Страница 224 из 259
— Один на один с Волком, — зло процедил сквозь зубы Кот. — Остальные мне не соперники. Гаэтан не пошел бы против своего доброго знакомца Геральта. Они ведь расстались почти друзьями. Финтил бы, крутил, но остался бы в стороне, а в разгар боя ударил бы мне в спину. А потом с чистой совестью продался бы твоему братцу. А так… Эльф и с места не сойдет, будет тебя пасти, а твой братец, если влезет в нашу с Волком разборку, сдохнет первым. Но он ведь понимает, что в ведьмачью драку обычному человечишке соваться не стоит. Ну что, Волк, — Кот посмотрел на Геральта. — разберемся на этот раз по-честному, меж собой, ты и я. Ты ведь обещал, что следующая встреча с тобой станет для меня последней.
— Ну диспозицию ты разъяснил доходчиво, — кивнул Геральт. — А вообще… До чего же все-таки вы, Коты, болтливые.
Ведьмаки, держа мечи наготове, мягкими шагами начали обходить друг друга, присматриваясь, стараясь найти уязвимые места и не торопясь нападать.
Эвальд же, прикинув, что бой между примерно равными по уровню соперниками вряд ли закончится быстро, оставил ведьмаков разбираться меж собой, а сам в три шага приблизился к Хорсту и приставил вытащенный из-за пояса нож к его шее.
— Пошли, — приказал от брату. — Открывай дверь в сокровищницу. А лучше нет, давай ключи эльфу.
— Да мне его дозволения не надо, я и сам возьму, — криво и недобро ухмыльнулся Йорвет, отбирая у Хорста связку ключей, один из которых, по всей вероятности, отпирал дверь в сокровищницу. — Который из них? — спросил он.
— Эт-тот, — заикаясь и бледнея от страха проблеял Хорст, указывая на нужный ключ.
Йорвет бросил быстрый взгляд на Геральта, который все еще испытывал терпение Брэена-Кота из Йелло, видимо дожидаясь, когда Йорвет и братья уйдут и дадут ему больше места для маневра, и тогда ведьмак сможет драться без опасения случайно задеть своих. Эльфу претило прятаться за дверями, но он понимал, что Геральту сейчас лучше не мешать.
Как только они втроем оказалсь в сокровищнице, Эвальд, все так же продолжая держать нож у шеи брата, кивнул Йорвету:
Запри дверь!
Только когда здесь с нами будет Геральт.
Эльф, я верю в фехтовальный гений ведьмака и знаю, что в бою на мечах ему нет равных, но… случиться может всякое. Бой – это в какой-то степени лотерея. И, если что-то пойдет не так, я не хочу, чтобы между мной и маньяком из Йелло оказалась лишь дверь, которую можно открыть, лишь потянув за ручку.
Однако Йорвет уже не слушал, что говорит ему Эвальд. Он стоял у приоткрытой двери, наблюдая за поединком ведьмаков. Глядя на то, как быстро перемещаются Геральт и Кот, угадывая направление удара чаще по взблескам лезвий, Йорвет понимал, что третьему в этой драке действительно не место. Ведьмаки плели какую-то причудливую завораживающую вязь из финтов, приуэтов, уворотов, ударов, парирований. Йорвет был опытным воином, принимавшим участие во многих битвах, но логику боя, что разворачивался сейчас перед его глазами, он постичь был не в силах — слишком все это было не похоже на то, к чему он привык, слишком стремительно, слишком… страшно? Эльф не боялся смерти и никогда не бежал от боя, но в драке против таких противников один на один мало у кого были бы шансы уйти живым.
Засмотревшись, он пропустил момент, когда Геральт то ли подловив Брэена, то ли вынудив слегка открыться, достал его, вспоров мечом незашищенное бедро. Кот в горячке боя сначала даже не почувствовал боли, пытаясь атаковать как ни в чем не бывало, не понимая, почему Геральт, уклоняясь, вдруг стал таким стремительным, и не осознавая, что это всего лишь замедлился он сам. Кровь из поврежденной артерии плескала щедро, быстро пропитывая штанину. Попытавшись провести очередной удар с упором на раненую ногу, Брэен оступился, не удержал равновесия, упал. И только тогда понял, в чем дело. Какое-то время он просто лежал на полу, продолжая держать в руке уже ненужный меч и молча глядя на то, как вытекает из глубокой раны кровь, а вместе с ней его оставляет жизнь. Геральт так же молча стоял над ним с обнаженным мечом и ждал момента, когда все будет кончено.
— Ну вот и все, — неожиданно произнес Брэен. — Ни обид, ни сожалений… Наверное надоело.
Геральт еще раз посмотрел на поверженного противника, убрал меч в ножны.
— Умер? — спросил Йорвет, продолжая наблюдать за неподвижно лежащим на полу врагом.
— Да. Даже наша хваленая регенерация не поможет выжить после такой раны без соответствующих лекарств. Но помогать ему, как ты наверное понял, я не собирался.
— Да кто тебя знает. Ты у нас иногда сердобольный бываешь, когда не надо, — пожал плечами Йорвет. — Однако закончил ты быстро.
— Если уж я достаю меч, то собираюсь драться, а не играть и не тешить свое тщеславие, красуясь перед заведомо более слабым противником. Работа есть работа. Впрочем, кого-нибудь другого я может убивать бы и не стал. Но с Котом из Йелло у нас давние счеты. Он это знал, и щадить меня тоже не собирался. Но что там с Хорстом?
— А, теперь, когда нам больше никто не помешает, самое время заняться нашими делами, спокойно и основательно, — сказал Йорвет, открывая дверь пошире и впуская в сокровищницу ведьмака. — Видишь, ты зря сомневался в Геральте, — заметил он, обращаясь к Эвальду.
— Если что, я в нем не сомневался. Просто учитывал риски, — тут же заявил Эвальд. — Ну что, братец, — обратился он к окончательно скисшему Хорсту. — Теперь, когда остались все свои, предлагаю обсудить наши дела, так сказать, по-родственному, по-семейному.
— С каких это пор грязный нелюдь и презренный мутант стали нашей семьей, — злобно прошипел Хорст.
— С тех самых, братец, когда ты вышвырнул меня из дома без единой монетки в кармане, — вкрадчиво пропел Эвальд. — Вот такой парадокс. Родной брат обрек меня на голодную смерть, а нелюдь и мутант согласились помочь. Судьба взбалмошна и причудлива, никогда не знаешь, когда пнет, а когда расцелует. Вот и ты жил себе не тужил и думал, что твое безбедное существование будет длиться вечно. А тут я так некстати возьми да и вернись после долгих лет забвения. Ты уж поди похоронил меня, а, братец?
Хорст молчал, и Эвальд продолжил:
— Ты всегда был труслив и жаден. Вот я сейчас и посмотрю, какое из этих качеств в тебе возобладает. Выбирай правильно, братец, чему ты будешь потакать в столь ответственный для тебя момент. И если угадаешь, может быть, я оставлю тебя в живых.
— Чего ты хочешь? — просипел Хорст.
— Ты перепишешь все на меня, а сам уберешься отсюда лишь в том, в чем стоишь.
— Позволь мне что-нибудь взять с собой, — проскулил Хорст. — Хоть что-нибудь.
— Братец, ты меня поражаешь, — голос Эвальда задрожал от начинающей закипать в нем ярости. — Твоя жадность поистине не знает границ и лишает тебя разума. Я думаю, если с неба будет лететь гора золота весом в тонну, ты ведь ее ловить бросишься и даже руки подставишь, чтобы она прямо в них упала.
С этими словами он неожиданно оттолкнул Хорста так, что тот упал, а потом схватил с ближайшей стойки тяжелый изукрашенный золотом и драгоценными каменьями канделябр и подскочил к лежащему на полу брату.
— Пятнадцать лет скитаний! Я, сын Борсоди, был нищим бродягой, питался отбросами, ночевал под мостом, прятался от дождя и холода в грязных заброшенных халупах. А ты в это время купался в роскоши, пользуясь тем, что тебе не принадлежит. И ты еще смеешь просить?
Эвальд замахнулся канделябром. Геральт хотел остановить его, но опоздал и мог только наблюдать, как тот буквально вогнал тяжелый и массивный предмет Хорсту в глотку, с хрустом ломая кости и практически пригвоздив его к полу. Хорст издал короткий хрип, дернулся и затих. Эвальд выпрямился, брезгливо попробовал стряхнуть с одежды брызги крови, тем самым только больше испачкав брюки и куртку, а затем отошел и встал рядом с Геральтом, стараясь не смотреть на убитого брата.
— Ну и что ты сделал? — отозвался стоящий у дверей Йорвет, который во время диалога братьев деловито осматривал сокровищницу, видимо прикидывая, что бы такого ему потребовать у Эвальда в счет платы за работу.