Страница 11 из 15
Я думал, после этого нам и говорить будет нечего. Но спортивный начальник даже не моргнул:
– Мне кажется, вы измените своё решение. Подумайте сами! Солидная ставка, своя комната, не в гостинице будете проживать. Ещё льготы разные…
Сергей Николаевич говорил, не давая мне вставить слово в ответ.
– По сравнению с другими, у нас практически идеальные условия. Единственный минус – мы не можем принять вас на постоянную работу. У нас только одна единица в этом…
– У меня тоже одна единица… – аккуратно подсёк я его на вдохе между двумя словами. – …и я разорваться вряд ли смогу. Вы только не обижайтесь. У меня здесь другие задачи. Мне с вашими проблемами справляться будет невозможно.
– И всё-таки вы подумайте! Не торопитесь сказать безвозвратное «нет». Такая возможность случается не каждый день!
Сергей Николаевич никак не хотел принимать мой отказ. И, считая, что высказал всё, не глядя на меня, встал, стряхивая с костюма невидимые пылинки. Я тоже поднялся. На мониторе опять стоял всё тот же кадр, где я, новичок, смотрю на дело рук своих и не желаю ничего исправить…
Впереди меня ждали ещё индивидуальные занятия с двумя специально приходящими преподами, но выйдя из административного корпуса, я решил, что от остального я не жду уже ничего. А раз так, то надо связаться с моим другом и покровителем и выяснить всё с ним окончательно. Я эти десять дней прожил здесь слишком уж вольготно. Да, я посещал какие-то обязательные лекции и беседы, со мной персонально занимались разные специалисты. Но я здесь был чужим и не нужным, и у меня оставалась сосущая боль о моём, оставленном в родном городе, деле. Как там ребята справляются без меня в «Чёрном принце»? И беспокоило, как там моя Лика.
Впрочем, моя Лика была не где-то «там». Она была здесь, рядом со мной. За пятьдесят минут я бы добрался до неё на метро. Только мне нельзя было с ней встречаться! Она вообще не должна знать, что мы живём в одном городе, без малого в часе езды друг от друга. Богданов решил, что так для нас будет безопаснее. Зато по телефону общаться мы могли хоть сутки напролёт. А вот встречаться – нет! Странная мотивация!
Но по сведениям службы безопасности, на меня готовилась какая-то очередная атака. И, пока её угроза не миновала, я должен оставаться в тени и под присмотром. На куртке у меня закрепили какой-то датчик и, видимо, по нему следили за всеми моими перемещениями. И именно из-за этого я оставил свою куртку тогда на стуле, мало ли как могло сложиться. В общем, я, как хорошая сторожевая собака, оставался на короткой привязи!
Достал из сумки старенький уже китайский смарт и нашёл среди контактов номер Богданова. Но труба сразу же ответила сигналом отбоя. Занят, или просто телефон решил отключить. В этом был весь Богданов.
Вот невезуха! Что же мне теперь делать? Наплевав на запреты с личной безопасностью, махнуть за тридцать километров в институт к Лике? Или, быть может, лучше дождаться разрешения полковника, чтобы уже вечером, когда занятия в институте закончатся и Лика вернётся в дом к своей тётке, что живёт в двух шагах от метро Краснопресненская, приехать туда. Мне это было бы гораздо ближе. Через метро станций десять с пересадкой на Проспекте Мира. К тому же я мог уже сегодня вручить моей Лике колечко с искусственным опалом звёздной красоты! Правда, она должна удивиться, что из-за одного колечка я приехал к ней из дому, до которого отсюда больше тысячи километров.
Пока я стоял на улице и раздумывал, между припаркованными автомобилями ко мне приблизился какой-то верзила, явно не из этого института. Метра под два ростом и совсем не спортсмен. Походка у него уж очень «неклассическая». Впрочем, я мог и ошибаться…
Когда верзила подошёл ближе, он спросил:
– Валера? – я кивнул. – Идём со мной! – повелительным тоном приказал он и начал поворачиваться, вероятно, уверенный, что я тут же последую за ним.
Но у меня уже был опыт общения с незнакомцами, и здесь со мной так никто ещё не обращался. Я спросил, пока верзила не успел уйти далеко:
– Вы кто?
Он остановился и резко обернулся, обстановка, как я понял, за доли секунды уже успела накалиться. Верзила прыгнул в мою сторону, в руке у него оказался какой-то небольшой тёмный предмет. Это мне сразу показалось опасным и я среагировал на автомате, совсем недавно меня уже пытались поджарить ручным огнемётом! Кольцо осталось в кармане, я туда залезть не успевал. Напрягся, сжался и замер в темноте замёрзшего до беспросветности времени. Задумался, выбирая сторону, куда бы стоило спастись. Кинуться в будущее, мне было всего желательнее, там в прошлом была куча вариантов реверса, но все были без возможности узнать, что ему, этому больному, было нужно от меня. К тому же изменения в прошлом как-то поменяют условия, но не смогут отменить нашей встречи. Он ведь не просто так на меня наткнулся, он и имя моё знал. И шёл на меня конкретно с какой-то враждебной целью.
И то, что он хотел, мне теперь необходимо было выяснить. Либо это кто из местных начальников проверять меня взялся для порядка. Или же сам полковник меня испытывает своими варварскими методами. Либо всё-таки вышли на меня объекты, о которых недавно предупреждал Богданов.
Как бы то ни было, впереди у меня был только один путь. И, проломив темноту, двинулся навстречу тусклому красноватому свету из грядущего. Глаза быстро привыкли к расплывающейся в воздухе мутной фигуре верзилы. Его облачко несколько раз пролетало сквозь меня и ещё какое-то мгновение он маячил внизу, на четвереньках. Потом, поднявшись, облачко сгруппировалось и метнулось куда-то прочь. Мне упускать того парня было нельзя и я также вынырнул из временного потока и поспешил следом.
Верзилина широкая спина, в ярко-жёлтой футболке, была видна уже на значительном расстоянии, но шёл он не так уж быстро, как мне вначале казалось. И в толпе народа, валящего через парковку, эту жердь, идущую нетвёрдой виляющей походкой, было заметно издалека. Мне теперь требовалось к нему как-то подкрасться. Я поспешил и дистанция между нами стала быстро сокращаться.
Когда мы дошли до парка, я его почти нагнал и шёл за жёлтым лидером, отставая лишь не десяток шагов. Но окликать и останавливать агрессивного противника не стал. Тем более, в густой толпе пешеходов. При его реакции, какую он продемонстрировал, напав на меня, мне было лучше обойтись без нового противостояния.
Отдыхающих в парке в это время не было, и здоровяк, прошагав недалеко, свернул к скамейке, стоявшей глубоко в кустах. Это был небольшой тупик и деваться ему оттуда было некуда. Если, конечно, он не решит вернуться или проломиться сквозь кусты. И я сразу же свернул на газон и стал огибать тупик в кустах с тыла, чтобы выйти с неожиданной стороны. Когда проходил за кустами, от скамейки послышались странные звуки и, когда я вышел с другой стороны, увидел картину совершенно неожиданную. Мой здоровяк, стоя возле скамейки на коленях, мучительно давился и попутно облегчал свой желудок. Он находился ко мне спиной и видеть меня не мог…
И ещё я заметил кое-что, показавшееся важным. На его левой руке, лежащей на сиденье скамейки, был чёрный напульсник… Эдакий широкий чёрный напульсник… С крупным табло, на котором постоянно менялись хорошо различимые цифры…
«Слишком много нулей!» – эта мысль кольнула сознание в это же мгновение. Последние цифры ещё оставались отличными от нулей, но с каждой секундой их суммарное значение становилось всё меньше и меньше…
Бежать, спасаться от явно опасного парня я даже не подумал. Что на нём в считанных секундах от неминуемого взрыва может тикать бомба, в голову такое не пришло! И я, пока успевал, бросился к нему, чтобы попытаться выведать то, что он наверняка знал. Но число на мониторе напульсника продолжало убывать и было уже близким к безвозвратному.
– Эй!
Здоровяк осознал моё присутствие, только когда я оказался уже в нескольких шагах у него за спиной. Он повернул ко мне голову и, пробуя вскочить, рванул руку к заднему карману штанов. Выхватил, что там было, и стал вытягивать в мою сторону. И оттого, что делал он всё очень быстро, предмет вырвался из руки и с напугавшим меня странным хрюкающим звуком упал к моим ногам и, невинно позвякивая, покатился по асфальту. Когда я снова взглянул на здоровяка, того уже не было. Только, рисующий на земле спиральные полосы, небольшой пыльный султан, продолжал ещё таять в воздухе над сухой и тёплой дорожкой.