме чистоты?
О: Существует ошибочное исходное представление о прививках. Что они сложными путями стимулируют иммунную систему для создания условий иммунитета к болезни. Это ложная предпосылка. Так это не работает. Прививка предназначена для «производства» антител для защиты против болезни. Однако иммунная система намного сложнее и запутаннее, нежели антитела и относящиеся к ним "клетки-убийцы".
В: То есть иммунная система…
О: В действительности – целый организм. И сознание. Всё это вы можете назвать иммунной системой. Поэтому в разгар эпидемии вы находите людей, остающихся здоровыми.
В: Важен уровень здоровья.
О: Не просто важен. Жизненно важен.
В: Как извращается статистика?
О: Для этого есть много путей. Например, 25 человек, получивших прививку против гепатита В, заболели этой болезнью. Гепатит В – заболевание печени. Но причин, вызывающих болезни печени, немало. Вы можете изменить диагноз. Таким образом, вы замаскируете корни болезни.
В: И так делают?
О: Всё время. Это ДОЛЖНО делаться, если доктора автоматически полагают, что лица, получившую прививку, НЕ заболевают той болезнью, от которой их предполагалось защитить. Это именно то, что думают врачи. Вы видите, это круговое мышление. Это закрытая система. Она не допускает ошибки. Возможной ошибки. Если человек, получивший прививку против гепатита, заболевает гепатитом, автоматически предполагается, что его болезнь не имеет ничего общего с гепатитом.
В: За годы Вашей работы в прививочном истеблишменте, сколько докторов, допускающих, что прививки являются проблемой, Вы насчитали?
О: Ни одного. Несколько человек частным образом спрашивали меня о том, что они делают. Но они никогда не делились своими сомнениями с публикой, в том числе и в своих компаниях.
В: Что стало поворотным пунктом для Вас?
О: У меня был друг, чей ребёнок умер после прививки DPT.
В: Вы исследовали этот случай?
О: Да, неформально. Я обнаружил, что до прививки ребёнок был совершенно здоров. Никакой другой причины смерти, кроме прививки, не было. Так начались мои сомнения. Конечно, мне хотелось верить, что ребёнок просто получил неудачную прививку из неудачной серии. Но когда я продолжил изучение этого случая, я понял, что ничего подобного в данном случае не было. Я был вовлечён в круговорот сомнений, которых со временем становилось всё больше. Мои исследования продолжались. В противоположность тому, что я ранее думал, я обнаружил, что прививки научно не изучаются.
В: Что Вы имеете в виду?
О: Например, не делаются долгосрочные исследования по прививкам. Не прослеживаются тщательно последствия прививок. Почему? Потому что, как я уже говорил, считается, что прививки не могут приносить вреда. А раз так, почему нужно что-то ещё проверять? Кроме того, есть определение реакции на прививку, так что всё возможные неприятности обязаны произойти вскоре после сделанной прививки. Но это бессмыслица.
В: Почему бессмыслица?
О: Потому, что прививка, вне всякого сомнения, действует в организме в течение долгого времени после того, как была сделана. Реакция может быть постепенной. Ухудшение может быть постепенным. Со временем могут развиться неврологические проблемы. Это происходит по-разному в разных условиях, это даже согласно принятому ныне анализу. Но почему этого же не может быть в случае прививок? Если химическое отравление может быть постепенным, почему того же не может быть с вакцинами, содержащими ртуть?
В: И это то, что Вы обнаружили?
О: Да. Большую часть времени вы занимаетесь корреляциями. Это не самое лучшее решение. Но если у вас есть 500 родителей, нервной системе детей которых был нанесён ущерб, этого должно быть достаточно для того, чтобы инициировать самое пристальное изучение вопроса.
В: И этого когда-либо было достаточно?
О: Нет. Никогда. И это вам сразу же кое о чём говорит.
В: О чём же именно?
О: Люди, занимающиеся исследованиями, на самом деле не заинтересованы в изучении фактов. Они утверждают, что прививки безопасны. Таким образом, когда они исследуют эту тему, они неизменно, в итоге, приходят к их полной реабилитации. Они говорят: "Прививки безопасны". Но на чём же основано это утверждение? На определениях и идеях, которые автоматически отвергают любое осуждение прививок.
В: Есть немало примеров провалов прививочных компаний. Когда люди заболевают болезнями, от которых их прививали.
О: Да, таких примеров много. И эти свидетельства просто игнорируются. На них не обращают внимание. Эксперты говорят, если что-либо говорят вообще, что это отдельные случаи, в целом же прививки доказали свою безопасность. Но если вы рассматриваете все такие компании с болезнями и причинённым вредом, то вы обнаруживаете, что это НЕ отдельные случаи.
В: Когда-либо Вы обсуждали то, о чём мы сейчас говорим, с Вашими коллегами, с которыми Вы вместе работали в прививочном истеблишменте?
О: Да.
В: И что?
О: Несколько раз мне велели придержать язык за зубами. Мне разъяснили, что мне надо вернуться к работе и забыть о своих опасениях. Несколько раз я сказал о своих недобрых предчувствиях относительно прививок. Коллеги начали стараться избегать меня. Они чувствовали, что могут быть обвинены в соучастии. В конце концов, я стал вести себя хорошо… И убедился, что больше не создаю сам себе проблем.