Страница 31 из 91
– Билл, не хочешь провести со мной быструю пешую инспекцию, раз уж мы рядом с «Маленьким Эдемом»? Или у тебя тут какая-то чрезвычайная ситуация?
– Ничего чрезвычайного, мистер Райан. Просто подгоняю кое-что, все уже сделано.
Вскоре они оказались в толпе на площади «Маленького Эдема», прогуливаясь перед гостеприимным фасадом отеля «Жемчужина». Люди проходили мимо: парочки – под руку, покупатели – нагруженные сумками. Райан казался довольным этим свидетельством процветания торговли. Некоторые покупатели застенчиво кивали ему, одна почтенного вида женщина попросила автограф, который он терпеливо дал, прежде чем поспешить дальше.
– Вас что-то здесь беспокоит, мистер Райан? – спросил Билл, когда они оказались возле жилого комплекса площади Гедеона.
– Говорят о какой-то протечке химикатов, есть жалобы из магазина в этом районе, и я подумал, что можно разделаться с этими проблемами разом. Меня не особо волнуют жалобы, но я хотел бы знать, что происходит, да и пока свободное время есть…
Они вышли на угол, где все было покрыто химическим веществом, вытекавшим из шва в переборке. Это густое, черно-зеленое нечто пахло нефтью и растворителем.
– Вот оно. Билл, ты знал об этом?
– Да, сэр. Потому я и регулировал вентили на пятой станции. Пытался сократить слив, чтобы уменьшить токсическое переполнение. Там, выше по течению, или просто выше, как угодно можно сказать, находится завод, много вывесок и всего такого. Его владелец Август Синклер, насколько я помню. Они там используют много химикатов и избавляются от них через систему слива. А это разъедает трубы, и растворитель находит свой путь на тротуар. И, что хуже, остатки оказываются в океане, вблизи Восторга, я проверял. Эти химикаты заражают рыбу. В конце концов, мы можем начать есть всю эту отраву вместе с морепродуктами.
Райан смотрел на него, изогнув бровь:
– Билл, звучишь как нелепый паникер! Океан огромен. У нас просто нет физической возможности загрязнить его. Все разбавляется.
– Есть такое, сэр, но некоторые вещества накапливаются с течениями и водоворотами, если соберется критическая масса…
– Билл, забудь. У нас достаточно проблем прямо здесь, внутри Восторга. Придется заменить эти трубы на что-нибудь покрепче, и заставить Августа оплатить это…
Билл попытался еще раз:
– Я просто подумал, что будет лучше, если он начнет использовать не столь токсичные химикаты. Это возможно, я считаю, если…
Райан тихо рассмеялся:
– Билл! Послушай себя! Дальше ты предложишь мне регулировать сброс промышленных отходов? Разве старый Уилл Кларк в Монтане создал пустырь вокруг своих шахт и нефтеперерабатывающих заводов и заставил кого-то страдать? – он кашлянул, словно что-то вспоминая. – Ну, ладно. Кого-то, возможно, да. Но мир коммерции не знает покоя. Он как голодный ребенок, который растет и никогда не вырастает, становится великаном, Билл, и люди должны либо отступить с его пути, либо быть раздавлены его сапогами-скороходами! Ох, я позабочусь о дренажных трубах понадежнее для фабрик, чтобы такого бардака на тротуаре больше не было. «Райан Индастриз» выставит счет Восторгу, Восторг – фабрике. Пойдем отсюда, Билл. Ага! Здесь вторая проблема…
Они подошли к «Продуктовому магазину Гравенштейна» на площади «Маленького Эдема», через «улицу», чуть ближе к широкому проходу, высилось здание покрупнее с вывеской «Лавка Шепа».
Зловонный мусор всех сортов кучами разрастался в канаве вокруг «Продуктового магазина Гравенштейна». Билл покачал головой, рассматривая все мыслимые виды отходов, многие из которых гнили. Особенно остро чувствовался запах рыбьих голов. «Лавка Шепа» же, напротив, блестела чистотой. Когда они подошли к «Продуктовому», оттуда выскочил маленький человек в фартуке бакалейщика. У него было худое лицо, большие уши, кудрявые каштановые волосы, взволнованные карие глаза.
– Мистер Райан! – закричал он, подбежав к ним и заламывая руки. – Вы пришли! Я отправил с сотню запросов, и вот вы наконец-то здесь!
Райан нахмурился. Он не удостоил подразумевавшуюся критику ответа.
– Ну? Почему же вы позволили всему этому мусору скопиться здесь? Едва ли это в духе Великой Цепи…
– Я позволил? Не я! Он! Шеп! Я буду платить любую разумную цену за уборку мусора, но он… – Гравенштейн указал на большого человека, который вышел из «Лавки». Гордон Шеп носил широкий синий костюм, его пиджак был заметно натянут из-за крупного брюшка, в руках мужчина держал огромную сигару, на его обрюзгшем лице застыла неприятная улыбка, блестящая золотыми вставными зубами. Заметив, что Гравенштейн указывает на него с явной укоризной, Шеп пересек улицу, пренебрежительно качая головой, вся его фигура, несмотря на ожирение, источала чванство.
Он указал на Гравенштейна сигарой, когда подошел к ним:
– О чем этот мелкий лжец тут орет, мистер Райан?
Райан пропустил слова Шепа мимо ушей:
– Почему этот человек должен отвечать за ваш мусор, Гравенштейн?
Билл уже догадывался почему. Он вспомнил, что у Шепа здесь был разнообразный…
– Во-первых, – начал коротышка, встрепенувшись, явно стараясь не начать кричать на Райана, – здесь не все мое!
– Фи! – усмехнулся Шеп. – Докажи!
– Что-то здесь, конечно, мое, но остальное его, мистер Райан! И насчет того, что мое – он владеет единственной мусороуборочной компанией в этом районе! Он купил это предприятие два месяца назад и теперь с его помощью пытается выбить меня из бизнеса! Он берет с меня за уборку мусора в десять раз больше, чем с остальных!
Билл был поражен:
– В десять раз?
Шеп усмехнулся и стряхнул пепел с сигары на кучу мусора:
– Это рынок. У нас ведь нет никаких ограничений здесь, мистер Райан? Нет контроля над ценами! Каждый может владеть всем, что сможет купить. И управлять этим так, как ему хочется.
– Рынок не выдержит такой метод ценообразования, – заметил Билл.
– Он установил такую цену только для меня! – настаивал Гравенштейн. – Он мой конкурент в торговле! Его магазин куда больше моего, но Шепу и этого мало! Он хочет загнать в угол весь местный продуктовый бизнес. И ему хорошо известно, что если мусор будет скапливаться из-за того, что я не могу оплатить вывоз, никто не будет ничего покупать у меня! И никто не покупает!
– Видимо, вам придется наводить порядок здесь самостоятельно, – ответил Райан, пожимая плечами.
– Кто присмотрит за моим магазином, пока я буду этим заниматься? Свалочный желоб далеко! И я не должен этого делать, мистер Райан, это он должен перестать вымогать у меня деньги, пытаясь разрушить мой бизнес!
– Он должен? – задумался Райан. – Это не тот метод ведения дела, которым я восхищаюсь. Но хорошее место для торговли – цветущие джунгли: некоторые здесь выживают и становятся королями своей территории, а некоторые нет. Это закон природы! Выживает сильнейший, слабейший отсеивается, Гравенштейн! Я советую вам найти способ конкурировать. Или же уйти.
– Мистер Райан, прошу, может, нам все-таки нужна общественная служба уборки мусора?
Райан поднял брови:
– Общественная! Похоже на слова Рузвельта или Сталина! Обратитесь к кому-нибудь из конкурентов Шепа!
– Они не будут убираться здесь, мистер Райан, этот человек контролирует уборку мусора во всем районе! Я загнан в угол! Он угрожает выкупить это здание и выгнать меня, мистер Райан! Я верю в конкуренцию и упорный труд, но …
– Прекратите ныть, Гравенштейн! Мы не ограничиваем цены здесь! Мы не регулируем их! Мы не говорим кому и что можно покупать!
– Слышал, Гравенштейн? – глумился Шеп. – Добро пожаловать в реальный мир бизнеса!
– Прошу вас, мистер Райан, – сказал Гравенштейн, сжав кулаки, – когда я приехал сюда, говорили, что у меня появится возможность расширить свое дело, развиваться, жить в месте, где нет налогов. Я отдал все, чтобы попасть сюда! Куда я пойду, если он выгонит меня? Куда мне деваться? Куда мне деваться!
Мышца на лице Райана дернулась, он сощурился, глядя на Гравенштейна. Его голос стал закаленной сталью: