Страница 2 из 15
– Да что за… – И Лунослав еще раз нервно обернулся.
Вдруг черный фолиант в его сумке затрепетал и как будто потяжелел. Лунослав вынул книгу, и она сама открылась в его руках. На некогда пустой желтоватой странице возник короткий текст на малопонятном языке. Буквы отсвечивали кроваво-красным. В них была видна древняя, пылающая плоть фолианта.
– «Мертвое, иди за мертвым», – неожиданно для себя гортанно прочитал Лунослав и закашлялся, ощутив боль в горле. – А книжица-то непростая…
Нарастающий топот в его ушах неожиданно пропал и послышался впереди, словно незримый преследователь решил избрать иную жертву. Шедшая навстречу девушка испуганно обернулась, а затем еще и еще, будто кто-то пытался ее ужалить. Через миг она в ужасе завизжала, шагнула в сторону – и на нее налетел мотоциклист. Мотоцикл подмял под себя несчастную, протащил ее несколько метров и ударил головой о клумбу. Послышался глухой щелчок, и все, кто это видел, взмолились, чтобы это треснул цветник.
– Это не я… – неуверенно произнес Лунослав, видя, как страница черного фолианта вновь становится чистой. – Чертова книга! Ты же просто чертова книга!..
– А ты чего ожидал?! Это же Черномикон, глупый ты мальчишка! – гундосо заявил некто поблизости.
Под липой, вульгарно поцыкивая, стояла Сосулина Алла – местная умалишенная, чей крупный лоб придавал ей сходство с метеором, несущимся к Земле. В руках у нее был кабачок, с которым она никогда не расставалась и который, по ее мнению, умирал и воскресал каждый год.
– П-простите, вы про книгу? – уточнил Лунослав, стараясь не смотреть на безуспешные попытки прохожих оказать первую помощь пострадавшей.
– Черномикон, – кивнула Сосулина и со смешком закрылась от фолианта кабачком. – Мои сны, да, мои сны знают правду! Печать… печать… Да-да! Но она не одна, нет! Эта куда страшнее! Ее использование призовет зло! Настоящее зло! Древний разум, пришедший к нам из бездн космоса!
Заметив, что за ней следят двое мужчин в комбинезонах «ЗОЛЫ», Сосулина умолкла и бросилась прочь, зачем-то натирая рукой лицо. К удивлению Лунослава, двое неизвестных кинулись за ней, одарив его напоследок странными взглядами.
– Происходит что-то нездоровое, – заключил Лунослав и торопливо убрал фолиант обратно в сумку. – Значит, Черномикон? И его использование призовет зло, да?.. А если Канун повторится?! А если… а если… – Молодой человек замер и еще раз взглянул в сторону аварии. – А я буду использовать этот… этот Черномикон! – неожиданно со злостью выпалил он. – И ничего больше не повторится! А эта… эта сама виновата! Не надо шляться по улицам… мертвой!.. Вот мертвое тебя и забрало! Боже, что я несу?..
Устыдившись собственных слов, Лунослав виновато зашагал к бару. У входа в заведение было подозрительно безлюдно: пустовали машины, валялись опрокинутые мотоциклы, словно нечто ужасное разом забрало всех людей. Из-под помятого форда в закатных лучах зловеще выползала вереница муравьев – в форме кометы.
– А вот это совсем странно, – заметил Лунослав и вошел.
К его ужасу, все посетители бара «Прощание» были мертвы. Окровавленные и покореженные, они встретили свои последние мгновения не только в пьяном угаре, но и с жуткими гримасами суеверного ужаса на лицах. Выглядело всё так, словно убранство помещения сошло с ума, проткнув и раздробив их головы и тела.
– Матерь божья!.. – прошептал Лунослав, случайно ступая в кровь. – Ч-что здесь случилось?..
А затем он неверяще уставился на то, что выделялось даже среди этого хаоса, – на парившего вверх ногами связанного мужчину, опустившего голову в кипящую кастрюлю. Мужчина едва заметно просвечивал.
– Д-дух?.. – удивленно сглотнул Лунослав, не заметив, как в сумке задергался Черномикон.
Призрак неспешно поплыл в его сторону. Кастрюля опрокинулась, сполоснув варевом кровь на полу, и Лунослав увидел лицо духа. То был скелетообразный лик потустороннего ужаса, обрамленный сварившимися лохмотьями кожи и кусками мяса, от которых шел пар. В пустых, почерневших глазницах чувствовались шипящая злоба и ненависть ко всему живому.
– Б-боже ты мой, – просипел Лунослав, пытаясь переставить онемевшие ноги.
– А п-почему, ядрен батон, так тихо, а?! – вдруг раздался недовольный голос.
Из-под стойки вылез молодой человек с прилипшей к щеке зубочисткой. Это был Булат – одногодка Лунослава, зарабатывавший на жизнь выполнением «различных поручений» – от рукоприкладства к мужчинам до губоприкладства к женщинам. Имея желтые глаза, прическу а-ля Элвис и одежду байкера с позвякивающими сапогами, Булат при этом не имел того, что было свойственно всему, что обладало хоть каким-то инстинктом самосохранения, – страха. По крайней мере, так он считал.
Булат обвел мутным взглядом погром в баре и его мертвых посетителей.
– Это всё я, да?.. – охнул он, прикрыв рот руками.
Лунослав быстро показал в сторону замершего призрака. Булат облегченно выдохнул и развалился на стуле. Тут на его лице проступило мучительное озарение.
– Эй, а на кого и с кем я теперь работать-то буду?! – возмутился Булат. – Ах ты ж рожа прокисшая! – брезгливо покосился он на призрака. – Решил меня заработка лишить?! Покоцал тут всех и думаешь, упорхнешь себе, да?! Готовься: огребать будешь!
Закусив зубочистку со щеки, Булат добрел до порождения зла и бесхитростно попытался его избить. Однако всё прошло насквозь – и кулаки, и плевки изо рта Булата. Призрак дернулся, и молодого человека ударил взлетевший столик, после чего в него полетели окровавленные пивные бокалы с позвякивавшими в них зубами.
– Ядрен батон! Наших бьют! – проорал Булат, закрывая голову. – Дрищ! Не стой столбом! Позвони кому-нибудь! Хоть… хоть охотникам за этими!.. – Схватив чью-то лазерную указку, он пустил точку лазера в пустую глазницу призрака. – Н-на, гад безглазый! Безглазый? М-да, понял.
Призрак с хрустом передернулся, и барный стул саданул Булата по лицу, отбросив его на стойку с киями и бильярдными шарами. Тут Лунослав сообразил, что «дрищом», к которому обращались, был он. Черномикон тем временем всё продолжал дергаться в сумке, и Лунослав наконец вынул его. На страницах пугающего фолианта был новый текст. Лунослав прищурился и попытался прочитать его, отчего по его горлу пробежали болезненные спазмы.
– А покинь-ка сей мир, зло! – воодушевленно проорал Булат, делая из двух киёв крест.
Поднявшийся рой бильярдных шаров обрушился на его голову, нанося по ней удары с характе́рными для игры звуками. Призрак наслаждался страданиями склонявшегося перед ним человека. Булат упал на колени, поблагодарил природу за «крепкий чугунок» и, подтянув к себе стационарный телефон, суматошно набрал номер справочной.
– Алло, девушка? Телефон ближайшей церкви! Срочно! – крикнул он в трубку, игнорируя лупцующие его бильярдные шары. – Что?.. Это срочно! Тогда сама явись сюда и сделай так, чтобы эта штука отъявилась отсюда!
Однако трубка выскользнула из его рук, не дав закончить, стукнула его по лбу и накинула телефонный провод вокруг шеи молодого человека. Призрак навис над захрипевшим Булатом, приблизив свое уродливое лицо. В этот же момент Лунослав почувствовал, что его горло закончило пугающе трансформироваться.
– «Да утяжелятся конечности жертвы! Да впитают они силу касаться мертвых эфирных глобул!» – раскатисто пропел Лунослав на древнем и чуждом языке. – Теперь… теперь можешь его задеть! – крикнул он Булату. – Бей! Должно сработать! Наверное…
Призрак на миг замер, узнав прозвучавшее наречие. Булат боднул его головой, и тот отлетел где-то на метр. На мертвенном лице духа промелькнуло нечто, похожее на растерянность.
– Ага, – обрадовался Булат.
Он широко улыбнулся, распрямился, вытряхнул из волос осколки пивных кружек и принялся воодушевленно колотить призрака. И каждый раз, когда конечность Булата касалась призрачной плоти, предметы и мертвецы в баре взлетали в воздух, будто оказавшись на шкуре огромного барабана, в которой неистово лупили.