Страница 2 из 22
Хотя к организации этой программы можно было бы привлечь относительно небольшое количество новых людей, основной объем работ должен был выполняться имеющимися чиновниками различных ведомств и государственных предприятий. Российский член команды сказал мне тогда, что большая часть чиновников некомпетентна, или коррумпирована, или одновременно и то и другое. России требовалась программа приватизации, которую могли бы реализовать подобные чиновники. Эта команда разработала программу для крупных предприятий, которая представляла собой сложную комбинацию выкупа компании ее руководством и сотрудниками и ваучерной приватизации, не имевшей аналогов среди программ, применявшихся в развитых странах. Как бы то ни было, программа выполнила свою основную цель быстрой приватизации, приведшей к переводу около 70 % крупных и средних предприятий в частную собственность между 1992 и 1994 гг. Многие другие крупные предприятия были приватизированы позднее с помощью других способов.
Это достижение было продемонстрировано во время презентации представителя российского Госкомимущества на конференции, где представители различных приватизационных ведомств Центральной и Восточной Европы собрались для обмена опытом. Некоторые выступающие из Польши и Венгрии критично отзывались о российских методах приватизации и дали понять, что их страны справляются с этим вопросом лучше. Представитель России в ответ напомнил, что Маргарет Тэтчер за 11 лет пребывания на посту премьер – министра Великобритании приватизировала 40 предприятий. Затем он взглянул на свои часы и сказал, что за те 10 минут, что он говорил, Россия приватизировала по меньшей мере столько же.
Многие критиковали российскую приватизацию за то, что она не достигла своего теоретического идеала. Тем не менее ранняя программа была, возможно, лучшим из того, что могло быть реализовано в быстрые сроки с учетом ограничений, налагаемых существующей российской бюрократией и политической системой. Более справедлива критика позднейших программ, таких как залоговые аукционы, при которых государственные активы уступались по демпинговым ценам тем, кто оказывал финансовую поддержку государству.
Россия могла бы отложить приватизацию на годы или даже десятилетия, пока правительственные учреждения и государственный аппарат не улучшатся и не модернизируются. В начале 1990-х годов правительство выбирало не между недостаточно хорошим, или вторым наилучшим, способом приватизации и неким теоретическим, наилучшим способом, по определению западных экспертов. Выбор лежал между методом вторым наилучшим, который мог бы быть быстро проведен в жизнь имеющимися российскими чиновниками, и откладыванием приватизации на долгие годы. Это трудный выбор, и люди рассудительные могут с ним не согласиться, но, что бы ни говорили западные эксперты, ошибка выбора российского правительства не очевидна и не однозначна. Этот спор о России напоминает мне старую пословицу: «Лучшее враг хорошего».
Как развивать частный сектор
Частный сектор – это краткое обозначение той экономической, коммерческой и предпринимательской деятельности, которая осуществляется не государственным сектором, а частными предприятиями и отдельными лицами. Я бы также отнес к частному сектору некоммерческие и общественные организации. Обычно их называют неправительственными организациями. Государственный сектор, напротив, включает в себя министерства, ведомства и государственные предприятия.
Зачастую границы частного сектора проще определить, изучив то, что входит в государственный сектор. Все остальное относится к частному сектору. Во многих бедных странах государственный сектор обеспечивает здравоохранение, образование, коммунальные услуги (электричество, телефонную связь, природный газ, воду, канализацию), перевозки (дороги, железные дороги, порты, авиалинии), банковские услуги, страхование, фонды взаимопомощи, оптовую и розничную торговлю (в особенности в сфере сельского хозяйства), энергоресурсы (уголь, нефть) и, наконец, промышленные товары.
Развитие частного сектора имеет две основные составляющие. Первая состоит в переводе большей части этой экономической деятельности из государственного сектора в частный. Вторая заключается в создании сложной структуры мер экономической политики, законов и институтов, ниже именуемых деловым климатом, который будет благоприятствовать эффективному функционированию частного сектора и его развитию путем создания большего количества рабочих мест и повышения доходов. Растет признание того факта, что государственный сектор плохо справлялся с этими видами экономической деятельности и что частный сектор может добиться больших успехов при наличии благоприятной среды.
Учитывая печальный опыт коммунистических стран и стран с государственным регулированием экономического развития, больший упор на частный сектор представляется мне само собой разумеющимся. Если вы не верите в то, что частный сектор справится с этой деятельностью лучше, чем государственный сектор, или в то, что развитие частного сектора необходимо для экономического роста, то моя попытка продемонстрировать вам верность этого, скорее всего, не увенчается успехом. Цель этой книги заключается в анализе наилучших путей развития частного сектора и, следовательно, повышения темпов экономического роста, а не в доказательстве того, что развитие частного сектора повысит темпы экономического роста и сократит масштабы нищеты.
Во-первых, не навреди
К сожалению, государственные меры, направленные на помощь частному сектору, слишком часто напоминают попытки медиков двухсотлетней давности вылечить больных. В те дни визит к врачу или в больницу вполне мог привести к ухудшению здоровья, а не к исцелению. Государству стоило бы следовать клятве, приносимой врачами и гласящей: «Во-первых, не навреди»[1]. Конечный результат экономической политики государства подпадает под одну из трех категорий. В первом случае оптимальный результат достигается, если эти меры действительно улучшают производительность и функционирование частного сектора и польза от них перевешивает бюджетные расходы. Во втором варианте государство пытается помочь частному сектору, но, по сути, добивается незначительных успехов или вообще ничего. Хотя этот результат нельзя назвать желанным, но, по крайней мере, ущерб ограничивается напрасными государственными расходами. Третий, и наихудший, вариант, когда политика государства причиняет вред деятельности частного сектора. Мало того, что государственные расходы оказываются напрасными, но и частный сектор также лишь выиграл бы, если бы эти меры не принимались.
В качестве примера приведу последствия создания государственного Управления инвестициями в Бангладеш. Первоначально большие надежды возлагались на то, что эта мера подпадет под первую категорию. На данный момент фактический результат соответствует второй категории и существует риск перехода в третью.
Правительство учредило Управление инвестициями для поддержки инвестирования иностранных компаний в Бангладеш. Председатель рассказал мне, что управление постарается помочь иностранным инвесторам разобраться в дебрях правительственных лицензий, разрешений и предписаний. Он надеялся, что Управление станет универсальным органом для получения всех видов государственных разрешений.
Я спросил председателя, насколько им это удалось. Он признал наличие определенных трудностей. Большая часть его служащих была переведена из упраздненного министерства промышленности. Они никогда не работали в частном секторе и плохо понимали нужды бизнесменов. Более того, вся их прежняя работа сводилась к регулированию и контролю частного сектора, что и являлось основной функцией бывшего министерства. Изменить их образ мыслей было сложно.
Я был разочарован, но сделал предварительный вывод, что результат не так уж плох. Нужно признать, что Управление вряд ли могло сильно помочь частному сектору, в данном случае иностранным инвесторам. Тем не менее если иностранные инвесторы не находили Управление полезным, они могли просто не пользоваться его услугами.
1
Распространено мнение, что эта фраза встречается в клятве Гиппократа, которую приносят начинающие врачи. Ни в одной из версий клятвы именно этих слов нет. Ближе всего по смыслу обещание врача «воздерживаться от причинения всякого вреда».