Кричи, белокрылое создание

…туда, где люди потеряли надежду отыскать своего ангела.

====== ЧАСТЬ 1.4 LES VICTIMES. Avant ======

Комментарий к ЧАСТЬ 1.4

LES

VICTIMES

. Avant Музыкальная подборка (Стефано и Лиза):

Zayde Wølf – Born Ready;

Chase Holfelder – Every Breath You Take;

Halsey – Control.

4 мая. 19:16

Франция, лечебница «CygneBlanc».

А закаты здесь действительно потрясают воображение, Лиза не переставала восхищаться розовым заревом, разливающимся над горами. Птицы щебетали, в полете разрезая крыльями воздух. Даже атмосфера психиатрического заведения терялась на фоне спокойствия окружающей природы.

Сидя во дворе под высокой раскидистой сосной, девушка наблюдала за пациентками, играющими в мяч – точнее, вяло пинающими тот. Некоторые бесцельно бродили по территории, а парочка о чем-то разговаривала, выглядя совершено нормально. Не так, конечно, как у Эйфелевой башни, например, сидя на веранде кафе за чашечкой чая с абсурдно дорогим печеньем.

Не отказалась бы от печенья и чая.

Сладости оставались только в мечтах, однако Лиза с небывалым воодушевлением взялась за эскизы. В последний раз она с пылом рисовала в двадцать три года на последнем курсе университета, когда время позволяло увлекаться творчеством. В двадцать три года она также в последний раз участвовала в выставке, надеясь отыскать спонсорство, ведь ее работы в узких кругах пользовались популярностью. Но вместо спонсоров она отыскала громкий скандал с родителями, когда заявила, что по окончании ВУЗа перейдет в искусство. Они отказывались видеть в ее полотнах нечто прекрасное или стоящее, уж тем более не способ заработать на хлеб. И решили преподать урок, заморозив все счета и лишив наследства – как минимум на ближайшие десять лет.

И тогда у брюнетки действительно не осталось шансов, кроме как отправиться с техническим дипломом искать работу, а не ловить удачу на выставках и в светских кругах. Ей выделили несколько тысяч евро, чтобы банально не помереть с голоду и найти крышу над головой. Первое время злость переполняла Лизу, она ненавидела все и вся, едва не заработав очередной нервный срыв. За поисками стабильной работы ее имя и идеи постепенно забывались, пока не стерлись из памяти общественности и новостных строк интернета. А как известно, молодые и начинающие творцы довольно быстро заменяют друг друга.

Тогда у нее был самый отвратительный период в жизни, даже поддержка брата не помогла излечить свежую рану.

Зато сейчас…

Сейчас у меня полно времени для творчества, кто бы мог подумать.

Глубоко вздохнув, Лиза поднялась со скамейки и потянулась, разминая затекшие бедра. В последнее время ей было явно не до тренировок, которыми она себя изнуряла, словно от этого зависела ее жизнь. Друзья и коллеги и так говорили ей, что она слишком худая, зачем же так утруждаться?

Один наркотик на другой. Вместо картин я создавала себя заново. Или же просто пыталась сдержать гнев благодаря физической нагрузке.

Конечно, неплохо коротать время, отстранившись от всех и вся, однако одиночество постепенно напоминало о себе. Хотелось поговорить, поделиться с кем-то мнением, узнать что-то новенькое. Илона оказалась неожиданно приятной собеседницей, хотя ее взгляд на мир никак не укладывался у брюнетки в голове, нельзя же быть настолько доброй. И тем не менее она пересекалась с ней слишком редко, чтобы вдоволь насладиться беседой.

С кем же еще искать общение, если не с пациентами?

Оглянись вокруг, Лиза, тебя окружают десятки персон, желающих найти своих слушателей. Выбирай, кого хочешь: Наполеона, графинь, цариц и мессий.

На словах звучало неплохо, но едва девушка присматривалась к одной женщине, то сразу же вычеркивала ее из списка возможных собеседников. Они выглядели такими покинутыми и пугающими, неживыми куклами, чьи лица искажали острые эмоции или заливало бесстрастие.

Внимание Лизы привлекла группа пациенток, столпившаяся у края здания. Они перешептывались, испугано поглядывая за угол и тут же с визгом отпрыгивая назад и нервно хихикая.

– Обернулась, обернулась…

– А! Заметила! Она заметила.

Будто дети малые, играющие в салочки. Лиза с задумчивостью наблюдала за картиной с минуту, пока любопытство не подтолкнуло подойти ближе. Выдерживая дистанцию, она остановилась так, чтобы наблюдать не только перекликающихся женщин, но и пространство за углом. В метрах шести-семи под деревьями сидела девушка с остриженными по плечи волосами темно-каштанового цвета. Издалека Лизе не удалось разглядеть ее черты лица, однако она заметила, что губы ее шевелились.

– Нет! – Неожиданно закричала одна из незнакомок, всполошившись, словно ужаленная пчелой кошка. – Она нас видит! Теперь все нас видят!!!

Женщины запаниковали и бросились врассыпную, вынудив Лизу остолбенеть от неожиданности и застыть в надежде, что ее не сметут с ног. Теперь под стеной разливалась не только прохладная тень, но и слышен был шелест сосен, а также хриплый голос пациентки:

– Похоже, новая душа… И правда, не место ей здесь.

У девушки непроизвольно пробежали мурашки по телу, внутренний голос подсказывал ей, чтобы она разворачивалась и уходила. Но что-то во внешнем виде незнакомки интриговало и притягивало, словно запретный плод, отчего она непроизвольно помахала в знак приветствия. На слабый и нерешительный жест пациентка недоумевающе изогнула бровь, оглянулась, и поманила незваную гостью к себе.

Осмотревшись по сторонам и не найдя подвоха, а точнее прячущихся неадекватных личностей, Лиза решилась подойти ближе, остановившись напротив девушки на расстоянии двух метров. Теперь она могла увидеть, что под отросшей челкой прячутся миндалевидные карие глаза, очерченные длинными ресницами. Но бледность и запавшие синяки под глазами оказались не главной причиной, мешающей увидеть утонченную красоту женского профиля. От носа ко лбу тянулись мелкие язвы, кожа слезала с лица незнакомки, словно скорлупа, едва успевая заживать. Лиза непроизвольно нахмурилась, поскольку раны напоминали не следы болезни, а физические увечья.

– Ну и что ты встала?

– Я… – Замялась девушка, выдав первое, что пришло в голову: – Я искала, с кем поговорить.

Честный и не менее глупый ответ вынудил незнакомку застыть с приоткрытым ртом и удивленно захлопать ресницами. Но она не засмеялась, не ухмыльнулась, а просто наклонила голову, внимательно присмотревшись к Лизе.

– Как тебя зовут?

– Лиза.

– Ты не француженка, Лиза, – заключила пациентка. – Здесь так много иностранцев… Это место притягивает безумие со всех уголков мира.

– Я здесь оказалась по ошибке, – поспешно пробормотала девушка, до сих пор не смирившись с несправедливостью судьбы. Наверняка подобные фразы часто пролетали в стенах заведения, и никто не верил этому.

– Ты попалась, остальное не имеет значения. Мой тебе совет, новенькая, не слоняйся по углам, – неожиданно мрачно посмотрела на нее собеседница, отчего тени под глазами стали еще более насыщенными. – Не заглядывай в дверные проемы, ни с кем не говори, держись подальше ото всех, особенно от медсестер. Они нам не помощники. Они стервятник – присматриваются, изучают, чтобы забрать и больше никогда не отдать.

Предостережение, сказанное с таким пылом, обеспокоило Лизу, но куда сильнее она испугалась собеседницы. Она хотела поговорить, но выбрала не того человека, уж лучше смастерить тряпичную куклу и рассказывать ей секреты, как в детстве, а не сумасшедшим.

– Ладно, я пойду…

У Лизы вспыхнуло неприятное чувство беспокойства, от пациентки веяло угрозой, но так просто уйти подальше ей не удалось – та неожиданно схватила ее за руку и потянула к себе. От внезапности момента у девушки подкосились ноги, она опустилась коленями на мягкую влажную траву, в испуге уставившись на недавнюю собеседницу, которая взяла в ладони ее лицо – аккуратно, будто опасаясь навредить – и грустно улыбнулась.

– А вы чем-то похожи… так похожи… Они забрали ее, и я скучаю каждый день. Поэтому, – вдруг стиснув ее щеки, пациентка вкрадчиво повторила: – не доверяй им. Не доверяй никому.