Страница 13 из 259
— Не люблю я эти новомодные штучки, — отмахнулся Сусанин. — Я тебе, деточка, по старинке, по простому объясню. Ты вот сейчас, как из дверей-то выйдешь, иди все прямо-прямо вбок, а там, как свернешь налево, справа увидишь проход, так туда ты не ходи, а стань к нему спиной, повернись вокруг своей оси и иди в противоположную сторону. Да, смотри не забудь, чтоб солнце все время было у тебя по правую руку от затылка и светило в левый глаз. Поняла?
— Так куда идти-то прямо вбок или слева направо? — решила еще раз уточнить Геральтина.
— Ага, — кивнул, подтверждая все сразу, Сусанин и сделал плавный жест рукой, от которого девушку воздушной волной (правда очень мягко и аккуратно) вынесло за дверь.
Волшебный полет Геральтины закончился не в приемной, как она ожидала, а за пределами здания диспетчерской. Девушка оказалась здесь впервые и поэтому, приземлившись на лужайку перед крыльцом, решила для начала осмотреться и уже только потом, следуя рекомендациям Ивана Сусанина, поискать направление «прямо-прямо-вбок». К слову, здание диспетчерской произвело на девушку очень благоприятное впечатление. Оно было величественным, с белыми колоннами и помпезной мраморной лестницей, ступеньки которой вели к изукрашенными створчатым дверям. Вокруг диспетчерской был разбит живописный парк с дорожками, лавочками, зелеными газонами, клумбами, статуями, фонтанами и декоративно подстриженными кустами. Парк был окружен то ли речкой, то ли рукотворным каналом, через который были перекинуты аккуратные, будто игрушечные, горбатые мостики с ажурными перильцами. За каналом парк переходил в лесопарк, дорожки становились аллеями, которые уводили путника в таинственный сумрак, что царил под сенью деревьев. Осмотревшись, Геральтина решила, что идти ей нужно по широкой дороге, которая вела прямиком от лестницы к распахнутым решетчатым воротам, что виднелись вдалеке. За воротами был очередной мостик, за ним дорога разветвлялась натрое. Ворота с самого начала показались Геральтине странными, но что конкретно с ними было не так, она поняла не сразу. Поначалу девушка подумала, что решетка ворот, увитая плющом и еще-какими-то неизвестными ей ползучими растениями, выглядит старой и заброшенной и абсолютно не гармонирует с аккуратным и ухоженным парком, но подойдя ближе, она поняла, что ворота находились тут сами по себе, в отсутствие забора, стены или ограды. Что и от кого они таким образом защищали и какую функцию выполняли вообще, было совершенно непонятно. Геральтина вспомнила совет Сусанина по поводу солнца и попробовала сориентироваться и определить, в какой же глаз оно ей светит. Увы и ах, солнце сегодня уже не планировало бить в глаза, оно собиралось на покой, медленно и неуклонно клонясь за дальнюю темную кромку леса и заливая небо красным. Девушка же вспомнила, что когда она прибыла сюда был едва ли полдень, а это значило, что она провела в беседе с Сусаниным почти весь день. Геральтина отметила про себя, что именитый диспетчер, видать, может не только заводить своих спутников в дебри лесные, но и запутывать собеседников в дебрях словесных. Иначе как было объяснить феномен того, что многочасовая беседа вовсе не показалась девушке долгой. Геральтине не особо хотелось бродить по парку вечером, но пути назад для нее уже традиционно не было, поэтому она не спеша брела к странным воротам, попутно размышляя о подсказках, которые ей дал Сусанин, и думая, что самое верное в данной ситуации — это просто идти, куда глаза глядят. Так она миновала ворота, которые почему-то тоскливо скрипнули при ее приближении. Геральтине почему-то стало немного не по себе, и она немного ускорила шаг, быстро перешла мостик и остановилась на перекрестке.
— И куда теперь? — спросила она неизвестно кого. Конечно, ответом ей была тишина. Геральтина тяжело вздохнула, обернулась назад и обомлела. Все исчезло. Ворота, парк, здание диспетчерской, декоративные мостики над тихими водами канала — не было ничего. Позади нее в плотном тумане виднелся черный вход то ли в нору, то ли в туннель, то ли в пещеру. Лезть туда Геральтине страшно не хотелось, но выбора, похоже, у нее не было. Ну действительно, не стоять же на этом перекрестке до скончания времен.
— На крайняк помру в этой долбаной пещере и вернусь к Сусанину, — проворчала, подбадривая себя Геральтина. — Вот тогда он у меня попляшет. Уж я все выскажу ему касательно его методов отправки попаданок в их миры, услышит он мое мнение насчет того, как это делается по старинке, и по новинке, и чучелом, и тушкой…
========== ВАРКАЛОСЬ. ХЛИВКИЕ ШОРЬКИ ПЫРЯЛИСЬ ПО НАВЕ. ГЛАВА 7, в которой Охренэль-Геральтина уж попала, так попала ==========
— Ха! А тоннель-то оказался вовсе не длинным и, самое главное, совсем не страшным! — объявила окружающей среде Геральтина, выбравшись из темного лаза во какое-то чисто поле. Она с торжеством обернулась назад, где темнела черным зевом уже неопасная дыра, потом посмотрела по сторонам и приосанилась, чрезвычайно довольная и гордая собой.
— Вот так-то! И никакие трудности мне нипочем. И никакие Сусанины мне не помеха. Главное — видеть цель и не видеть преград, — констатировала Геральтина.
Она вгляделась в туманную даль, бездумно и уже привычно надеясь увидеть крытые щепой и соломой крыши хат Биндюги или сторожевые башни Флотзама, но потом спохватилась, вспомнив, что сказал ей Сусанин.
— Ну-с, и что у нас тут? — бодро вопросила саму себя Геральтина. — Похоже, чисто поле, и больше ничего. Ну, ладно, я иду искать. А кто не спрятался, я не виновата.
Геральтина уже около часа шла по кажущемуся бескрайним полю, думая о том, что места эти как-то уж очень похожи на такие, по которым не ступала нога (а может, лапа или еще какая-нибудь конечность) разумного существа. Вокруг было пустынно и тихо. Девушке начинало это надоедать.
— Похоже, паразит Сусанин все-таки запиндюрил меня в какие-то ведьмаковские ебеня, откуда до того же пресловутого Новиграда шкандыбать да шкандыбать — ноги в задницу вобьешь по самые пятки. Кстати, когда я уходила из междумирья, был вечер, а тут похоже, утро. Неужели я всю ночь по тоннелю шла? Быть не может.
Так, время от времени разговаривая сама с собой, Геральтина все брела и брела вперед. Ей хотелось пить и есть, ноги устали от непривычно долгой ходьбы и начали ныть. Но самым гнусным было то, что в душу девушки начали закрадываться сомнения: а действительно ли мир, в который она попала, был миром Ведьмака? Она уже подумывала, что недооценила Сусанина с его умением засылать несчастных попаданок в места, забытые богами и людьми.
— А может, я уже нарушила чего-нибудь у этого Кроноса? — от этой мысли Геральтину сначала бросило в жар, а потом в холод. — Может, я уже в этой, как ее, Лете. И все уже забыли, что когда-то я как таковая вообще была, а мне теперь предстоит бродить и бродить тут до… А собственно, до каких пор? Времени тут наверное нет, значит, и скончаться оно не может.
И именно в тот момент, когда Геральтина, уверившись, что она попала в страшную Лету, окончательно пала духом, случилось чудо. А чем иначе можно было назвать так своевременно долетевшие до девушки голоса. Геральтина прислушалась к тому, что доносило до нее гулкое эхо.
Мат! Отборный, высказанный с чувством, от души и громко. Затем она услышала громкий хлопок, будто что-то твердое с треском приложили о деревянную поверхность.
— Рыба!
— Тьфу, бля!
— Эй, мужики, хорош уже козла забивать! Пора солнце красить! А то, того и гляди, коза ща разродится.
— Это овца.
— Да какая хрен разница!
Геральтина вновь всмотрелась в даль, которая теперь была не такой уж и туманной, и разглядела контуры какого-то грандиозного, хотя и бесформенного сооружения. Она, недолго думая, поспешила туда, надеясь расспросить цивилизацию в виде мужиков-строителей, которые, по всему видать, играли там в домино, что это за место и что вообще тут происходит.
— О! Видали, уже героиня подгребла, — кивнул один из рабочих, завидя Геральтину, которая выплыла из облака тумана. — А мы все хуи валяем.