Мёртвая Петля

«Вот и я совру… из соображений безопасности». — Он отчётливо представил себе, как придётся откачивать нервного друга после жизнерадостного «я сегодня чуть не умер, представляешь?», фыркнул и окончательно передумал что-либо ему говорить.

Эпопея Imagine Dragons про воителей, стоявшая на все новые телефонные номера, возвестила о том, что позвонил четвёртый вариант.

— Привет, — поздоровалась Энджел, едва он взял трубку. — Я тебя не разбудила?

— Не, что ты, — параллельно с разговором шеф тщетно пытался переложить яичницу на тарелку, не уронив отрывающийся кусочек. — Есть какие-то новости?

— Думаю, да… не такие важные, чтобы срочно выкладывать. Но могут тебя заинтересовать.

— Интриганка, — пробормотал Хоук, отступая с тарелкой к столу. — Что у тебя со звуком?

— Я на лестничной клетке, — печально объяснила девушка. — Шон спит как убитый, а мне его будить жалко. Ну, мы же сегодня собираемся, да?

— Почему бы и нет? Раз все так горят желанием тренироваться…

— Хах, я тебя разочарую… Горит один Шон, как всегда. Вот уж кто тренируется до посинения, в самом прямом, увы, смысле. За ним глаз да глаз нужен, чтобы не перетрудился. Кайл отлынивает изо всех сил, а Эйден слишком зациклен на обустройстве этого грешного медкабинета.

— Пускай они фигнёй страдают, а мы поговорим, — решившись, он добавил: — Мне тоже есть, что спросить.

Только они закончили разговор, как телефон затрезвонил снова. Вероятность того, что Лаватейн спокойно доест завтрак, быстро приближалась к нулю.

— Он подогнал мотоцикл! — без обиняков выпалил Кайл. — Этот дрыщ из оружейной! Охренеть, я думал, ты шутишь…

— Вот и катись, — посоветовал шеф. — К десяти чтоб на месте был.

— Да с таким зверем я раз десять приехать успею!.. — судя по звукам по ту сторону телефона, он насмотрелся на игрушку и топал обратно. — А что случилось?

— Что-то случилось? — насторожился Хоук.

— Голос у тебя какой-то странный.

«Вот и ври ему…» — придётся выкручиваться. Набрав побольше воздуха, Лаватейн затараторил:

— Мне снилось, что на Америку опустилась гигантская летающая тарелка, от которой пахнет розами, на борту тарелки танцевали голые девушки и бегемоты в мини-бикини, потом прилетел отец на маленьких розовых крыльях и принёс тебя, чтобы ты прочитал им приветственную речь как представитель рода человеческого. Всё кончилось тем, что я пожарил яичницу в форме летающей тарелки, и через полчаса… что смешного, придурок, нас атакуют инопланетяне!

Сказав всё, что он думает о его фантазии, Кайл отстал, что было очень даже на руку. Хоук без энтузиазма доел остывший завтрак, который действительно смахивал на какой-нибудь космический корабль (ещё и пересоленный по неосторожности). Неуверенность вернулась, но сопровождалась она уже не губительной паникой, а слабенькой надеждой. Всяко лучше, решил он и, собравшись, через пятнадцать минут уже ехал в автобусе по направлению к новому месту работы.

Вопреки страшным рассказам Энджел об убийственном и непробудном сне Шона, брат с сестрой уже были тут. Оба стояли на пороге, что-то оживлённо обсуждая. Отпирая двери ключом, Хоук поинтересовался, где остальные.

— То здесь, то там, — хмыкнул Шон. — Кайл катается. В последний раз он захватил с собой Эйдена… как думаешь, что будет?

— Пора организовывать похороны.

— А что, он так плохо водит? — не поверила Энджел, оставляя ветровку в сильно урезанной по размерам раздевалке. — Права вроде получал…

— Если я встречу того человека, который выдал ему права, он живым не уйдёт, — покачал головой шеф. Ещё пара комментариев по поводу вождения Кайла, и на карьере и личной жизни Эйдена можно было ставить крест.

Шон тренироваться в одиночку не умел: скорее всего, ему требовалась публика, но предлогом служило «подай мне вон тот нож» и «сейчас я покажу на тебе приёмчик». Всякие «приёмчики» можно было показывать только на Эйдене и ни на ком другом: у прочих не хватало терпения и выдержки. Поэтому Ламберт временно отказался от практики рукопашного боя и учил Энджел рассекать воображаемое тело тренировочным деревянным мечом. Хоук наблюдал за ними с подоконника, делая вид, что занят важным делом.

«Что-то предпринимать или нет? — не мог решиться он, бесцельно листая папку с многочисленными заявлениями, которые ещё требовалось подписать. — Самостоятельно или с чьей-то помощью? — Каждый элемент альтернативного вопроса сопровождался далёким взмахом деревянного меча. — Может, приснилось? Зачем я себе голову забиваю…»

Тут уж Лаватейн не мог избавиться от ненужных мыслей путём физического насилия над самим собой, а жаль, ведь это его ещё ни разу не подводило. В самом деле, что может быть надёжнее пощёчины от самого себя… Шон несся к подоконнику с предложением «покидать ножики на дальность», и, судя по всему, отказаться было нельзя.

— Слезай, — потребовал он, тыкаясь лбом в плечо шефа и отбирая у него документы. — И убери эти скучные бумажки.

— Слушаюсь, босс, — хмыкнул Хоук, спасая свои заявления. — Надеюсь, не уволите, если промахнусь.

— Да ну тебя, — покраснел Шон и принялся разгребать доставленные Джимом Хартом коробки. Метательных ножей было маловато, нужно потом заказать ещё. Но количество было незначительно, когда на свет появились начищенные до блеска, только что остро заточенные лезвия, слившиеся воедино с угольно-чёрными матовыми рукоятями с пометкой JH.

Энджел вызвалась устанавливать мишени. В этом зале они не двигались самостоятельно, и здоровенные щиты с яркими разноцветными кругами требовалось перетаскивать ручками. Договорившись о стартовой линии, с которой будут кидать, парни заняли исходные позиции.

— Но учти, я занимаюсь этим лет пять и до сих пор не всегда получается, — предупредил Шон, вертя пальцами металлическую рукоять. Лезвие с глухим и ухающим звуком резало воздух. — Это не так уж просто.

— А я — со вчерашнего дня… — беззаботно подхватил Хоук.

— …и уже попадаешь без всяких проблем! — хором воскликнули эти двое. Битва началась.

С первого же очка шеф безбожно промахнулся, хотя мишени стояли близко и бросал он левой рукой. Последовало ещё несколько попыток, и счёт был почти равным. Чем дальше отодвигался призывно пылающий алый кружок, тем меньше Хоук обращал внимание на соревнование и погружался в собственные мысли.

«Отказаться от всего, — шарахнула неожиданная идея. — А что, я же так и хотел — бумажная работа… Господи, как трусливо-то. Из-за каких-то галлюцинаций спозаранку подводить людей? Нет, это неинтересно… — Нож в тринадцатый раз прошил душную атмосферу зала и глубоко вошёл остриём в красную метку. Энджел с трудом смогла вытащить его обратно. — Тем более, если уж припёрся в чужую компанию, надо достать всех так, чтобы на всю жизнь запомнили! — удержавшись от смеха, он пустил в полёт последний нож. В памяти всплыли недавние слова Шона, настаивавшего на том, какой он сильный. — Ну уж нет, раз меня похвалили, будете терпеть до последнего… — с улыбкой Хоук проследил за тем, как лезвие входит в мишень. Идеально. — Надо же, как просто меня уговорить».

Счёт был 12:10 в пользу шефа.

— Ну ты даёшь, — вытирая пот со лба, одобрил Шон. — Было здорово.

— Было здорово, — эхом отозвался Лаватейн, помогая подбирать ножи. Для него эти слова носили двойной смысл.

К тому моменту, когда с улицы раздался рёв и грохот казённого мотоцикла, они успели прибрать зал и убедить Шона, что он и так круче всех, а отдыхать тоже надо. Решив не рисковать жизнью своего вестибулярного аппарата и не соваться под горячую руку ездоков, спустились на второй этаж, присели на диван в коридоре и стали ждать своих заблудших. Первым из лифта вышел Эйден, хмуро посмотрел на товарищей и отправился к кулеру с прохладной водой.

— Вот что тебе не нравится? — с громкостью своего нового транспорта вопрошал недовольный Кайл. — Я же осторожно, нежно…

— Это было нежно?! — вспылил обычно тихий Эйден. — Особенно на том лежачем полицейском, когда мои очки чуть не улетели в космос!