Страница 2 из 9
Я молча кивала. Не объяснять же строго воспитанной даме, что именно от меня надо было Игорю. Через пару минут пыл Веры Карловны почти угас, и она заговорила более-менее спокойно:
— Олеся Андреевна, надеюсь, вы с ним расстанетесь в самом ближайшем будущем. Я буду вынуждена вас уволить если жена этого подлеца продолжит рассказывать здесь, что вы уводите чужих мужей…
— Мужьёв, — не удержалась я. — Я постараюсь поскорее решить этот вопрос. Но чтобы не позорить учебное заведение, готова в любой момент написать заявление об уходе.
Домой я приехала в самых растрёпанных чувствах. Периодически я набирала номер Игоря, но его телефон то молчал, то отзывался безэмоциональным женским голосом: «Телефон абонента выключен или находится…». Хотела бы я знать, где находится недоступный абонент! Не люблю требовать объяснений и выяснять отношения, но разговор назревал серьёзный.
Ничего не подозревающий Игорь перезвонил, когда я наскоро ужинала яичницей и салатиком. Я тут же выложила всё, что думала о ситуации.
— Олесь, зай, ну откуда я мог знать? — замямлил он. — Я Наде ничего о тебе не говорил, я же не сумасшедший. Может, она в мой телефон заглянула?
Я выругалась, вспомнив горячие эсэмэски, которыми мы с Игорем периодически обменивались. Если ревнивая супруга прочла хотя бы одну, то понятно, почему она жаждет моей крови.
— Разве у тебя телефон не запаролен? — раздражённо спросила я.
— Если запаролю — это наведёт Надю на подозрение, — на полном серьёзе ответил Игорь.
У некоторых людей своя логика. Это было бы их дело и их проблемы, если бы их особый тип мышления не создавал трудностей окружающим.
— Мог бы предупредить, что женился, — сухо произнесла я. — Когда хоть свадьба была?
— В прошлом апреле, — нехотя ответил Игорь. — Олеся, мы же сразу договорились, что встречаемся просто для здоровья и развлечения. Зачем тебе подробности моей личной жизни?
— Хотя бы за тем, чтобы избежать ненужного скандала на моей работе, — рявкнула я. — Объясняйся с женой как хочешь, но чтобы больше она меня не искала! Скажи, что мы сегодня расстались.
— Ты хочешь меня бросить? — с неожиданным возмущением спросил Игорь. — После двух лет знакомства, вот так — по телефону?
— Мне не нужны проблемы, — спокойно сказала я. — Сначала твоя супруга с группой поддержки сходила к директору школы. Что будет дальше? Домой ко мне драться явится? Да, я хочу прекратить наше общение.
— Зая, я сейчас в командировке. Вернусь послезавтра — и мы поговорим. Давай не будем принимать скоропалительных решений.
Я вздохнула поглубже. Ну, раз Игорь в командировке, его Надя наверняка без помех перерыла квартиру в поисках компромата. Интересно, знает ли она мой адрес?
Только я попрощалась с Игорем, как телефон снова бодро затрезвонил у меня в руке. Номер был незнакомый.
— Так не поступают! — перемежая речь матом, заплетающимся языком проговорил какой-то тип. — Машину стукнула, ремонта теперь как минимум тысяч на сто, а она свалила!
— На какие сто?! — возмутилась я. — Я только номер помяла, и я за него заплачу…
— Какой номер?! Бампер разбит, капот задела! — медленно перечислял автовладелец, характерно растягивая слова.
— Вы машину так криво поставили, что мог и после меня кто-то задеть, — сдержанно сказала я. — Попросите запись, на парковке есть камеры видеонаблюдения.
— Ага, есть, только они не работают, — собеседник загнул невероятный матерный оборот, объединив в нескольких этажах меня, мою машину, тех, кто выдал мне права, а также руководство и охрану гипермаркета и выключенные камеры наружного видеонаблюдения. — В общем, слышь, я по судам бегать не буду, и звонить никуда не собираюсь. Я к тебе завтра сам приеду, и на месте всё решим. Вот по этому адресу приеду, — он, запинаясь, выговорил мой адрес. — Заплатишь и за машину разбитую, и за моральный ущерб…
Владелец «лексуса» снова цветисто выругался. В трубке повисла неживая тишина. Ну и что теперь с этим делать? Полицию вызывать? Так мне и сказать им нечего. Пьяный в лоскуты незнакомый хам даже не угрожал напрямую, на такой вызов вряд ли кто-то поедет. Надо же было подставиться! Мою записку теперь запросто могут использовать для ремонта любой разбитой машины. Я ведь даже не сфотографировала «лексус», так спешила в школу после звонка директрисы. Было бы куда торопиться!
Что за день сегодня? На работе — дурацкий скандал, с постоянным любовником придётся расстаться, а теперь пьяный и не совсем адекватный тип хочет получить с меня сто тысяч за помятый номер машины. Может, завтра он проспится, и можно будет вести деловой разговор? Хотя если владелец «лексуса» по пьяни сам долбанул где-нибудь машину или подарил кому-то мою записку, надежды на цивилизованные беседы мало.
Я без аппетита дожевала салат. Бывают дни, которые просто нужно пережить. Завтра ситуация начнёт так или иначе разруливаться. Главное сейчас — не впадать в панику и не наделать глупостей.
Я включила под настроение песни группы «Сплин» и, подпевая, принялась оттирать на кухне духовку, противень, старую чугунную сковороду. И мне снятие напряжения, и в доме чище станет.
Грохот раздался, когда вся посуда уже была перемыта и начищена до блеска. В металлическую дверь моей квартиры колотили, похоже, и руками, и ногами. Я вздохнула поглубже и на цыпочках двинулась по тёмному коридору к двери, повторяя, как мантру, слова царя Соломона: «И это пройдёт». Вариантов было два: желающий денег хозяин «лексуса» или жаждущая крови жена Игоря. Вряд ли кто-то ещё стал бы так темпераментно ломиться ко мне в квартиру. Даже не знаю, кто опаснее — ревнивая женщина или пьяный лексусовладелец.
В глазок ничего не видно, в подъезде темно. То ли лампочка перегорела, то ли незваный гость специально выключил свет на этаже.
— Надь, да может нет её дома, — донесся из подъезда женский голос.
Значит, всё-таки Надя. Я прислонилась к стене. Сумасшедший день никак не хотел заканчиваться.
— Я хочу этой… в глаза посмотреть! — заорала жена Игоря, продолжая колотить в дверь. — Хочу знать, почему он бегает от меня к старухе!
Голос совсем молодой. Наверное только очень юное создание в наше время назовёт сорокалетнюю женщину старухой. Пословица «Сорок лет — бабий век» давно уже не актуальна. В сорок лет многие женщины прекрасно выглядят, а некоторые и рожают детей. Мне, правда, не судьба. Все врачи говорят, что здорова, но ни одной беременности у меня не было.
— Открывай! — бесновалась в подъезде жена Игоря, продолжая избивать ни в чём не повинную дверь.
— Надь, пошли домой, — уговаривала её спутница. — Завтра застанешь эту бабу на работе, не будет же она сутками тут прятаться.
Вступать в какие-либо переговоры сейчас себе дороже выйдет. Драка мне не нужна, а поговорить мирно Надя вряд ли согласится. На площадке три квартиры. Одна — в состоянии ремонта и бывают там только рабочие, периодически захламляя подъезд строительными материалами. Вот и сейчас на площадке стоят здоровенные ящики с какими-то мешками. Молодая семья из другой квартиры по вечерам обычно где-то гуляет. А третья квартира — моя. Спугнуть девиц некому. Надя может бузить под дверью несколько часов, а может уйти через пять минут.
— Будет! — рявкнула девушка. — Она теперь тут надолго засядет! Помоги!
Дверь оставили в покое. Теперь из подъезда доносились такие звуки, словно по полу волокли что-то тяжёлое. Загадочный процесс сопровождался сдавленными ругательствами.
Я отошла от двери. Игорю звонить бессмысленно, увести домой агрессивную пьяную девицу он сейчас не сможет. Напрягать звонками приятельниц не хотелось, да и не помогут они ничем. Родители давно развелись, создали новые семьи и разъехались по разным городам. Мы и созваниваемся-то, в основном, по праздникам. Я всегда решаю свои проблемы сама, завтра разберусь и с этими неприятностями.
Голоса в подъезде начали отдаляться, Надя всё же решила уйти. Перед сном надо проверить, что незваные гостьи сотворили на площадке. Мало ли до чего додумается девушка в состоянии аффекта. Я дождалась, когда голос Нади зазвучал на улице у подъезда, и открыла входную дверь. Вернее, попыталась открыть. Дверь с трудом подалась на несколько сантиметров: перед ней громоздились тяжеленные ящики с материалами для ремонта. Девчонки не просто доволокли их до входа в мою квартиру, но и поставили несколько ящиков один на другой. Как только поднимали такую тяжесть? И — главное — зачем?