Страница 42 из 49
— Опоздаем мы в любом случае, только это не конец. Пока не ясно, что именно предпримет Дракон на месте, но вряд ли он воспылает страстной любовью к солнечной Испании и сменит подданство — следовательно, пойдёт обратно.
— Надерём ему задницу? — вежливо уточнил Валме.
— Надерём, — снисходительно разрешил дон капитан, — и не только задницу, а всё, до чего сможем дотянуться. Он мне разонравился…
— А нравился?!
— Коллега, как-никак. Лучше подумайте, что может случиться с Кадисом, если с Кадисом в самом деле случится Дрейк.
Таким тоном только на экзамен в академию допрашивать. Луиджи невольно занервничал, опустив глаза на карту. Он не очень хорошо знал этот порт, были места, где Джильди ориентировался с закрытыми глазами, и это определённо не Кадис — да хотя бы Санта-Мария, что строго напротив!
— На нашей стороне рельеф, — заговорил Хуан, видимо, убедившись, что остальные думать не расположены. В каюте торчали только они четверо, и Рокэ приспичило устроить допрос… — Насколько я помню, у них на пути мели, скалы и прочие неудобства, а с берегов можно легко нарваться на обстрел.
— А вот крепостей маловато, — неожиданно вспомнил боцман. — Только если их не укрепили дополнительно, да и то…
— В порту должна быть охрана. Если король ещё не отказался от идеи строить Армаду.
— В последний раз там болтались одни галеры, охрана, мягко говоря, не очень…
— Матагорда, — выдал Марсель посреди разговора и сам, похоже, очень удивился. — Прошу прощения, если я кого-то оскорбил, но, кажется, это название замка?
— Это замок, и ничего оскорбительного в нём нет, — подтвердил Алва. — Остаётся надеяться, что в нём есть хотя бы порох. У лорда адмирала есть милейшая привычка подбирать по пути корабли и присоединять их к своей эскадре, поэтому рассчитать количество суден при Дрейке у нас не получится, но в Кадисе должен быть хоть кто-то адекватный…
— Дон Альваро де Басан к ним относится? — уточнил Хуан.
— Не буду понапрасну оскорблять маркиза, он всё равно в Лиссабоне. Должен быть. И очень жаль, если он выполняет свой долг, потому что иначе его кораблям не поздоровится. К слову о нездоровых кораблях, что вы ещё выяснили в порту?
— Местный юнга наболтал, — Луиджи припомнил последнюю ярмарку, на которую они с Марселем и Антонио тащили целый ящик голландского мыла. — Четыре судна идут точно, знаменитые дрейковские «Миньон» и «Элизабет»…
— «Томас» и какой-то «Хокинс», — подсказал Марсель. — У него нигде не слипнется? Зачем так много-то?
— То, что грозит заднему проходу сэра Дрейка, мы уже обсудили, не расстраивайся почём зря, — утешил Рокэ под нарастающий хохот серьёзного совещания. — Наверняка прицепом пойдут какие-нибудь инвесторы, здесь это любят, и в море он подберёт ещё штуки три-четыре.
— И всё это на бедный Кадис, — посочувствовал виконт. — Кораблики жалко.
— Какая прелесть, ты проникся морской стихией. Помимо корабликов, в Кадисе полно людей, но вряд ли Дрейка заинтересует человеческое мясо — англичане не похожи на людоедов.
— Не особо, — подтвердил Джильди, думая об Окделле. Они с Марселем так ничего и не рассказали — сначала не успели, потом забыли, но так ли это было важно? Тем более, если ребёнок не прицепится к какому-нибудь задержавшемуся судну, он и вовсе останется в Плимуте.
— И всё равно среди них можно завести массу интересных знакомств, — насмешливо сказал дон капитан; Луиджи встретил его взгляд и в очередной раз задался вопросом, откуда Рокэ всё время знает то, что от него пытаются скрыть? — На этом всё, оставляю карту вам на растерзание.
Элегантно соскочив со стола, Алва нацепил треуголку и куда-то делся — быстрее, чем Луиджи успел предложить ему кресло. Боцман выдохнул с облегчением: во-первых, неугомонный капитан определённо шёл на поправку, во-вторых, за утайку информации им ничего не будет. Во всяком случае, сегодня.
Из кресла вылезать не хотелось… Оно же такое уютное, и всё равно Рокэ раз за разом предпочитает ему то стол, то мачту! Спинку закрывает тёплая шкура, ноги можно вытянуть, чем не маленькая радость жизни. Чувствуя себя минимум адмиралом, Луиджи усмехнулся и посмотрел на товарищей. Товарищи смотрелись умилительно и забавно: согнувшись в три погибели над подслеповатой промокшей картой, Марсель и Хуан что-то упорно друг другу доказывали про Кадис, и это при том, что оба знали его далеко не как свои пять пальцев.
Два года назад казалось, что старпом по доброй воле не встанет рядом с месье виконтом, сейчас они сталкивались лбами и вполголоса ругались над картой, впрочем, весьма безобидно. Какая, как говорится, прелесть — и стоило глотки грызть?
— Потому что я не местный, — пустил в ход последний аргумент Валме. — Ну и что, что галеры? Мне Пако рассказал, как дон капитан грохнул точно такую же галеру об английское что-то там!
— Ещё бы он не грохнул, — флегматично отозвался Суавес, бережно сворачивая карту, — и это был галеон, месье виконт.
— Да хоть каракка, — блеснул знаниями месье виконт. — Кстати, кто на вёслах? Мы ползём, как улитки, или мне кажется?
— Как море скажет, так и ползём, — лениво вмешался Луиджи. — Но без ребят со «Славы», то есть, без хозяев… действительно медленно. Я спущусь…
— Вы только что оттуда, — упрекнул старпом. — Сейчас уточню.
— Кстати говоря, они нам корабль с потрохами отдали? — поинтересовался Марсель, когда Хуан ушёл к гребцам. Под стук дождя и туман за бортом виконт казался Луиджи неприлично громким, а может, ему просто хотелось спать. — Эй, да ты сейчас вырубишься. Я что, притягиваю вырубающихся на ровном месте южан?
— Он ещё и шутит, — пробормотал Джильди, с трудом держа глаза открытыми. Вёсла вёслами, он действительно устал — на «Славе» ещё освоиться надо, это тебе не родная «Сан-Октавия».
— Что мне делать, если не шутить? — Луиджи отдал бы что-нибудь бесценное, чтобы увидеть лицо Марселя при этих словах, но Марсель уже скрылся из поля зрения, и голос его звучал с порога каюты: — В чём дело, мы забыли продать кусочек мыла?
Силой воли заставив себя взбодриться, боцман обернулся следом. Если разбить шкалу выражений лиц Хуана на десять степеней недовольства происходящим, то это была одиннадцатая.
— Иногда я жалею о некоторых клятвах, — уклончиво, но от этого не менее мрачно сказал Суавес. — Месье виконт, вас не затруднит отобрать весло у дона капитана?
— Весло? — нежнейшим голосом переспросил Марсель, и по спине у боцмана побежали мурашки. — Кто-то сейчас огребёт.
Луиджи стало настолько интересно, что он даже проснулся. В общем-то, что старпом, что виконт были абсолютно правы — Алва по привычке сорвался на палубу, но можно хотя бы иногда обращать внимание на самого себя?! С другой стороны, ребят, на полном серьезе собравшихся его отговорить или переубедить, было искренне жаль.
Им повезло поймать Рокэ ещё в пути, ну, как поймать — намеренно Марсель навернулся или нет, но ловили в итоге его.
— Далеко собрался? — воистину, надо быть Валме, чтобы, поскользнувшись, опираться на локоть спасителя с таким видом, будто это не падение, а задуманная галантность.
— Не дальше Кадиса, — любезно ответил дон капитан, стряхивая с локтя падучего виконта. — Господа, вы собираетесь устроить нечто очень трогательное, так вот не надо. Я от гребли не умру.
А если умрёшь? Сколько можно испытывать судьбу? Неужели тебя не напугал недельный танец на пороге смерти?! Луиджи никогда не понимал абсолютного бесстрашия, граничащего с безрассудством, впрочем, не факт, что Алву занимало именно оно.
— Да хватит ломаться хуже девственницы! — неожиданно для всех заорал виконт. На Марселя явно нашло вдохновение, ну или безумие, и он продолжал: — Если ты сейчас же не…
Договорить ему не довелось — Рокэ так же неожиданно вытащил из-за пояса револьвер. Луиджи не видел себя со стороны, но остальные совершенно точно испугались и напряглись. Правда, никто не успел сделать больше, потому что Алва выстрелил в туман. Из серо-сизой дымки над водой раздался отчаянный вскрик, издавшего который не было видно при всём желании; вскоре Джильди сумел, до боли сощурив глаза, разглядеть очертания мачт… Английские паруса!