Страница 13 из 28
Суверенитет – вещь неоднозначная. Его зачастую трудно выявить, потому что он не существует в непосредственной форме, не будучи воплощен в конкретной личности, органе или институте. Например, если мы рассмотрим австралийское государство, то увидим, что его суверенитет не только разделен между правительствами штатов, входящих в федерацию, но и что власть каждого из этих правительств определяется и ограничивается властями многочисленных прочих объединений – причем полномочия этих властей зачастую дарованы им самими правительствами штатов. Например, некоторые общины аборигенов имеют право на землю, основанное на решении Верховного суда о том, что любые правительства, включая и федеральное правительство, не имеют права по своей воле лишать коренные народы их собственности. Важным препятствием на пути подобных попыток являлся «Закон о расовой дискриминации» 1975 г. В принципе федеральное правительство вправе отменить этот закон; однако в современном австралийском обществе это политически невозможно. Хотя государство суверенно, пределы суверенной власти точно не определены.
Этот факт заметным образом сказывается на возможностях вторичных властей. В той степени, в какой любая община или объединение связаны с сетью прочих общин и объединений (или вотканы в нее!), ее возможности для проявления суверенной независимости будут ограничены. Аборигенные группы, ведущие разговоры о суверенитете и самоопределении, не могут серьезно надеяться на сколько-нибудь существенную независимость, если они не собираются обрывать связи с рыночной экономикой (и с законами, управляющими обменом или торговлей) и если они хотят обеспечить эту независимость посредством договоров и юридических постановлений, которые в одно и то же время могут и освобождать, и обязывать. Многие добровольно взятые на себя обязательства также идут в одной связке с нежелательными и непредвиденными обязанностями (или впоследствии влекут их за собой).
Тем не менее с учетом всего сказанного выше общество является либеральным в той степени, в какой оно готово терпеть в своей среде множественность властей, включая такие власти, которые стремятся по возможности порвать с обществом, в котором находятся, – при условии, что они готовы нести издержки, которые неизбежно сопровождают такой разрыв. Общество нелиберально в той степени, в какой оно к этому не готово. Примеры нелиберальных обществ – бывший СССР или современный Китай. Независимость вторичных властей в этих государствах была очень сильно ограничена. Они представляют собой примеры иерархически устроенных обществ, в которых не имелось особой возможности для неподчинения распоряжениям центральной власти. В СССР были нереальны судебные тяжбы типа «Йодер против Москвы»[42]. С другой стороны, амиши сами представляют собой пример нелиберального общества, поскольку не терпят разногласий в своих рядах – вплоть до того, что отдельные семьи обязаны соблюдать требования общины, охватывающие все стороны жизни, от религиозных обрядов до вопроса о том, какие вещи допустимо иметь в личной собственности.
Напротив, международное сообщество является разновидностью либерального общества, поскольку состоит из многочисленных властей, фактически работающих в режиме взаимной толерантности[43]. Кроме того, это сообщество включает в себя либеральные, менее либеральные и совершенно нелиберальные общества. Фактически, при наличии единой международной системы, в мире реально имеется (и имелось на протяжении почти всей истории человечества) несколько международных сообществ. Так, до прихода европейцев международным сообществом была Северная Америка, как и Европа в ту эпоху, когда Америка еще не была колонизирована и связи Запада с Востоком почти не было. Также международными сообществами были доколониальные империи Юго-Восточной Азии и цивилизация Индийского субконтинента. Даже сейчас в мире существует несколько международных сообществ, от Европейского Сообщества до Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и Сообщества государств юга Тихоокеанского региона, хотя с развитием международного права и распространением международных соглашений (от Конвенции по беженцам до договоров о нераспространении ядерного оружия) идея единого, глобального сообщества становится все более и более реальной. Либеральный характер этого порядка сохраняется благодаря отсутствию всякой иерархии, которой подчинялись бы власти различных государств, а также доминированию нормы свободного выхода, поскольку большинство государств не признает[44] права других государств удерживать подданных в своих границах вопреки их воле, хотя многие государства фактически практикуют такое право[45].
Международное сообщество состоит из суверенных объединений, называемых государствами, а также из международных режимов (определяемых в международных соглашениях и конвенциях) и организаций (от ООН и Всемирной организации здравоохранения до Католической церкви и Азиатско-Тихоокеанской экономической ассоциации). Кроме того, в нем существует множество объединений, возникших в тех или иных странах (например, Американская ассоциация политологии или Международный совет по крикету) – таких, чье возникновение в конкретной стране утратило всякое значение (например, МОК или ФИФА), а также таких, которые способны менять местоположение своей оперативной базы в зависимости от потребностей (сюда относятся транснациональные компании). Это общество настолько же сложно, как любое национальное общество, оно имеет собственную историю и даже своеобразную культуру. В прошлом некоторые международные сообщества становились государствами – так произошло с Германией, Италией и Францией в Европе, с Индонезией и Малайзией – в Юго-Восточной Азии. Некоторые государства в недавнюю эпоху (например, СССР и Чехословакия) разделились на более мелкие государства, ставшие членами международного сообщества. Во всех важных отношениях международное сообщество аналогично обществу, характерному для либерального государства. Оно состоит из множества объединений (и соответственно властей) – в одно и то же время отдельных и все же связанных друг с другом (иногда более, иногда менее прочно и непосредственно) узами коммерции, культуры и права.
Такое понимание международного общества и позволяет воспользоваться метафорой, дающей нам описание либерализма. Международное сообщество – это архипелаг: море, полное островов. Каждый остров представляет собой отдельную территорию, отрезанную от других островов волнами, безразличными к его обстоятельствам и к его судьбе. Большинство островов населено людьми, которые по большей части оказались на данном острове не сознательно, а волей судьбы (хотя на немногих преобладают недавние иммигранты). Почти во всех случаях эти люди подчиняются какой-либо власти, хотя характер этой власти, стиль, которого она придерживается, и проблемы, стоящие перед ней, разнятся от острова к острову. Некоторые из этих островов изобильны и плодородны, другие же едва населены и могут быть поглощены поднимающимся морем; есть острова отдаленные, до которых почти не добраться по коварным водам, другие же почти физически связаны друг с другом посредством окружающих их архипелагических шельфов[46]. Люди, населяющие эти острова, различаются темпераментом и стремлениями. Некоторые довольствуются тем, что имеют (как ни странно, в их число входят даже обитатели самых негостеприимных клочков земли), и не мечтают о рискованном плавании через океан, в то время как другим не сидится на месте и они готовы покинуть самые райские края ради неизвестности, ожидающей их за морем. Попытать удачу никому не запрещено, и поэтому море усеяно кораблями – одни движутся по проложенным маршрутам, другие заплывают в неисследованные области без видимой цели (а иные – и вовсе без всякой цели). Хотя существуют конвенции, регулирующие поведение на море и хотя принимаются меры по борьбе с пиратством, в целом архипелаг никем не управляется. (Никто этого не хочет, хотя время от времени появляются люди, настолько убежденные в необходимости единой власти, что они пытаются превратить архипелаг в сушу.) А некоторые острова так и остаются на периферии, почти лишенные контактов с остальным миром и представляя собой острова во всех смыслах слова, хотя что считать этой периферией, само по себе не слишком ясно.
42
Аллюзия на известный американский судебный процесс «Йодер против штата Висконсин», когда община амишей во главе с Джонасом Йодером по религиозным соображениям отстаивала право не посылать детей в старшие классы средней школы. – Прим. перев.
43
В некоторых отношениях такая точка зрения аналогична различению между «международным сообществом» и «международной системой», которое проводит Хедли Булл. См.: Bull (1997: 8–20).
44
На практике это непризнание, разумеется, часто нарушается в том смысле, что некоторые государства накладывают жесткие ограничения на иммиграцию. Некоторые этические проблемы иммиграционной политики обсуждаются мной в статье «Иммиграция»: LaFollette (2002b).
45
Для либерального характера международного сообщества в этом отношении принципиальное значение имеют нормы, заложенные в международном законодательстве о беженцах, и в первую очередь принцип nonrefoulement [принцип невысылки беженцев. – Ред.].
46
Архипелагическими шельфами называются слои вулканической породы, образующие веерообразный склон вокруг групп островов, главным образом в центральной и южной части Тихого океана. Такие шельфы плавно уходят на глубину, по мере погружения становясь все круче. Некоторые шельфы имеют изрезанную поверхность, но обычно она все-таки гладкая, поскольку слои осадков, образовавшиеся за последние 10 тысяч лет, сглаживают вулканический рельеф. Важную роль в переносе отложений над шельфами и в их дальнейшем сглаживании играют прибрежные течения.