Страница 258 из 259
— Лен, здравствуй, — первым нарушил молчание Геральт. — Я… к тебе, то есть, получается, к вам с Геральтом-младшим. А еще точнее, за вами. Пойдемте домой?
— В Коровью Банку, — дополнил малыш, воспользовавшись тем, что сама Лена все так же молча смотрела то на Геральта, то на сына. — И Бабайку пусть папка тогда несет. А чё, он вон какой здоровый.
— Кхм, Геральт, — начала Лена и тут же осеклась под взглядом двух пар одинаковых желтых кошачьих глаз. — Сынок, — уточнила она, переведя взгляд на мальчика. — Меч свой унеси в дом. И водички налей нам с Геральтом… с папкой твоим, а то пить хочется, потому как в горле пересохло.
— Лен, — Геральт на этот раз среагировал быстрее и начал сразу, как только ребенок скрылся за дверью. — Ты прости меня за… за прошлое. Если можешь.
— Да я уж давно простила, — вздохнула Лена. — Напылили мы с тобой тогда вгорячах. А вышло, что себя ведь только наказали-то.
— Ну так… — Геральт развел руками.
— Мне наверное надо объяснить… — вновь смущенно начала Лена. — Насчет Геральта-младшего.
— Отличный парень. Настоящий ведьмачонок. Для отца это… просто счастье, — улыбнулся Геральт. — Тем большее, что я его совсем не ожидал.
Он сделал шаг к Лене, мягко взял ее за плечи и притянул к себе, и она, окончательно оттаивая, обняла ведьмака, привычно, совсем как раньше, утыкаясь лбом в его плечо и чувствуя, как ее душа освобождается от тяжкого груза сомнений, неопределенности и больных воспоминаний, которые не давали ей покоя все те годы, прожитые без Геральта.
— А как ты-то меня нашел и как смог попасть сюда? — спросила она, наконец оторвавшись от него, подняв голову и посмотрев ему в глаза.
— Тут как раз все просто. Меня перенесла Цири. Кстати! — спохватился он. — Она как раз сейчас наверное пытает начальника вашей диспетчерской на предмет того, где искать тебя. Надо бы пойти и сказать ей, что мы сами друг друга нашли и, я так понял из разговора с нашим сыном, готовы отправляться в Коровью Банку.
— Да. Готовы. Почти. Осталось только упаковать оружейный арсенал Геральта-младшего и все-таки наконец выкопать Бабайку.
— Здравствуйте! — дверь кабинета Фрейи Ньердовны распахнулась, и перед заведующей делами личными и сердечными предстала высокая худощавая девица, пепельноволосая, зеленоглазая и с породистым выразительным лицом, которое не портил даже старый шрам, пересекающий левую щеку. — Я — Цирилла из Неверленда, убийца чудовищ и дочь ведьмака Геральта Ривского, — отрекомендовалась девушка. — Прибыла в вашу диспетчерскую, чтобы повидаться с Аленой Васильевной Макаровой, которая работает у вас в справочной.
— Э-эм, — Фрейя Ньердовна, несколько ошеломленная напором Цириллы, не сразу нашлась, что ответить.
— Имейте в виду, без внятного ответа я отсюда не уйду, — Цирилла истолковала замешательство Фрейи как нежелание отвечать. — Потому как ваш кабинет — уже пятый из тех, которые я посетила. Сначала, прочтя информацию на стенде, я дисциплинированно отправилась в Справочную, где надеялась найти означенную Алену. Но там на дверях висит объявление, что работник уволился. Ваш начальник Моисей ознакомил меня с многочисленными и разнообразными жалобами, заявил, что он не в курсе ситуации с Аленой и отправил к Одиссею Лаэртовичу, мол, кадровые вопросы решает он. Одиссей сказал, что впервые услышал от меня, что сотрудник Справочной уволился, и посоветовал обратиться к Гермесу Зевсовичу, так как тот знает все, всегда и обо всех. А уже Гермес Зевсович направил меня к вам, потому что причины увольнения Алены вроде бы по вашей части. И вот я тут. И жду ответа: где я могу найти Алену?
— А можно узнать, с какой целью интересуетесь? — задала встречный вопрос Фрейя Ньердовна.
— Да папку моего Геральта влюбиться в нее угораздило. А батя — он же без косяков не может. Ляпнул однажды что-то не то, Алена психанула и только ее видали. А Геральт теперь изводится. Люблю, говорит, не могу. И признаться бы надо, да все смелости не набраться — уж очень он Алену обидел при расставании. Ну, он в общем думал-думал — и надумал, будь что будет, а надо идти и проблему решать. А Геральт — он такой: с мыслями собирается долго, но если чего решил — то все, пойдет ломом, все на пути снесет и не свернет, и не остановится, пока своего не добьется.
— Значит, Геральт вас за Аленой прислал?
— Сам он пришел. Я только калитку ему в ваше междумирье открыла. Это у меня смежная специальность, помимо убийства монстров. Когда надо для своих, межмировыми перемещениями занимаюсь. Во-от. А Геральт на улице меня дожидается. Потому как не захотел он ваш курятник тревожить, ни к чему нам эта лишняя ажитация.
— Сам, значит, — Фрейя покачала головой. — Вот это совпадение. Потому как Аленка — вот вы подумайте — сказала мне примерно то же самое, только про себя. И, представьте себе, тоже собралась идти в Неверленд к Геральту. Хотя, пробивной силы у нее, может, и не столько, как у нашего бравого ведьмака, но уж решимости и твердости ей не занимать.
— Получается, они одновременно об одном и том же подумали, — констатировала Цири.
— Вот чудо-то, а?
— Не, — Цири покачала головой. — Чудо — это когда случается то, чего не может произойти. А у Геральта с Аленкой как раз все получилось просто и правильно. Потому что к нам должны возвращаться те, о ком мы думаем и кого на самом деле ждем.
После такого богатого на события и впечатления дня маленький Геральт уснул моментально, едва голова его коснулась подушки. Поэтому Лена, уже привычно присевшая на краешек кровати и приготовившаяся было рассказывать ему обязательную вечернюю сказку, лишь подоткнула сыну одеяло, встала и подошла к окну. Она стояла и смотрела, как закатное солнце золотит дальние поля и окрашивает небо алым. Задумавшись, она не услышала, как открылась дверь и даже не сразу заметила вошедшего в комнату Геральта. Впрочем, ведьмак, не желая потревожить сон малыша, намеренно старался производить как можно меньше шума.
— Уснул? — шепотом спросил он, кивая на мирно посапывающего в кровати сына.
— Угу. Наслушался Цириных историй и Регисовых сказок, — Лена улыбнулась. — И, кстати, можешь не шептать и не красться на цыпочках. Сон у нашего мальчика пока что явно не чуткий. Особенно утром. Как только вставать, чтобы в сад идти — так с боями, нытьем, фырчанием и недовольством.
— Совсем как я в детстве, — усмехнулся Геральт. — Тоже любил утром поспать. Но с Весемиром, бывало, не забалуешь. А потом, когда я отчалил в самостоятельную ведьмачью жизнь, уже и Весемир над душой не стоял, только возможность в кровати нежиться выпадала нечасто. Причем, в основном из-за отсутствия этой самой кровати в доступной близости.
— Ясно все с тобой, — Лена с улыбкой посмотрела на Геральта. — Твоей затаенной мечтой было досыта есть, без просыпу спать и вообще жить в комфорте. И эту мечту ты пронес сквозь трудные годы ведьмачества и воплотил-таки в жизнь.
— Да. Кстати, даже кроме шуток. Я не особо любил свою профессию. Ни никогда этого не скрывал. И, будучи более молодым, воспринимал болезненно то, что мне в свое время не дали выбора. И даже став знаменитым Гвинблейдом-Белым Волком — доверенным королей, любимцем чародеек и источником вдохновения для бардов, строчащих баллады о моих подвигах и любовных похождениях, мне в глубине души все равно хотелось иметь свой дом, где я мог бы жить спокойно, мирно и в свое удовольствие. И как только я получил во владение Корво Бьянко, я понял, что нахожусь буквально в полушаге от исполнения своей давнишней мечты. И как только я распутал дело влюбленного вампира Детлаффа и неудачливой интриганки Сианны, то сразу определил свой меч на выставочную стойку и занялся более мирным делом.
— Выходит, ты совсем забросил ведьмачье ремесло?
— Иногда все-таки приходится браться за меч, если в округе заводится какая-нибудь тварюка. Это ведь теперь и в моих интересах тоже. Но вообще для ведьмака тут работы немного — места обжитые, окультуренные и, кстати, мною же недавно вычищенные. И — вот парадокс — работа, считай, разовая, а платят за нее хорошо. Народ в Туссенте не жадный и довольно зажиточный. Это не Велен, где чудища с кметами и в мирное время были по численности в долях пятьдесят на пятьдесят. А за какую-нибудь водную или кладбищенскую бабу, с которыми приходилось прилично так повозиться, они платили столько, что без слез на эти орены сиротские не взглянешь. И ведь ясно-понятно, что они и эти крохи всем селом собирали, а мне ими не то что броннику или кузнецу за починку инвентаря — травнице заплатить еле-еле хватало. Иное дело — тут, я даже в банке местном счет открыл. Видишь, поместье в приличный вид привел. И пробую себя в новой профессии. Виноделом стать хочу.