Страница 92 из 259
— Как будто существую только две позы, — хмыкнул Йорвет.
— Я, между прочим, гимнастка, а не шлюха, — сощурилась Эвелина. — Это если ты забыл или что попутал. И мне знание этих твоих поз в работе без надобности.
— В работе оно и мне без надобности, — невозмутимо ответствовал Йорвет. — А вот в жизни очень даже кстати иной раз. Не бывает безвыходных положений, поняла? Так что сейчас придумаем, как нашим любящим сердцам соединиться.
— Да уж сердца-то в нашем случае совершенно ни при чем, — насмешливо фыркнула Эвелина.
Меррин (так звали полуэльфа, который был напарником Эвелины), взволнованный ее долгим отсутствием, решил все-таки заглянуть в шатер и проверить, что она делает там в компании этого чужого эльфа. Одноглазый не понравился Меррину с самого начала, и он уже жалел, что Эвелина попросила у эльфа помощи. Черт знает, что у него на уме. Выглядит он как заправский бандит. Да и согласился он как-то странно. Кто его знает, что он попросит в оплату за услугу. С такими, как этот всегда надо быть настороже. Меррин заглянул в палатку и натурально обомлел, увидев прямо по курсу широкую спину пришлого эльфа, располосованную тремя свежими глубокими красными царапинами со вспухшими краями. На плечах у эльфа красовались изящные ступни стройных ножек Эвелины, саму же ее эльф держал практически на весу, подхватив под ягодицы и совершая при этом характе́рные ритмичные движения, в такт которым эльфка издавала полувскрики-полувздохи.
— Эвелина! — воскликнул скандализованный происходящим Меррин. — Мы договаривались о том, что он поучаствует в номере. О том, чтобы он спал с тобой, речи не шло!
— Он… Иначе… Не… Согласен… — по частям выдохнула фразу эльфка, подчиняясь ритму Йорвета.
Меррин почел за лучшее поспешно покинуть палатку, разумно рассудив, что сейчас беседа с Эвелиной, а тем паче с Йорветом у него вряд ли задастся.
— Ну, в кого там стрелять-то надо? — бодро спросил Йорвет, натягивая сапог.
— В яблоки, — уточнила Эвелина, зашнуровывая корсет.
— Когда?
— Представление завтра утром.
— Значит, сегодня ужин за ваш счет. Кстати, где я буду ночевать?
— Не в моей палатке и не в моей кровати!
— Моим ранам надо покой и тепло. Иначе…
— Хорошо, в моей палатке и в моей кровати, но без меня.
— Меня это вполне устраивает. Кровать без тебя гораздо лучше, чем ты без кровати. Без обид.
— Ну какие могут быть обиды, — поджала губки Эвелина. — Ведь это же ты нужен нам, а не мы — тебе. Хотя, честно говоря, ты не похож на нищего бездомного бродягу, что скрываются в лесах. Вон, и ребра не выпирают и живот явно к позвоночнику не присох, — Эвелина фамильярно шлепнула ладонью по плоскому, но действительно отнюдь не впалому животу Йорвета. — Ты ухоженный и хорошо откормленный эльф. Интересно, откуда ты такой тут вообще взялся?
— Язычок свой попридержи, — посоветовал Йорвет. — И вопросов задавай поменьше. А то ведь я из лука не только по яблокам пулять могу.
— Да больно надо мне твои секреты, — фыркнула Эвелина, круто развернувшись и покинув палатку в явно оскорбленных чувствах.
Йорвет посмотрел сначала на свою ногу с одетым на нее сапогом, затем — на второй сапог, лежащий рядом с кроватью.
— И куда я, спрашивается, собрался? — спросил сам себя эльф. — До ужина у меня полно времени. Поспать, что ли? Конечно, с этой Эвелиной надо держать ухо востро, уж больно она бойкая да сообразительная. Но вряд ли она побежит сдавать меня первому попавшемуся патрулю. Потому что, — такие вещи Старый Лис Йорвет чуял спинным мозгом, — эта проворная куколка точно не совсем то, чем кажется, и на самом деле рыльце в нее в пушку по самое не могу.
С этими мыслями Йорвет скинул натянутый было сапог и с комфортом расположился на кровати Эвелины, давая отдых и натруженным ногам, и больной спине, и уставшей от дум голове.
— Эй, ты, как тебя там, — Эвелина трясла Йорвета за плечо. — Пора ужинать! Просыпайся, наглая твоя одноглазая морда!
— А? Что? — прохватился Йорвет, который действительно заснул на удобной кровати в уютной палатке крепким сном. — Чё, есть пора?
— Только этим тебя и можно пронять! — злобно прошипела маленькая эльфка. — Откуда ты взялся-то на нашу голову, такой прожорливый.
— Просто я уже привык регулярно и сытно питаться. Если вы меня нанимаете, то будьте добры обеспечить мне соответствующие условия.
— Ага, то тебе жрать давай, то тебе бабу давай… Ты вообще какой-то неправильный эльф. Привередливый больно.
— Ха! Другого-то у вас все равно нет, — самодовольно ухмыльнулся Йорвет.
— Знаешь, на что похожа твоя изуродованная морда, когда ты ухмыляешься? — спросила Эвелина.
— Знаю, — снова нахально ухмыльнулся Йорвет.
— Тьфу на тебя! — в сердцах заявила маленькая эльфка и вышла и палатки.
— Пожалуй, я ей все-таки понравился, — решил про себя Йорвет. — Конечно, она не Саския, но… Я ведь тоже не рыцарь Пылающей Розы и не давал обета воздержания. Понятно, что эльфы и драконы живут долго, но если в этом деле не практиковаться, то есть вероятность, что в брачную ночь молодых может ждать очень неприятный сюрприз. Наверное, мне все-таки нужно брать пример с Геральта. Хотя, его пассии готовы бежать с ним под венец всем скопом, да еще с такой скоростью, что только пыль столбом и хвоста за поворотом не видно, впереди собственного радостного визга — стоит только ведьмаку намекнуть, что он не прочь… — Йорвет вздохнул. — Нечего сравнивать. Мне такого счастья не видать… Пока не видать. Может, если мне удастся отвести нильфгаардскую угрозу от рубежей Вергена, Саския оценит мою преданность и мои старания, и снизойдет… поймет…
— Ну, ты идешь? — в палатку вновь заглянула сердитая Эвелина.
Ужин, к приятному удивлению Йорвета, порадовал качеством, изысканностью и разнообразием блюд.
— Неплохо для бродячих циркачей, — заметил он, с аппетитом поглощая оленину в брусничном соусе.
— Это Ингрид Вегельбуд расщедрилась, — объяснила Эвелина. — Она известная меценатка. Поддерживает людей искусства. Узнав, что наша труппа гастролирует в окрестностях Оксенфурта, она сама милостиво предложила нам расположиться неподалеку от своего поместья.
Йорвет молча кивнул, вполне удовлетворившись ответом и выискивая среди разнообразия блюд очередной деликатес.
После ужина сытый и довольный Йорвет отправился отдыхать в палатку Эвелины. Как он и ожидал, вскоре к нему заявилась и сама эльфка, взъерошенная, встопорщенная и готовая к бою. Ночь перед представлением они провели максимально плодотворно, и наутро к подвигам готов был уже Йорвет. Смертельный номер прошел на «ура». Для начала публика натурально ахнула, увидев настоящего страшного эльфа не с каким-то затрапезным арбалетом, а с красивенным и огроменным луком. Яблоки, сбитые с конечностей и головы Меррина, Йорвет эффектно пригвоздил к стене, метко пронзив их стрелами. Предприимчивая Эвелина тут же устроила маленький аукцион среди прибалдевшей публики, предложив эти яблоки, нанизанные на стрелы восхищенным зрителям за чисто символическую плату. После представления Меррин, моментально проникшийся к Йорвету симпатией, так как именно благодаря участию эльфа номер имел такой оглушительный успех, пригласил новоиспеченного артиста на заключительный банкет, спонсированный все той же Ингрид Вегельбуд. Памятуя о шикарном ужине, Йорвет, любящий сытно и вкусно покушать, разумеется согласился. На банкете, который затянулся заполночь, все наелись и, конечно, упились. Йорвет выделяться из толпы не стал и в обязательном порядке упился вместе со всеми так, что даже не помнил, как он добрался до палатки Эвелины.
Голова болела просто зверски. Помимо этого Йорвет чувствовал какую-то тяжесть в груди, мешающую ему дышать. Эльф приоткрыл глаз и какое-то время созерцал серый полог палатки. Когда глаз перестало резать, а белый свет, сосредоточившийся для эльфа в куске серой ткани над головой, перестал вызывать рвотный рефлекс, он рискнул опустить взор вниз, чтобы посмотреть, что же так давит ему на грудь. Помехой оказалась Эвелина, которая уснула тяжким пьяным сном, расположившись в аккурат на Йорвете. Почему-то жилистый эльф показался ей вчера более удобным и мягким, чем матрас. Придирчиво осмотрев себя и Эвелину, Йорвет предположил, что на этот раз до любви у них дело, скорее всего, не дошло. Впрочем, при попытке вспомнить, как они с Эвелиной добрались до кровати, Йорвет с ужасом понял, что в этом месте его памяти зияет чудовищный и, увы, невосполнимый пробел. А еще, наряду с головной болью, в его мозгу надоедливым комаром зудела некая неприятная мыслишка: до того, как попасть сюда, ему дали задание, которое он до сих пор не выполнил. А ведь времени уже прошло… Йорвет попробовал подсчитать, сбился, бросил, попробовал отогнать мыслишку, но его усилия пропали втуне.