Мёртвая Петля

— Что случилось? — Шон, опиравшийся на руку Эйдена, тоже насторожился, а потом тоже понял и подался вперёд. Выскочив на крыльцо, Кайл выкрикнул:

— Подожди! Это что, прощание?

Хоук не замедлил шаг и не обернулся, когда вышел за пределы двора. Споткнувшись на ступеньках и едва не полетев носом вниз, Фабиан побежал за ним.

— Не оставляй нас! Идиот!

Оттолкнувшись от земли, Хоук взлетел в воздух, через несколько секунд исчезнув из поля зрения. Кайл остановился посреди двора, рядом застыл Шон, задыхаясь от боли и резких движений. Маленькой светлой точкой шеф исчезал где-то над городом, направляясь в сторону парка.

***

«Слишком много…» — он опустил взгляд на свои руки: вены проступали очень чётко от напряжения, но они утратили человеческий синий цвет — кровь бежала золотистыми ручьями. Хоуку казалось, что её больше, чем нужно, и ощущение было такое, словно собственная кровь — или что это было — переполняла его на двести процентов, не оставляя ни единого свободного места внутри.

Парить в воздухе было не так приятно, как лететь, всегда присутствовал страх, что левитация оборвётся. Но он не мог думать об этом, находясь над городским парком, выше окружавших его небоскрёбов и многоэтажек, лицом к лицу с воплощением Дьявола в нескольких метрах впереди.

Владыка преисподней в теле Фонга приветственно поднял руку. Он улыбался, как будто они собирались играть в шахматы, не больше. Хоук покачнулся в воздухе, чувствуя увеличивающуюся тяжесть — крылья росли, и остановить это было невозможно. Что будет, если они перевесят и вместо спасения окажутся проклятием? Стараясь не думать об этом, Лаватейн коснулся ножен на поясе. Они были пустыми, но Мидорикава подсказал кое-что, когда вручал ему божественный меч.

— Приди на помощь, кровь моя, и озари весь мир золотом…

— Ты мне? — выкрикнул Фонг. Его чёрные крылья были тяжелее на вид, и подобраться ближе, видимо, он пока не мог.

— Заполни небо лёгким, как воздух, Эфиром, — договаривал Хоук, заметив, как в ладони формируется пока невидимая рукоять. — И очисти всё живое от Зла…

С силой дёрнув руку назад, он почувствовал себя глупо, ведь меча до сих пор не было, но лезвие тут же явилось на зов хозяина. Значит, Мидорикава не соврал, как и все тревоги и пророчества богов. Он смог призвать божественное оружие. Эфир откликнулся на просьбу и приказ нечестивого оборотня… Как такое могло произойти?

«Я очищу всё живое от Зла, — прозвучал тонкий голос в его голове. — И начну с тебя».

Фонг пропал из поля зрения, как и всё, что его окружало. Хоук едва не выронил меч, когда светлая кровь заструилась по венам быстрее и быстрее, он ощущал это каждой клеточкой своего тела, хотя всю жизнь считал, что это невозможно. В какой-то момент он понял, что имел в виду меч: что бы Хоук ни делал, в нём оставалась тёмная половина — корень зла, оборотнический дар, всё то, что не была способна изменить Анна Браун. Но с годами сила Первого номера возросла до такого пика, до какого не добиралось ещё ни одно тёмное существо.

Свету было суждено поглотить его.

Свет, свет, свет — бежал по его венам, изнутри было ярко и горячо, и Хоуку оставалось лишь положиться на Эфир. Чтобы одолеть Дьявола, он должен оставаться нечистью. Значит, нанести решающий удар нужно в тот момент, пока он ещё не завершит очищение.

Слишком много света. Он вырывался наружу и неистово пылал внутри.

«Откуда во мне столько?»

— Что происходит, мне неведомо, — сказал Фонг за его плечом. — Но хотелось бы продолжить наш разговор.

Обернувшись, Хоук посмотрел в его чужие глаза и неловко махнул лезвием:

— В воздухе как-то неудобно, может, спустимся?..

— Ты же умеешь летать, как и я. С какой стати мы… — не договорив, он бросился в атаку. Увернувшись, Лаватейн вцепился в рукоятку намертво, хотя на самом деле было строго наоборот — в сиянии его рука слилась с оружием, и в голове продолжал нашёптывать меч:

«У тебя мало времени. Божеству лучше не прикасаться к детям подземелий, иначе…»

— Спасибо за поддержку, мать твою! — он услышал свой голос и запоздало удивился. — Можете не болтать, а помочь?

«Как грубо, — отметил меч. — Но я попробую».

Если раньше ему казалось, что трудно справиться с мистической тварью, трудно написать отчёт или принять свой откровенный проигрыш, то теперь всё это было сущей ерундой. Хоук знал, что это будет тяжело, но не мог даже представить, насколько. Дьявол был быстрее всех, сильнее всех, ловчее всех, он умудрился сжиться с чужим телом лучше, чем со своим собственным — если оно, конечно, было; в отличие от Хоука, который не считал крылья полноценной частью себя, и меч ему только мешал. У Фонга не было никакого орудия поначалу, но вскоре он протянул ладони к земле, и оттуда, как намагниченные, выскочили две острые каменные пики, больше напоминавшие сталагмиты. Возможно, так оно и было, учитывая, что оружейная наверняка была какой-нибудь пещерой Ада.

Мидорикава объяснял, что в настоящем времени телепортацией злоупотреблять нельзя, просто физически невозможно, кем бы ты ни был. Дьявол же перемещался с ужасающей скоростью. Однако это были именно перемещения, а не мгновенная телепортация из одного места в другое. Через какое-то время, уворачиваясь, Хоук заметил, что Фонг перелетает с места на место по своей траектории, очень редко ей изменяя.

«Шестиконечная звезда?»

Острая пика задела его плечо, и Хоук приготовился терпеть боль, но ничего не произошло — кровь восстановилась моментально, так же как и регенерировала плоть. Мидорикава, опять же, предупреждал, что и у этого есть своя цена. Решив проверить опасную теорию, Хоук отследил взглядом последнее перемещение Фонга и кинулся ему наперерез. План сработал, и они столкнулись: Дьявол скрестил парные пики наподобие щита, и Хоук упорно напирал на него силой собственного удара, пока не полетели искры. Наконец Эфир пробудился и извергся на оружие Фонга ослепительной силы светом — тот закричал в несколько голосов и ослабил хватку, и у Хоука появился шанс направить его вниз.

Противостояние длилось долго, и если бы не установленный многими веками план этой битвы, всё бы давно изменилось в чью-нибудь пользу. Они не уставали, но наращивали силу. Постоянно, ежесекундно, с каждым ударом, который, казалось бы, должен тратить силы, увеличивая мощь. Хоук начал понимать, что все они имели в виду под пиком способностей — а точнее, чувствовать, что если он через несколько минут не разнесёт всё в щепки, то просто разорвётся. Вероятно, Дьявола снедало такое же точно ощущение, и по неудачному стечению обстоятельств он понял это первым.

«Одно из имён Диавола — Люцифер, — неожиданно заговорил меч. — Ты знаешь его историю?»

— Конечно, но к чему это сейчас?

«Его прошлая жизнь предопределяет все его атаки. Подумай хорошенько».

Низвергнутый из Рая приспешник бога, падающая утренняя звезда… Тряхнув головой, Хоук сосредоточился на происходящем. Голова кружилась от постоянных перемещений, и крылья всё сильнее тянули спину вниз. Фонг же не выдыхался, поскольку уже давно не был Фонгом. Вместе с душой Дьявол съел и его тело, полностью приписав оболочку себе.

«Ну? — сказал Эфир. — Падающая звезда. Ты понял?»

…откуда он нанесёт решающий удар.

Хоук задрал голову вверх в последнюю минуту. Дьявол был намного, намного выше него. Как в фильмах про роботов и прочую технику будущего, на кончиках его пик собирались сгустки тёмной материи, и они однозначно были нацелены на него. Он собирался пасть — сверху вниз, с неба на землю, заодно пронзив его насквозь и навсегда лишив жизни. Рукоять в руках Хоука призывно задрожала, когда Фонг ринулся камнем вниз. Выжидая до последнего мгновения, он резко свернул влево и тоже нацелился на землю, не будучи до конца уверенным, что сможет это сделать.

Ликующий Дьявол преследовал его, считая, что загоняет в угол. Ведь нечисти суждено только падать. Падать всю свою жизнь, приближаться к земле, никогда не касаться божественных облаков и не пить божественного нектара. Как только он разгонится достаточно, то уничтожит своего единственного врага, а вместе с ним — и мир, стоящий за его спиной.