Сброд

Сопротивление наёмников было сломлено, настала очередь купцов. Разбойники, чувствуя себя уже более расковано, вальяжно забирались в повозки, вытаскивая оттуда несчастных торгашей, и тоже тащили их в конец обоза, к пленным наёмникам. Духовлад увидел неподалёку от себя Щура, в сопровождении нескольких подручных, того самого прихвостня Тура, который некогда плюнул в котёл с кашей, предназначавшейся для него, Далибора и Всесмысла. Молодой боец улыбнулся мысли, что в разгаре боя, можно было бы «под шумок» заколоть поганца, но махнул рукой, не желая так рисковать из-за какой-то мрази. Между тем, один из разбоев вразвалочку залез в очередную повозку, но вдруг, резко дёрнувшись, захрипел, и вывалился из повозки, с обильно кровоточащей раной в груди. Вслед за ним оттуда выскочил человек, завернувшийся в плащ, и сжимавший окровавленный меч в правой руке. Он не стал бежать, а просто быстро пошёл в сторону леса. Выражение его лица было спокойным и сосредоточенным.

– Убить его! – завопил оставшимся трём подручным Щур, указывая пальцем на человека в плаще и корча свирепое лицо, при этом сам не трогаясь с места.

Те с криком бросились за человеком с мечом, который даже и не подумал от них убегать. Бросившись на разбойников, он, умело уворачиваясь от их неумелых выпадов, зарубил всех троих несколькими точными ударами своего меча. Легко покончив с этими, он сделал твёрдый шаг в сторону Щура. На широком лице последнего тут же и след простыл от боевого оскала. Он молниеносно нырнул под ближайшую телегу, показав с её обратной стороны только свои перепуганные глазки. Человек с мечом бросил в его сторону презрительный взгляд и, снова завернувшись в плащ, продолжил свой путь в сторону леса. Когда этот человек рубил разбоев, и плащ развивался у него за спиной, Духовлад заметил у него на теле кольчугу. Столь серьёзное, дорогостоящее защитное снаряжение и очевидный высокий уровень боевых навыков, характеризовали его, как опытного, и хорошо подготовленного воина, но молодой боец не раздумывая бросился к этому грозному противнику. Он издал громкий крик, пытаясь привлечь к себе внимание, и держа копьё наперевес, неуклюже расставил в стороны локти, изображая человека, неопытного в военном ремесле. Ему это удалось, о чём говорила презрительная усмешка на устах противника, сразу же оглянувшегося на крик. Подбежав к человеку в плаще, Духовлад нанёс корявый, размашистый укол копьём, от которого смог бы увернуться даже начинающий боец. Легко увернувшись от копья, перенеся вес тела на левую ногу и немного скрутившись правым плечом в левую сторону, одновременно «заряжая» этой амплитудой свой ответный удар, противник наотмашь рубанул Духовлада, намереваясь снести ему голову. Но молодой боец молниеносно перестроился, перекинув копьё на левую от себя сторону, как бы продолжив свой, заведомо безрезультатный удар, и быстро скакнув боком в сторону противника, толкнул его плечом в плечо, вжимая голову, и подставляя под удар спину, прикрытую лозовым щитом. Человек в плаще, неожидавший такой прыти, от толчка потерял равновесие, и беспорядочно перебирал ногами, желая его восстановить. От этого его удар потерял мощь, и меч только бессильно шлёпнулся о плетёный щит молодого бойца. Духовлад, находясь в удобной для повторной атаки позиции, собрал все силы, и нанёс мощнейший колющий удар вдогонку противнику. Его копьё со страшной силой ударило того в правый бок, отчего противник отлетел, и упал на землю. Духовлад почувствовал, какой страшный удар он нанёс, и просто не мог поверить, что не пробил кольчугу. «Должно быть там ещё пластины…» мелькнула мысль у него в голове, но раздумывать над этим не было времени. Удар молодого бойца вовсе не был безуспешным: несмотря на то, что наконечник не пробил броню, мощный удар сбил дыхание противника. Человек в плаще попытался подняться на ноги, но смог только сесть на корточки: сильный болевой спазм не давал ему разогнуться. Он поднял на Духовлада взгляд, в котором читалась ненависть, и гордая готовность принять свою судьбу. Не отрывая своих глаз от этого взгляда, молодой боец нанёс короткий, резкий и точный укол в горло его обладателя. Взгляд помутнел, и человек в плаще завалился на спину, хрипя и захлёбываясь кровью.

Разбойники, уже не ожидавшие серьёзного сопротивления, беспечно растянулись по всему обозу. Но те, кто был поближе к произошедшему, с разных сторон поспешили к месту молниеносной потасовки. Щур, увидев из-за телеги, что страшный враг повержен, вновь нырнул под неё, выбравшись с обратной стороны, и с надменным видом зашагал в сторону убитого. Ухватив Духовлада за щит, привязанный к спине, он бесцеремонно откинул его от трупа, над которым тот только-только склонился, и презрительно бросил:

– А ну, отвали, щенок! Это моя добыча!..

Духовлад, сделавший несколько шагов назад, восстанавливая равновесие после неожиданного действия Щура, вскипел от негодования. Отдать заслуженную добычу этому трусливому выродку, в минуту опасности спрятавшемуся под телегой?! Нет, это уже слишком… Наглец уже сам присел над телом, начав обшаривать его на предмет ценностей. Держа направленное вверх копьё в правой руке, молодой боец подошёл со спины к сидящему Щуру и, взяв его левой рукой за одежду на правом плече, резко потянул, разворачивая негодяя к себе лицом. В свою очередь Щур, делая вид, будто обыскивает тело, только и ждал чего-нибудь подобного, крепко зажав нож в правой руке. Стоило Духовладу взять его за плечо и потянуть на себя, как он сам резко развернулся в ту же сторону, и нанёс ему удар ножом, нацеленный под сердце. Быстрота реакции не подвела молодого бойца: молниеносным встречным ударом своего левого основания ладони в наносящее удар предплечье Щура, он выбил из руки противника нож и, освобождая себе пространство для удара копьем, резко и мощно толкнул его плечом в грудь. Подавшись от толчка назад, Щур споткнулся о мёртвое тело, так воспалившее его алчность, и плашмя грохнулся на землю. В смятении пытаясь быстро подняться, он стал поворачиваться на левый бок, но наконечник копья Духовлада, тут же поразил его в правый. Щур истошно завопил, и стал кататься по земле, корчась в агонии.

Всё случилось невероятно быстро. Со всех сторон как раз сбежались разбойники, молча исступлённо пялясь на издыхающего в мучениях. Первыми опомнились люди Тура, наперебой поднявшие крик:

– Это вон тот щенок Щура убил!..

– Ты заплатишь!..

– Режь его, братья, коли!..

Духовлад понимал, что от такой толпы ему вряд ли удастся отбиться и, снова подняв копьё, приготовился забрать с собой побольше душ.

– Кто тронет парня хоть пальцем, лишится рук по локти! – прозвучал у него за спиной голос Предрага.

Молодой боец оглянулся, и увидел атамана, окружённого толпой своих людей, на лицах которых читалась железная готовность вступить в долгожданную схватку с людьми Тура. Люди в толпе, преданной Туру, как-то сразу осунулись, не решаясь действовать без присутствия своего предводителя.

– Найдите Тура, расскажите ему, что здесь стряслось!.. – осенило кого-то из них.

Разбои, не имеющие «политических» предпочтений в отряде, стали расходиться подальше от места накала страстей между двумя группировками. Их, вечно обделённых из-за своей малочисленности и разобщённости, вдохновляла возможность урвать себе хоть чего-нибудь ценного, пока львиная доля воинства выясняет между собой отношения.

Взволнованный сбивчивым и непонятным донесением одного из своих людей, Тур уже спешил к месту инцидента. За ним, не отставая, шёл спокойный, но сосредоточенный Горан. Они как раз только встретились, когда принесли тревожное известие о возможной внутренней потасовке в отряде. Добравшись на место, Тур грубо протолкнулся в центр сборища, и наглядно оценил ситуацию. Узрев четыре трупа своих людей, он нахмурил брови, и, указывая пальцем на тела, задал вопрос, оглядывая присутствующих:

– Кто это сделал? Кто убил моих людей?!

– Троих – он, – не таясь, ответил Духовлад, указав на тело в плаще и кольчуге, после чего перевёл палец на Щура, уже испустившего к тому времени дух – А этого – я…