Двойная оплата

– Прошу прощения, – киваю головой, замечая теперь отчётливо виднеющийся синяк на щеке от полученного удара чуть ранее. – Мороженое не лучший способ охладить ушиб, дорогуша. – Зачем-то прикасаюсь к её лицу и пальцем провожу по ране, она затаила дыхание, осознавая, что незнакомец позволяет слишком многое. Чуть отходит в сторонку, а моя рука виснет в воздухе. Я хмурюсь, не понимая, что сейчас со мной происходит, ещё раз извиняюсь. Опускаюсь почти у её ног и поднимаю свой телефон.

– Сегодня слишком паршивый день, – девчонка указывает на свою компанию, затем салфеткой стирает остатки сладкого молока. – Ведь случайности не случайны, да, Максим? – её вопрос выбивает почву из-под ног, гляжу на неё, не понимая откуда она может знать меня. Девушка протягивает руку, и я на автопилоте жму её нежную кисть. Такую тёплую снаружи, но холодной ладошкой из-за того, что держала в этой руке рожок с мороженым. Интересное сочетание двух температур на одном теле. Она хихикнула.

– Меня Маргаритой зовут, – обворожительно улыбается и подмигивает мне, затем указывает прямо в грудь пальцем, чуть касаясь ткани рубашки. Каждое её движение, как в замедленной съёмке. – Просто, не забывайте в следующий раз убирать свой бейдж. Если боитесь быть узнанным, – теперь в её голосе нет ни смешинки, серьёзность и даже сказал бы с какой-то болью произнесла Рита свое последнее предложение. Затем развернулась и снова пошла к кассе, указывая на кусочек торта с вишенкой.

В подвешенном состоянии возвращаюсь к себе в кабинет на участок, где меня встречает мой начальник. Сначала замираю на пороге, а потом вольно подхожу к своему креслу, удобно усевшись, приготовился слушать его очередные речи.

– Максим, – Грозный ухмыляется на мою выходку. Когда-то давно мы были напарниками, и если я оказался на том же уровне, что был раньше, то Влад, кстати, родной брат моей Женьки, пошёл дальше и теперь является начальником отдела расследования тяжких преступлений. – Сваливать дела на новичков, как минимум – позор, – пытается пристыдить меня.

– Ахаха, – рассмеялся во всё горло, чуть ли не перегнувшись пополам, наверняка привлекая внимание своих подчинённых. Ведь Максим Бесов всегда хмурый и грубый, а уж о смехе говорить, то это нечто невероятное. Затем резко оборвал свой смех и уставился на бывшего друга, сложив на стол локти перед собой. – И это был повод отрывать от законного обеда? – бью его по самому больному, ведь когда-то Влад терпеть не мог все эти условности, сам же нарушал, порой гораздо серьёзнее, чем я сам. И если свою ночную жизнь стараюсь зачищать услугами самих администраторов и через компанию отца своего верного друга Самира, то этот дурень разбрасывается своим статусом среди местного мафиози. Но, как я люблю говорить, до поры до времени.

Влад встаёт со стула напротив меня, атлант папку на стол, ещё одно дело, которое зашло в тупик.

– Некий Шейх был убит в наших краях, будь добр, разберись. – Проводит рукой по волосам, от чего-то нервничает. – И постарайся сделать это, как можно тише. Нам сейчас не нужны лишние поводы.

– Тебе не нужны, – подчёркиваю последние три слова, указывая на дверь. Бывший друг фыркнул и покинул мой кабинет, оставив меня с ещё одним грёбаным делом, не имеющего никаких улик и даже намёка на них.

Глава 3

Всякое начало означает приближающийся конец. Это, как аксиома – нет доказательств, есть только правило. Мы крутится во всей этой гуще событий, кто-то на первых порах вылетает, а некоторым всё-таки удаётся остаться до конца. Мысли одна за одной накладывают свой отпечаток. Все дела вновь в голове смешались, лица, трупы, кровь – вся чернота преступного мира. Люди, способные рвать друг друга на части, лишь бы получить то, за чем, собственно, лишали жизни другого. Находясь все ещё на рабочем месте, опустил голову на стол, прикасаясь лбом к холодной столешнице. Пульсация в висках невероятная, буквально разрывается на части мозг, в котором кипят все возможные варианты с убийством шейха. Опять: задача со всеми неизвестными. Ни одной зацепки. Нет ни видео, ни фото – даже случайного. Только те фотографии, что были сделаны, когда нашли труп в безлюдном проулке. Внимательно рассматриваю каждую деталь на картинке. Чёткая дырка в лоб. Слегка задранная к верху, значит стреляющий низкого роста, кому, как не мне знать, что, если целиться в высокого человека, то наверняка останется измятая рана нижней части головы – череп будет сточен чуть тупее от пули, а параллельный край, наоборот, заострится. Делаю пометку на листке бумаги, что следует зайти к патологоанатомам, подтвердят ли мою собственную опытную теорию. Затем вбиваю в электронную базу остальные данные, программа выдаёт вероятность, что имело место заказное убийство, хотя, я сам никогда не доверялся этой бездушной машине. Многое решает человеческий фактор, эмоции и чувства. А машина не способна просчитать самого человека, выявить в каком он был состоянии на тот момент. Время пролетает незаметно, рабочий день приближается к концу, но я не спешу покидать свой кабинет. Облокотившись о спинку стула, закидываю руки за голову и закрываю глаза и в этот момент появляется образ карих глаз той девушки из кафе. Пытаюсь вспомнить все её черты лица, но она словно растворяется в моём образе мыслей. Лишь её пронзительный взгляд, который буквально сбил меня с мысли, заставляет ухватиться за неё и не отпускать. Прислушиваясь к тишине своего рабочего пространства, замечаю глухой галдёж своих ребят. Те собираются по домам, оставляя в этом здании всю черноту. Раньше всегда думал, что сумею разделить дом и работу. Не приносить в семью тяжёлые происшествия, но они сами вваливались, как незваные гости, обустраиваясь на диване за чашкой чая. Хватаю лист бумаги с пометками и сую в карман брюк. Уже довольно-таки поздно, но ещё успею заскочить в морг, если Влад не заупрямится и даст разрешение.

Мир меняется, как и люди в нём. Когда-то мы с Владом были лучшими друзьями, напарниками. Начинали вместе практику в полиции, поддерживали друг друга, потому что только так можно было показать себя начальству и остаться в рядах. Нас было тридцать шесть человек в потоке и только мы вдвоём остались, и это говорит о многом, что есть в нас та самая жилка, способная преодолевать трудности. Но, затем пробежала кошка, ровно в тот момент, когда мы с Женей втрескались друг в друга. Брат был в ярости, хотя никогда не мог объяснить свою причину. И для себя оба решили, что лучше будем сторониться, не нарываясь на неприятности. Вот и вся великая дружба. Выхожу из кабинета в пустое пространство, которое погрязло в ночной сон. На том месте, где утром сидел молодой парнишка стажёр все ещё горел свет, а сам парень носом уткнулся в стол. Я ухмыльнулся и цыкнул, очень шумно. Парень мгновенно подскочил со своего места, ударяясь головой о настольную лампу, разбивая лампочку в дребезги. Даже искорки были видны от небольшого взрыва, а шум битого стекла, как симфония, рассыпалась по всему столу и полу. Тот хватается за ушибленное место, а помещение теперь вовсе окутано кромешной темнотой. Я стою и жду его дальнейших действий, скрестил руки на груди, всем своим недовольным видом показываю, что готов метать гром и молнию. Паренёк застыл на месте, буквально в цвете лица меняется, а затем его тошнить начинает. Твою ж мать!

– Прибери за собой, идиот, – я указываю на блевотину, – И вали домой. Ещё раз увижу тебя здесь после окончания рабочего дня, – я останавливаюсь, выдерживая момент нагнетания. – Вышвырну в окно, не успеешь очухаться. – И для пущего устрашения делаю шаг вперёд, готовый продемонстрировать свои намерения. Парень мгновенно принялся вытирать своим рукавом рубашки остатки роскоши от обеда, шепча под нос свои извинения. Не смотрит мне в глаза, боится. Скорее всего завтра его уже здесь не будет. Так оно и лучше. В отделе нужны только бесстрашные, лишённые этих эмоций люди, иначе работа поглотит мозг и всю душу, выворачивая её наизнанку. Оставляю олуха на том же месте, краем глаза замечая, что у паренька кровь пошла по лбу с черепушки, и теперь капает на стол. Но молодняк не останавливается, продолжает стирать со стола. Прохожу по тёмному коридору, вот уже почти приблизился к кабинету Влада, вдруг слышу стоны. Женские. Дверь немного приоткрыта и моему взору предстала вопиющая картина удовольствия двух трахающихся людей. Неожиданно, однако. Девчонка секретарша всегда казалась не преступной. Хотя, если этот козёл ей чем-то пригрозил, зная своего бывшего друга – он мог, не удивительно видеть «живое» кино. Влад перегнул Веронику пополам, держит за длинный хвост одной рукой, а другой сжимает руки девчонки у нее за спиной. Вколачивает свой хер в её промежность. Хлюпающие звуки эхом отдаются по его кабинету. Вероника стонет с нарастающей силой, вот-вот готовая кончить. Я чуть приоткрываю дверь и становлюсь у стены, сложа руки, наблюдаю за сим действием. Влад стоит ко мне затылком, поэтому оба не замечают присутствия постороннего человека. Затем Влад переворачивает Веронику, и та, увидев меня, крепко сжала губы. Потому что я показываю ей жестом молчать. Она, будто понимая мой замысел, слегка кивает, а Влад даже не замечает её действия. Укладывает девушку на стол, шире раздвигает ноги и вновь по самые яйца входит в неё, и она начинает, уже притворно стонать от мнимого оргазма. Я продолжаю наблюдать, словно вуайерист какой-то, и мне абсолютно не стыдно, потому что, блядь, я и не такие оргии повидал. Оцениваю со стороны, как Влад старается разогреть Веронику, отправить её в полет фантазий, кидая пошловатые фразочки.