Страница 172 из 182
***
Агриппа д’Обинье стоял в толпе придворных, ибо ему была оказана честь присутствовать при вечернем туалете короля. Добрых пять часов назад им следовало выехать, чтобы вовремя встретиться с Генрихом Наваррским. Однако человек предполагает, а король располагает.
Встав сегодня, как обычно, в пять утра, его величество объявил, что весь день будет посвящен посту и покаянию, ибо ночью королеве явилась сама Богородица, что, несомненно, свидетельствует о том, что Господь вскоре дарует королевской чете долгожданного наследника.
От гугенотов, спасибо королеве-матери, не требовалось облачаться во власяницы и предаваться самобичеванию, однако наблюдать, как это делает король, обязан был весь двор.
Теперь целый день пошел насмарку, ибо улизнуть в середине подобного действа было никак невозможно. Лишь к вечеру Агриппа собрал у себя в комнате пятерых своих товарищей и сообщил, что сразу после церемонии отхода короля ко сну им следует выехать из Лувра. За час до закрытия ворот, дальше тянуть некуда.
Но более всего д’Обинье беспокоила сейчас другая неприятность. Фервак – один из офицеров-католиков, похоже, что-то заподозрил. . А заподозрив – подслушал. Он занимал особое место в свите Генриха Наваррского, ухитрившись добиться дружбы как католиков, так и гугенотов. Перед отъездом король специально предупредил Агриппу, что господину де Ферваку верить нельзя. Однако скрыть от него что-то оказалось довольно трудно. Он как ни в чем не бывало явился на встречу, на которую его никто не звал, и Агриппа еле выпроводил его за дверь под первым попавшимся предлогом.
Будь у Агриппы чуть больше времени, он придумал бы что-нибудь получше, но времени не было совершенно! Дьявол! Агриппа всегда знал, что его место в армии, а не в этом осином гнезде!
Сейчас, стоя в переполненной зале среди разряженных придворных, Агриппа д’Обинье с ужасом смотрел, как Фервак, подавая гребень парикмахеру короля, подошел к его величеству, и, наклонившись к самому его уху, что-то произнес. Король замер, и даже со своего места Агриппа увидел, как по лицу монарха расползается яркий румянец.
Простых дворян не пускали близко к особе короля, и Агриппа не мог ничего слышать. Дорого бы он дал, чтобы оказаться ближе!
Король сделал знак своему шуту, и тот склонился к его креслу. Несколько секунд д’Англере внимательно слушал, что говорит король, иногда переводя взгляд на Фервака. Потом так же негромко ответил, и Генрих III с облегчением кивнул. Видимо, переложив неприятность на плечи шута, король снова принялся разглядывать свое отражение в зеркале. Тогда д’Англере слегка поклонился и, бесцеремонно расталкивая придворных, двинулся к выходу.
Агриппа в оцепенении наблюдал за этой немой сценой, судорожно пытаясь найти решение. Он почти не сомневался, что случилось худшее. Он начал озираться в поисках своих, точно зная, что ни д’Англюра, ни Фротеннака в этом зале нет.
– Выйдем, сударь, здесь душно, – услышал он прямо у себя над ухом голос д’Англере.
Агриппа резко обернулся. Шевалье взял его за плечо и, продолжая любезно улыбаться, потянул к дверям.
– Что происходит, месье? Я вас не понимаю, – спросил д’Обинье, когда они оказались в коридоре. Он старался выглядеть спокойно, но понимал, что ему это плохо удается.
– Ничего нового, – негромко ответил д’Англере. – Вас опять предали, поскольку интриган вы никудышный.
Он подталкивал д’Обинье к лестнице, продолжая говорить:
– Фервак сказал, что гугеноты решили нас покинуть. Сложив два и два, можно понять, что удрать собрался сам король Наваррский. И если вы не исчезнете прямо сейчас, через десять минут вас арестуют и допросят. Я обязан передать приказ и долго тянуть не могу.
– Но… – Агриппа понимал, что шут говорит правду, однако никак не мог сообразить, что делать.
Он нерешительно обернулся. В другом крыле замка его ждали друзья. Если он сейчас уедет, что будет с ними? Но если останется… все опять рухнет.
– Я позабочусь о них, – сказал д’Англере, перехватив взгляд Агриппы. – Слово чести, вы скоро снова их увидите. Фервак знает место встречи?
Агриппа колебался.
– Ну! Говорите же!
– Нет, только я.
– Хорошо, – Агриппе показалось, что шевалье вздохнул с облегчением. – Короля Наваррского попытаются перехватить на Тулузской дороге и на пути к Седану, - Агриппа в ужасе осознал, что именно туда и направляются беглецы. – Да быстрее же, черт вас возьми! Предупредите своего господина, – он буквально тащил Агриппу по лестнице вниз. Только сейчас д’Обинье сообразил, что продолжает упираться, точно осёл.
Он выдернул руку и на секунду остановился, задержав взгляд на лице д’Англере.
– Не знаю, зачем вы делаете это, – сказал он, – но спасибо.
Затем Агриппа бросил прощальный взгляд на собеседника и побежал вниз, перескакивая через ступеньки, радуясь, что в этот час в коридоре никого нет.
На улице было холодно, но вернуться за одеждой Агриппа не мог.
– Приятель, вы не одолжите мне свой плащ? – он бросил конюху золотой (последний в его тощем кошельке) и весело подмигнул. – Меня ждет дама, и она обидится, если я опоздаю.