Страница 8 из 11
Согласно исследованиям И.Э. Унт[35], самые распространенные формы реализации принципа индивидуализации, применяемые как в России, так и за рубежом, это: дифференциация обучения (т. е. группировка учащихся на основе их отдельных особенностей или комплексов этих особенностей для обучения по несколько различным учебным планам и программам), внутриклассная (внутригрупповая) индивидуализация учебной работы и прохождение учебного курса в индивидуально-различном темпе: или ускорение (акселерация), или сокращение (ретардация).
Указанные формы реализации принципа индивидуализации учебной работы предусмотрены главным образом для учета индивидуальных различий между учащимися. Они способствуют в основном реализации таких целей обучения, которые связаны и с передачей знаний, формированием компетенций учащихся, и с развитием их умственных способностей. В таких случаях доминирует направляемая учителем деятельность учащихся, где они являются объектом педагогического руководства.
Окончательная цель индивидуализации при обучении – обеспечить условия для того, чтобы каждый обучающийся мог осознать свою неповторимость и индивидуальность, найти и овладеть теми способами жизнедеятельности во всех ее сферах; чтобы развить те индивидуальные качества личности, с помощью которых он мог бы стать успешным в личностном и профессиональном планах. Для достижения этой цели у каждого учащегося в процессе обучения должна быть возможность выбора, только в этом случае он сможет превратиться из объекта управления в субъект управления своей собственной деятельностью[36].
Итак, обобщение представленного в данной главе материала позволяет:
♦ заключить, что, согласно классификации С.А. Гаврова, классическую модель тьюторства, возникшую под влиянием реформ и изменений внутри страны, следует отнести к эндогенному виду;
♦ уточнить, что процесс модернизации систем образования закономерно приводит к изменению канонической модели тьюторства при заимствовании ее разными странами. Она становится востребованной в разных странах Европы и Ближнего Востока, при ее переносе, в первую очередь, происходят изменения социокультурной ситуации, в которой будет реализовываться модель, а следовательно, меняется и сама модель;
♦ определить, что одним из направлений модернизации канонической модели тьюторства является принцип индивидуализации образования, сочетающийся с принципами открытости образования и свободы личности;
♦ определить, что внимание педагогического сообщества к трактовке сути принципа индивидуализации образования не только не ослабевает, но и возрастает, о чем свидетельствует большое количество публикаций, и, значит, этот принцип остается базовым и актуальным для организации деятельности тьюторов во всех странах;
♦ поскольку, определяя как деятельность тьютора, так и принцип индивидуализации образования, педагоги обращаются к терминам «помощь», «поддержка» и сопряженным с ними понятиям, нам необходимо рассмотреть вопрос о том, какую роль в развитии моделей тьюторства играет концепция педагогической поддержки, чему будет посвящен материал следующего раздела монографии.
Раздел II. Становление классической модели тьюторства в Великобритании
2.1. Тьюторство в истории образования
Прежде чем описывать современное понимание позиции тьютора, мы считаем важным обратиться к прошлому и рассмотреть процесс формирования этой позиции в истории образования.
Обратим особое внимание на то, что тьюторство – это не технология, не методика, не метод.
Тьюторство – это особая культура взаимодействия растущего человека со взрослым, взаимодействия как явного, так и (порой даже в большей степени) неявного для посторонних, не включенных в него, субъектов образования, формировавшаяся в истории параллельно становлению культуры преподавания и обучения.
Культура тьюторства возникла в XII веке, но корнями уходит к философии Древней Греции. Так, идеал индивидуальности, самопознания и самосовершенствования стал центральным звеном всей сократовской философии. Уверовав в то, что педагог, как и повивальная бабка, не должен ничего рождать сам, но должен всячески способствовать рождению мудрости у других, Сократ разработал свой непринужденный разговорный метод преподавания, который он назвал «майевтикой» – повивальным искусством. Метод предполагает прямой контакт между учителем и учеником. На этом этапе Сократ общался со своим учеником рядом вопросов, показывающих его ошибки. При постановке вопросов ученик понимал неправильность своей первоначальной точки зрения. В соответствии с этим методом педагог выступал в роли наставника-повитухи, помогающего человеку ощутить себя готовым к процессу рождения собственного знания. От педагога Сократ требовал не столько конкретных знаний, сколько умения преподавать, не прививать идею, но, напротив, искусными вопросами последовательно развивать ее изнутри и всячески возбуждать самодеятельность ученика. В этом действии мы видим суть деятельности современного тьютора.
Положительной стороной данного метода изначально признали метод индукции как перевод от представления к понятию, от единичного к всеобщему. Следуя схеме «анализ единичных примеров – выявление общей их сущности – установление логического единства различных сторон явления» – ученики философа приобретали опыт ведения диалога, что составляет сегодня одну из целей деятельности тьютора.
Отрицательной же стороной майевтики долгое время называли сократовскую иронию. Сократ специально притворялся незнающим и как бы учился у тех людей, с которыми беседовал, неожиданно разбивая их мнимое знание своими знаменитыми вопросами, следствиями, умозаключениями, противоречащими точке зрения партнера. После такой беседы ученик начинал сомневаться в том, что он знает предмет разговора, и не доверял казавшимся ему ранее непоколебимыми истинам.
Но отрицательная ли это сторона учения? Мы полагаем, что именно помощь человеку в самостоятельном поиске истины путем наводящих вопросов, даже через катарсис, через устранение мнений-препятствий, мешающих ее увидеть и понять – есть благо. Поэтому слова Сократа о том, что «такое проверочное наставление едва ли не самый лучший и благотворный способ» представляются нам актуальными и сейчас.
На теорию и практику деятельности тьюторов классические философы повлияли главным образом тем, что не «преподавали», но, в процессе диалога, создавали условия для того, чтобы ученик убедился в своей правоте или осознал, в чем собственно состоит его непонимание. Смысл использования диалогических методов состоял не в получении учеником знания как готовой информации, а в получении знания как результата самостоятельного разрешения противоречия между субъективными представлениями о мире и объективной реальностью. Особенно часто применялся эвристический метод, который определялся как способ преподавания посредством хитроумных словопрений.
Например, основным методом общения Аристотеля с его учениками были аналитическое философствование. Прекрасно изучив человеческую природу, он вводит в процесс общения педагога и ученика принцип удивления: в удивлении заключается желание познать, вследствие чего вызвавшее удивление становится предметом вожделения, так же как и учеба переводится в естественное состояние деятельности. Продуманные и отработанные в дальнейшем беседы, диспуты, дебаты стали основными приемами деятельности «тьютора» на достаточно долгий промежуток времени, наравне с приемами сознательной совместной рефлексии педагога и ученика.
В древнегреческой философии существовал еще один весьма значимый для становления культуры тьюторства момент. Сократ считал, что главной среди жизненных целей человека должно быть нравственное самосовершенствование, стремление к которому побуждает человека к размышлениям, к познанию своего внутреннего мира, к открытию нравственной и интеллектуальной свободы. В свою очередь нравственная и интеллектуальная свобода представлялась как результат индивидуальной работы с каждым отдельным учащимся, что впоследствии определило становление и развитие особого (индивидуального) подхода к образованию растущего человека в странах Европы.
35
Унт И.Э. Индивидуализация и дифференциация обучения. – М.: Педагогика, 1990. – 192 с.
36
Александрова Е.А. Еще раз об индивидуализации старшеклассников // Воспитательная работа в школе. – 2008. – № 6. – С. 27–46.