Страница 10 из 13
Приказ Ставки о 322-й стрелковой дивизии был выполнен безотлагательно. Ее 1085-й стрелковый полк к исходу 2 декабря был уже в Зарайске. Немного позже мы получили сведения, что после занятия этим полком Зарайска противник продвижение к городу приостановил.
Генеральный штаб информировал нас о том, что в последних числах ноября – первых числах декабря к Ряжску должна начать железнодорожные перевозки из глубины страны 61-я резервная армия. Однако ее сосредоточение несколько задерживалось. Связь штаба 10-й армии со штабом 61-й армии удалось установить лишь 6–8 декабря через нашего офицера связи. Рассчитывать на проводную связь с ней не приходилось, так как у 10-й армии к тому времени отсутствовали армейские линейные части связи.
Вопрос о средствах усиления 10-й армии был особенно острым. Так, у нас не имелось танков. Армии подчинили лишь находившийся в Рязани почти небоеспособный 51-й танковый батальон. Его танки, недавно вышедшие из ремонта, имели поношенную ходовую часть, отставали от пехоты, а через несколько дней совсем вышли из строя. Авиации армия, можно сказать, не имела.
Выход соединений 10-й армии со станций выгрузки в районы своего временного пребывания чрезвычайно тормозился отсутствием или большой нехваткой транспортных средств. Командование армии в своем распоряжении таких средств не имело.
И здесь, как в Пензенской области и в Мордовии, огромную помощь нам оказали местные организации. Рязанский, Спасский, Шаловский, Захаровский, Старожиловский, Сапожковский, Корабливский районные комитеты КПСС и районные исполкомы сразу же сделали все, что было в их силах, для обеспечения соединений армии гужевым транспортом и фуражом. В колхозных домах многих сел – Грязного, Покровского, Березового, Александрово, Волосовки, Рогового, Саларьево, Федоровки и др. – днем и ночью были открыты столовые, в которых воины получали горячую пищу. Колхозы выделили сотни лошадей с повозками, упряжью и ездовыми для подвоза в дивизии боеприпасов, продовольствия, снаряжения. Сельские труженики с честью выполнили не только эту большую и ответственную задачу, но и другую, не менее важную и благородную: возвращаясь от линии фронта после начавшихся столкновений с врагом, они вывозили первые партии раненых. Колхозники размещали раненых солдат и офицеров по своим квартирам, обеспечивали их самым необходимым, ухаживали за ними, а затем отвозили в госпитали. Тем самым они очень серьезно помогли санитарной службе армии. Эта неоценимая помощь зачастую оказывалась нам в условиях их собственных затруднений, а подчас и нужды. И тем не менее мы видим, что наши воины, прибыв в район Рязани, нашли и радушный прием, и гостеприимное размещение, и питание (в это время у нас еще не была налажена работа армейской базы).
С подходом частей 10-й армии к Рязани настроение населения улучшилось. Уход жителей за реку Оку полностью прекратился.
Утром 4 декабря Военный совет армии вместе с оперативной группой уехал из Рязани. С нами выехал второй секретарь обкома И.И. Иванов. Его задача состояла в организации содействия местных органов войскам армии. И действительно товарищ Иванов во многом нам помог.
Накануне отъезда из Рязани Военный совет договорился с Бюро обкома партии о постоянной взаимной связи, о регулярной присылке обкомом разведывательных данных, получаемых от местных организаций, о борьбе силами населения со снежными заносами, об охране мостов, линий связи, переправ и других важных объектов местными органами власти, а также о том, что обком все безотлагательные вопросы материального обеспечения частей армии будет сам решать на месте.
Такова была сложная и своеобразная обстановка, в которой армия готовилась принять первый бой. Военная действительность оказалась неизмеримо суровее всего, что можно было представить себе в мирные годы. Сейчас, как никогда прежде, требовались от каждого из нас инициатива, сметливость и максимальная активность. Мы готовились к первому бою. Перед нами враг – умный и смелый военачальник Гудериан, создатель германских бронетанковых войск. Недалеко – столица. Нужно было принять участие в разгроме Гудериана, прошедшего победно путь через всю Европу и от границ Советского Союза до Тулы. Одна мысль в голове и одно желание в сердце: победить, сделать подступы к Москве могилой для гитлеровцев, какими бы сильными они ни казались. Наступали решающие дни.
Глава II
Первая задача 10-й армии
Обстановка и директивы
В конце ноября – начале декабря 1941 г. общий ход битвы за Москву достиг предельного напряжения. Начав «второе генеральное наступление» в середине ноября, враг стремился двумя мощными группировками обойти столицу с севера и юга. На полях Подмосковья шли грандиозные сражения. Советские воины стояли насмерть и наносили противнику тяжелый урон. Но все же гитлеровцам удалось прорваться к каналу Москва – Волга и форсировать его у Яхромы, а на юге выйти к Кашире, Зарайску, Михайлову и Серебряным Прудам. Упорное сопротивление советских войск шаг за шагом тормозило натиск врага. Силы группы армий «Центр» истощались. У нее отсутствовали резервы. Потери в людях и технике все более сокращали ее наступательные возможности.
Тем временем Западный фронт получил из резерва Ставки три новые армии (1-ю ударную, 20-ю и 10-ю). Кроме того, в район столицы начали подходить 26-я и 60-я резервные армии. Сложилась обстановка, при которой можно и нужно было начинать контрнаступление под Москвой.
Замысел контрнаступления под Москвой состоял в том, чтобы ударами войск правого и левого крыла Западного фронта во взаимодействии с Калининским и Юго-Западным фронтами разгромить ударные группировки противника, стремившиеся охватить Москву с севера и юга, и отбросить их от столицы. Такова была ближайшая и непосредственная задача. Дальнейшее уточнение планов предполагалось осуществить в ходе контрнаступления, в зависимости от конкретной обстановки.
Несмотря на значительное усиление войск западного направления, создать решающее превосходство над группой армий «Центр» нам не удалось. Против более 800 тыс. человек, свыше 14 тыс. орудий и минометов, 1000 танков и более 600 самолетов советские войска имели 719 тыс. человек, 7985 орудий и минометов, 720 танков и 1170 самолетов. Следовательно, ощутимое превосходство мы имели только в воздухе, а в людях, артиллерии и танках уступали противнику.
В такой обстановке должно было начаться великое контрнаступление под Москвой, в котором 10-й армии предстояло сыграть видную роль.
2 декабря Военный совет армии получил телеграмму с приказанием командующего фронтом: «Подготовку (наступления. – Ф.Г.) вести усиленным темпом, занимая выгодные исходные районы, организуя разведку и прикрытие… Обеспечить начало не позднее 4.12.41»[16].
Одновременно мне пришло указание прибыть с личным докладом к командующему фронтом. Выехав с адъютантом старшим лейтенантом В.П. Филимоновым из Рязани, я за несколько часов достиг Москвы.
Как она изменилась за короткий срок! Это был настоящий прифронтовой город. Перегороженные рогатками площади. Баррикады на улицах. Скрытые огневые точки на перекрестках. Черные пятна плотно занавешенных изнутри окон. Усиленные патрули.
Все выглядело строгим и настороженным. Люди, которых мы встречали на улицах, были деловиты и озабочены. По западной окраине города тысячи москвичей рыли окопы, устанавливали противотанковые препятствия, строили дзоты. И так по всему нашему пути до командного пункта Г.К. Жукова в Перхушково.
Я сознаю, что эти скупые строки не исчерпывают впечатлений о Москве тех дней. Ведь их может написать каждый более или менее наблюдательный человек. А вот как выразить внутреннее состояние, когда у тебя ожесточается сердце, когда оно даже черствеет и куда-то вглубь отходит чувство боли? Легко ли сказать и признаться: проезжаешь по Москве и не замечаешь ее всегдашних красот, а думаешь совсем о другом. Видишь противотанковые рогатки или баррикады, перегородившие улицу, и говоришь себе о них: «Хорошо» – или, наоборот: «Мало, жидко». Вглядываешься в висящие в небе аэростаты и рассуждаешь, достаточно ли их, на той ли они высоте. Смотришь на пулеметные точки, установленные на перекрестках, площадях, и прикидываешь, насколько действенным и плотным будет огонь. Поднимаешься на Поклонную гору и думаешь, достаточно ли она оборудована для наших противотанковых орудий, для наблюдательных пунктов. И так без конца…
16
Архив МО СССР. Ф. 353. Оп. 66707. Д. 1. Л. 391.