Страница 251 из 259
— Харибда была у нас дома, — проворчала Лена. — Вызвала Михалыча с мужиками из мира ЙА, починили мне водопровод. Не задаром, конечно. Но мне-то ништяк — весь дом же, оказывается, сокровищами завален: златые кольца да каменья драгоценные складывать некуда.
— У Одиссея интересные истории. Он мне еще обещал про загробный мир рассказать, — сообщил Геральт. — Но мама с ним поговорила, и теперь он сидит в кабинете своем закрывшись и ничего мне больше рассказывать не хочет, — пожаловался он.
— С Сусаниным вроде хорошо у них контакт наладился, — продолжила Лена. — Я было обрадовалась, а потом… вы помните, что наш ветеран тут устроил нечаянно. То ли утро стрелецкой казни, то ли день взятия Бастилии.
— Это когда он всех попаданок услал в Смоленские леса времен польского нашествия? — уточнила Фрейя.
— Ну да. Вспомнил дни былые. Геральту хотел рассказать в красках, как оно было… Увлекся.
— Кхм, чё-то да, экстремальненько у нас пошла налаживаться связь поколений, — согласилась Фрейя Ньердовна, вспомнив не столь давно случившийся неприятный инцидент.
— Ну, и архив еще, — со вздохом вспомнила Лена. — Из личного дела нашей легендарной Шип-Плюнь Гера корабликов наделал. Ну, чтоб их Харибда того… поглотила, потопила. И в общем, тут как в мифе, Харибде злодейство удалось. Про мантию Гэндальфа вы и сами наслышаны. А теперь вот Аркенстон еще, — Лена сокрушенно покачала головой и с убитым видом добавила: — Ума не приложу, что мне делать?
— С камнем?
— С сыном. Камень-то, ясно-понятно, мы вернем. Но вы же понимаете, что это следствие. А причина в том, что мальчишке нужен отец. И с учетом того, что он не обычный ребенок, желательно настоящий. Геральт-старший то есть.
— Логично, — кивнула Фрейя. — Но… Ведь есть же это самое «но»?
— Да куча этих самых «но» на самом деле, — развела руками Лена. — В ведьмиленд вернуться технически-то — не проблема, конечно. А дальше что? Я ведь даже не знаю, где он. И… — она болезненно сжала губы и будто проглотила ком в горле, заставив себя выговорить: — вообще жив ли он еще.
— Жив, — сказала Фрейя. — И в добром здравии.
Услышав это, Лена заметно расслабилась.
— Это главное, — сказала она.
— Но ты хочешь знать, есть ли у него в данный момент кто-то?
— Ну-у, думаю, с учетом новости, которую я ему собираюсь сообщить, этот вопрос второй по значимости.
— Ты ведь время от времени наблюдала за тем, что делается в его мире, — сказала Фрейя.
— Ну да, — призналась Лена. — Не могла удержаться, хотя и старалась, надеясь, что этот мир меня отпустит, но безуспешно. Все равно сдавалась и смотрела. Да что себя-то обманывать! Практически сразу, как я тут обосновалась, пошла к Гэндальфу, попросила палантир, Гермес мне его быстренько перенастроил — и пожалуйста, наблюдай-не хочу. Нашла я и Вызиму, и Новиград, и Верген, и даже Нильфгаард — Город Золотых Башен, — Лена покачала головой. — Хоть через палантир посмотрела, как он выглядит. На Скеллиге с Ковиром заглядывала периодически. Даже пару раз глянула на Оксенфурт, нашла там тот домик, где мы с Геральтом жили, — Лена покусала губы. — Там теперь Ламберт с Кейрой обосновались. А на Синие Горы я посмотрела, разглядела среди скал долину, в ней — замок. И дальше смотреть не стала. Подумала, к чему душу-то лишний раз бередить? А еще — глупость, конечно — но периодически настраивала палантир на Семь котов или на Зимородок, чтобы послушать, о чем говорят люди, и хоть примерно представить, что в этом мире делается. Зачем — сама не знаю. А впрочем, знаю — потому что в глубине души все равно надеялась, что вдруг когда-нибудь я сюда все-таки вернусь. Даже до Карантира докопалась, чтобы он мне рассказал в подробностях, что на Ундвике было и чем дело с Эмгыром в итоге закончилось.
— Чем-чем, убили меня, вот чем! — сердито заявил Карантир в ответ на вопрос Лены, чем закончилось противостояние между Геральтом и Ко, скеллигцами, нильфами и дикоохотовцами.
— Каря, — вмешался в беседу пришедший с Леной Имлерих, — я, конечно, понимаю, что ты у нас настолько значимая персона, что являешься осью вселенной, но все-таки девушку интересует нечто другое, менее глобальное, чем твоя смерть.
Карантир посмотрел на Имлериха и Лену, как на скорбных умом, не способных понять элементарные вещи и поэтому не постигающих, что все произошедшее на Ундвике было лишь бледным фоном, оттеняющим события жизни Карантира Великого.
— Ну, расскажи ей для начала, как ты нильфский флот легким взмахом посоха обездвижил, — дал подсказку Имлерих, видя, что беседа с самого начала как-то критически зависает.
— Ах, это, — Карантир сделал небрежный жест. — Ну, если вам интересно…
— Очень! Очень интересно, — с жаром подхватила Лена, радуясь, что дело кажется сдвинулось с мертвой точки, и капризное Золотое Дитятко смягчилось и согласилось-таки рассказать об Ундвикской битве.
— Ничего сложного на самом деле, — с пренебрежением сказал Карантир. — Как отнять конфету у ребенка. Этот дурак Эм… как его там… свои скорлупки так кучно поставил, что защемить его флот во льды не представляло никакого труда. Грех было такой возможностью не воспользоваться, — Карантир самодовольно ухмыльнулся. — Ну и все, досвиданьки. Все его корабли льдами и раздавило. Ибо для хождения по ледяным морям и океанам они не предназначены. А магов такого уровня, чтобы снять мое заклятие или хотя бы дать кораблям тяги, чтобы выплыть из зоны льдов, у него не оказалось. А почему? А потому что чародеев, подобных мне, в том мире вообще нет!
— На самом деле так произошло, потому что единственная стратегия, доступная этому полководческому гению, это давить числом, — вмешался Имлерих. — Тактика надежная, кто бы спорил. Если ресурс имеется. Когда преимущество десяток к одному, выстоять против такого пресса действительно сложно. Но и то бывает, что все-таки можно. А уж если численное преимущество неожиданно сходит на нет или противник использует какую-нибудь тактическую хитрость, или ситуация складывается не по спланированному сценарию — тут все, ступор, перестраиваться на ходу такой командир не может.
— Такая сумятица началась, — весело подхватил Карантир. — Глупые дхойне стали поспешно покидать тонущие корабли. Местные дхойне, которые, как мы выяснили, терпеть не могли дхойне в черном, кинулись их лупить, забыв, что воевать они пришли против нас, а не против друг друга. Ну дхойне — они и есть дхойне, что с них взять. Им лишь бы помахать мечами да кулаками, а повод они всегда найдут.
— Уж кто бы говорил, — тихонько проворчала Лена, искоса взглянув на Имлериха и имея в виду еще и Эредина. Но Карантир, увлекшись рассказом, косых взглядов Лены не заметил.
— Эредин решил сыграть на ненависти скеллигцев к нильфам, — пояснил Имлерих. — Нильфы хотели захапать все, а скеллигцы привыкли к вольнице. Они уважают силу, слушают только своих ярлов, друидов и жриц Фрейи и презирают неженок и слабаков, к которым относят южан-нильфов. Скеллигцы неплохие ребята так-то, хотя и дхойни. Только очень самоуверенные и поэтому склонные преувеличивать свои достоинства и недооценивать соперника. Именно на этом они бы однажды и погорели в противостоянии с нильфами. Но наш Каря им нечаянно помог.
— Погодите, это получается что, у Эмгыра больше нет флота? — решила уточнить Лена.
— Во всяком случае, значительной его части, — сказал Карантир. — Он ведь следовал своей излюбленной тактике — притащить как можно больше мяса, чтобы обеспечить подавляющий численный перевес. И убить сразу двух зайцев: заполучить Цирьку, а заодно начать экспансию на Скеллиге — раз уж подвернулась такая благоприятная возможность, и его флот в кои-то веки беспрепятственно подпустили к берегам Ундвика. Идея-то сама по себе была неплохая, только исполнение подкачало. Ну и жизнь, как всегда, внесла коррективы.
— А откуда Эредин узнал обо всем этом? — спросила Лена.
— О чем именно? — решил уточнить Карантир.
— О планах Эмгыра, о ненависти к нему скеллигцев. Да о том, что и те, и другие вообще будут там, куда он прибудет по зову Цири.