Страница 108 из 138
— Хоук доверяет тебе?
— Доверяет? — он переспросил, чтобы дать себе лишнее время подумать над ответом. На такие вопросы сходу не отвечают. — Думаю… если я заслужил, то да. Я старался.
— Это хорошо, — Сноу улыбнулся с оттенком грусти. — Он мало кому доверяет, на самом деле.
— Было бы глупо верить всем и каждому.
— Но ещё глупее — ошибиться в товарище.
— Такую ошибку может совершить кто угодно, будь он хоть первым мудрецом, — сказал Мидорикава. — Но давай не будем об этом. Я сделал всё возможное, чтобы подружиться с ребятами, и постарался им помочь. Теперь до Пришествия остаётся совсем немного, и они почти готовы.
— Тогда зачем ты пришёл? Ты почти никогда не появляешься с хорошими новостями.
Нахмурившись, Мидорикава залпом допил чай.
— Я имел в виду, что готовы мои парни, российские и европейские структуры, готовы четверо наших ребят. Но кое-что я упустил, Джон. Это ты.
Джонатан молча ждал худшего.
— Нарушать запреты не в моём стиле, но, кажется, ты должен знать. — Мидорикава поднял глаза. — Каждое действие имеет свою цену.
========== Часть V. Глава I. Суд всегда добивается своего ==========
Nihil habeo, hinil curo.
Ничего не имею — ни о чём не забочусь.
Десятый мир,
США, Нью-Йорк
Новое здание министерства
2025 год
— Прошёл год, — министр Азалия оглядел присутствующих, медленно и напряжённо обогнув взором весь круглый стол. Формально эти люди подчинялись ему, но любому из них он годился в сыновья и в разы уступал по опыту. — Большинство довольны работой спецгруппы. Этот итог не может не радовать. Если у вас есть какие-то личные комментарии, прошу высказаться.
— Есть комментарии от наших коллег за рубежом, — прочистив горло, сказал генерал Саммерс. — Мистер Князев выразил благодарность за содействие в связи с мартовской проблемой. И мистер Мидорикава от лица японского подразделения передавал то же самое, правда, я не понял, за что.
— «Понять» и «Мидорикава» — это немного разное, — проворчал Чарльз Лестер. — Это вот не про него.
— Ваше мнение? — не без облегчения переспросил Азалия. Чаще всего мнения иностранных коллег разнились довольно сильно, и из-за этого принимать решения было очень тяжело. По неведомым причинам и Князев, и Мидорикава на его запрос о спецгруппе ответили положительно.
— Я не могу не быть доволен их работой, — первым заговорил Саммерс. — Вы все знаете, что моя внучка и наша дражайшая помощница Эмилия не была бы жива, если бы не они. Июльское дело в штате Вермонт, на мой взгляд, прошло гладко.
— Вы делаете упор на одно и то же дело, — кривя лицо, перебил его Лестер. — Я чаще с ними сталкиваюсь и могу заметить, что у государства однажды не хватит денег, чтобы оплачивать ремонтные работы. Всё-таки можно действовать аккуратнее?
— Попробуйте сами, — встал на защиту спецгруппы Саммерс. — И такие вещи приходят с опытом. Они все непростительно молоды и работают вместе всего год, но больше у нас никого нет.
— А я слышал о трагедии в Подмосковье, — подал голос секретарь министра. — Вы назвали это «мартовской проблемой». Она была успешно решена — так написано в отчёте, но разве можно считать успехом гибель пятерых бойцов, формально принадлежащих России? — К нему прислушались. — Если они так же легко умирают, как и мы, то в чём смысл Освобождения 2007-го года и вообще сотрудничества с Девятым миром?
Азалия снова осмотрел заседателей. Кроме главы Совета Генералов, державшегося в тени, лица остальных подёрнулись дымкой сомнения. Он и сам не был так уверен, правильно ли они поступают уже столько лет и на нужных ли людей надеются.
— Разрешите мне рассеять ваши сомнения, — спокойным голосом заговорил Джереми Фонг. Министр уцепился за него взглядом. Один из двух соперников нынешнего президента Сноу, внешне, но не внутренне похожий на Лестера, мистер Фонг оставался невозмутим. — Вы плохо знаете систему организации Red Sky, ещё хуже — генетическую теорию госпожи Анны Браун, и совершенно не имеете понятия о том, с кем мы сотрудничаем. Если мы никуда не спешим, я хотел бы прояснить свои слова. — Возражений не последовало. — Погибшие в Подмосковье бойцы, если не вдаваться в подробности, принадлежали к разным генетическим подвидам. Трое — самая противоречивая группа крови, так называемые «святоши», это прозвище с некоторой иронией искажает их кодовое имя — Red Sky Holy. Их проблема в том, что они проще других могут поддаться демоническому искушению: в таком случае, они становятся беззащитны.
— Почему же их не разбили по разным группам? Это совершенно нелогично, — вмешался Лестер.
— Это, простите меня за такие слова, ошибка нашего президента, тогда ещё — капитана Сноу. Но я не могу его винить в этом, поскольку тогда генетика иномирцев была изучена очень и очень слабо. Правду не могли сказать ни бойцы, тогда ещё дети, ни сам капитан Сноу. Что касается оставшихся двух, по некоторым физиологическим причинам их способности, именуемые Силой, столкнулись с проблемой адаптации к нашему миру. Из-за этого они несколько слабее, чем остальные. — Выдержав паузу, мистер Фонг добавил: — И вы все, господа, читали отчёт Мидорикавы. Ситуация была неожиданная и заведомо катастрофическая. Нужно довольствоваться тем, что мы получили. По сравнению с преждевременной гибелью целого континента, пропажа пяти бойцов не так значима. Но я принимаю во внимание то, что эти бойцы были на вес золота, и не могу дать однозначную оценку мартовскому делу.
Переглянувшись, заседатели закивали. К словам мистера Фонга здесь прислушивались с особым вниманием. Генерал Саммерс спросил:
— Значит, наша спецгруппа по некоторым причинам сильнее той?
— Да. По некоторым причинам, — улыбнулся Фонг.
— Откуда вы это всё знаете? — с подозрением переспросил Лестер. — Информация конфиденциальная, мистер Фонг.
— Мистер Фонг имеет отношение к двум организациям, которые работали именно с этой информацией, генерал, — объяснил министр. — Во-первых, он входил в состав Совета Свободы. То есть, был коллегой мистера Рио Джонаса, который руководил Освобождением.
— Во-вторых, — дополнил Фонг, — я какое-то время проработал в Суде. В том самом Суде, если вы понимаете, о чём идёт речь.
Солнце скрылось за тучей, и в комнате ненадолго стало темно.
— Понятно, — обронил Лестер.
— Значит, остаётся только практическая проверка, и можно это закрывать, — выдохнул министр. — Генерал Лестер, оцените, пожалуйста…
— Я уже, — перебил его генерал. — Всё в порядке. Здание стоит, не шелохнется, датчики не зашкаливают, оборудование работает, оружие всегда готово к бою. Собственно бойцы живы-здоровы. Лишний раз туда не пойду.
— Как скажете… Возражений нет, противоречий нет, что касается спецгруппы — заседание можно считать закрытым.
— Это был сильный год, — неожиданно сказал глава Совета Генералов, сэр Никсон, из тени. Все замерли. — Я хотел бы лично выразить благодарность этим людям.
Министр побледнел:
— Я вызову их сейчас же, если вы…
— Не стоит, — поднял руку сэр Никсон. — Я в состоянии подъехать сам. Чего вы больше опасаетесь, Реджинальд: моей должности или инвалидной коляски? — Он усмехнулся, и заразительный смешок прошёл по всему столу. Азалия смутился. — Заседание действительно закрыто, все свободны.
Обернувшись к своему постоянному спутнику, афроамериканцу Саймону, он сказал пару слов. Оставив ненадолго сэра Никсона, тот неслышно продвинулся вперёд и остановился перед Джереми Фонгом.
— Господин хотел бы поговорить с вами отдельно, — сообщил Саймон, слегка наклонив голову.
***
— Я думал, что знаю всё и больше о наших делах, — говорил сэр Никсон, барабаня пальцами по подлокотнику коляски и задумчиво глядя в окно. — Но, как выяснилось, это было ошибочным мнением…
— Это нельзя назвать вашей неосведомлённостью, сэр, — отозвался Фонг, стоя в полуметре от него и держа руки за спиной, ладонь в ладони. — Дело в том, что Суд не афишировал свою деятельность. Если бы вы знали об этом, не будучи нашим сотрудником, то Суд не имел бы смысла. Лица должны оставаться в тени.