Страница 59 из 77
— Никогда бы не подумал, что чревоугодие может выглядеть так сексуально, — сказал он с набитым ртом.
Я рассмеялась. Он тоже.
— Никогда бы не подумала, что могу услышать что-то подобное, да ещё в такой нелепой ситуации.
Качая головой и посмеиваясь, он просканировал взглядом просторы своего холодильника и достал оттуда плитку тёмного шоколада. Он надломил его и поднёс кусочек к моим губам.
— Как насчёт сладкого? — спросил он, поигрывая бровями.
Я открыла рот. Смотря мне прямо в глаза, он положил мне маленький кусочек шоколада на язык. Облизываясь, я медленно пережёвывала, не отрываясь от его взгляда, затем я решила проделать с ним то же самое, я покормила его шоколадом из рук. В животе что-то затрепетало, не знаю, что во мне говорило — утоление голода или его возбуждающий взгляд. На долю секунды у меня возникло такое ощущение, что следующим пунктом в его меню стану я, но нет. Он достал с боковой полки взбитые сливки и, взболтав их, щедро выдавил себе на язык.
— Боже, это просто рай, — промычал он от удовольствия с закрытыми глазами.
Мне стало любопытно. Я выхватила у него из рук сливки и, сгорая от нетерпения, чтобы опробовать их на вкус, пустила струю прямо в себя. Наполнив рот до отказа, я прикрыла глаза от блаженства и проглотила их.
Очень вкусно!
Со стороны мы выглядели, словно пещерные люди, которые впервые в жизни увидели столько разновидностей еды.
Дариан закрыл наконец холодильник и выдавил сливки себе на ладонь. Усмехнувшись, он запульнул в меня этой сладкой субстанцией. От неожиданности я не смогла даже увернуться от его меткой подачи, поэтому не удивительно, что сливки угодили мне прямо в лицо. Я хотела сначала разозлиться на него, накричать и сказать, что это глупо с его стороны, но успела только об этом подумать, потому что он подошёл ко мне вплотную, взял за плечи и одним махом слизал их с моей щеки и носа.
— Ты знаешь, а так ещё вкусней, — сказал он, причмокивая. — Вкус банана с карамелью.
Я воспользовалась моментом и забрала у него из рук сливки, старательно взболтав, я выдавила их себе на язык. Слегка прищурившись, распробовала их, запоминая вкус, затем я умудрилась обмазать ими его лицо, хоть он и изворачивался от меня. Я обхватила его лицо руками, поднялась на цыпочки и облизала его губы вместе с подбородком, на которых были ошмётки сливок.
— У меня вкус банана и корицы, — я прикинулась, что не до конца распробовала вкус, и ещё раз лизнула его в губы. — Хотя, возможно, это мускатный орех, а может...
Не успела я закончить фразу, как обе его ладони оказались на моей шее, а затем он переключился на грудь, размазывая по моему телу крем, ничуть не жалея ни меня, ни мою одежду. Всё происходящее его чертовски забавляло. Он умудрился свалить меня с ног, и я, сама того не понимая, оказалась под ним на полу. Он снял с меня топик и выдавил, возможно, все остатки крема на меня, я не могла остановить ни его, ни свой непрекращающийся смех. Мне нравилось это. Мне нравилось видеть его взгляд, когда он смеётся. Мне нравилось ощущать его тяжесть на себе. Мне нравилось, как его руки касаются моего тела. Мне нравилось всё, что с ним связано.
— Когда ещё ты была такой сладкой, как сейчас? — приблизился он к моим губам.
— Сейчас я даже рада, что несъедобна.
— На твоём месте я бы не стал так утверждать.
Он дотронулся кончиком языка до моих полуоткрытых губ, прошёлся по ним и проник в мой рот с напором, с желанием и со всей присущей ему страстью. Я понимала, что буквально вся с ног до головы липкая и грязная, а он только что принимал ванну, но в отличии от меня ему было на всё это плевать. Он размазывал на мне остатки крема, пока сладко мучил своими поцелуями. Я выгнулась к нему на встречу и закинула руки на спину.
Не оставаться же ему одному в этом доме чистым.
— Теперь и ты слаще сахара.
— Возможно, но всё же не слаще тебя.
Я развела на его спине сливочное месиво, пока он исследовал губами мою шею. Он просунул руку между мной и паркетом и приподнял меня. Дариан подхватил меня под ноги и поднял к себе на руки. В его руках я ощущала себя маленькой и хрупкой, и нёс он меня в комнату очень аккуратно, будто боялся разбить в дребезги. Знал бы он, что все мои внутренности и разум уже минуту как разбиты от того, как он действовал на меня. Он бережно опустил меня на постель, нам обоим было всё равно, что мы всё вокруг испачкаем собой. Он снял с меня шорты и, увидев на мне красные трусики, что-то простонал, а затем положил голову мне на живот.
— Как я и предполагал, это бельё тебе очень идет. Но знаешь, в чём суть? — громко заявил он, поднимая голову. — Кода я увидел его впервые, то подумал, что оно украсит тебя. Но, чёрт, я ошибся!
Что?
— Это бельё красивое только лишь благодаря тебе. Поэтому...
Заведя руки мне за спину, он медленно снял с меня лифчик, оставляя при этом нежные поцелуи на ключицах. Затем он опрокинул меня на постель и, спускаясь губами всё ниже вдоль живота, немного замедлился. Я подняла голову, чтобы разглядеть, что он задумал. В это мгновение он смотрел на меня из-под ресниц и странно улыбался то ли мне, то ли своим мыслям.
Облизав свои губы, он резким движением стянул с меня трусики, а я, кажется, поняла, какие мысли были у него в голове.
— Дариан, нет! — выпалила я, вынуждая себя приподняться на локтях.
— О да, Килан.
Он приподнял мои колени и не раздумывая погрузился в меня языком.
Дариан, нет! Господи! Дариан, да!
Что со мной происходит? Я плавлюсь под его взглядом, словно сталь. Я нагреваюсь от его ласк до немыслимой температуры. И как я ещё не прожгла всё вокруг своей пылающей кожей? Знаю одно — воздух вокруг накалился из-за нас обоих, это из-за меня он не может спокойно дышать, это из-за него я хочу кричать только его имя, пока не охрипну. Если бы в данную минуту кто-нибудь бы спросил меня, кто я, то я бы вряд ли бы смогла вспомнить даже своё имя. Но его имя я буду помнить всегда.
Время для нас остановилось, земля перестала вращаться, солнце потухло, а мысли все стерлись. Лишь только я и он остались в этом мире.
Его язык словно орудие убийства, он медленно убивал меня раз за разом, когда кружил им внутри меня. Ничуть не сдерживая себя, я извивалась под ним, пока он прокладывал путь к моему приближающему всплеску. Я, не стесняясь, благодарила его за каждое движения своими стонами. Давно зародившееся напряжение внизу живота распространилось по каждой клеточке моего тела. И стоило мне встретиться с ним взглядом, как я вмиг избавилась от этого мучительного напряжения, оно высвободилось из заточения, заставляя содрогаться каждую мою мышцу, вынуждая кричать и глубоко дышать, вбирая в лёгкие остатки воздуха в этой комнате. Он целовал мои бёдра, на нём уже не было полотенца, и я видела, как ему нравилось всё то, что с нами происходило. Я схватила его за волосы и приподнялась на локте, вынуждая вернуться к моим губам. Я зажала его губы между зубами и, услышав хриплый стон, впустила в ход свой язык. Я целовала его, ощущая при этом свой же вкус. Я не могла насытиться Дарианом, так как снова его желала. Я прошлась пальцами по его груди и легонько дотронулась до члена, растерев влагу на нём я соединила нас воедино. Всё это время он был крайне сдержанным, но стоило ему сделать один толчок во мне, как он уже не мог остановиться. Он грубо схватил меня за бёдра и властвовал надо мной, руководя каждым своим движением, а я лишь безоговорочно ему подчинялась.
Так ли он занимается любовью или для него это просто секс?
У меня двоякое мнение на этот счёт, с одной стороны, это можно назвать любовью, и в данную минуту он любит меня, он доказывает мне, что любить меня — это всё, что ему необходимо. Он внимателен и аккуратен со мной. Он уже знает моё тело даже лучше, чем я сама. А с другой стороны, он мужчина, и в такие моменты он может с лёгкостью меня запутать, выдавая за любовь обычный секс. Но в себе я уверена. Я люблю.