Рождество в твоих руках (ЛП)

Когда Пайпер оглянулась, она заметила камин, который поддерживал приятное тепло. На окнах висели бархатные шторы, пол украшал дорогой ковёр, а на стенах висели цветочные картины в пастельных тонах. Здесь было удобное кресло и дверь, которая вела в прилегающую ванную комнату с большой фарфоровой ванной. И ещё здесь, по меньшей мере, было электричество.

Это убежище Бесс Тёрнер создала для своего ребёнка. Здесь было место, существовавшее только для них двоих, вдалеке от остального мира.

Пайпер снова повернулась к Джинни-Сью, осторожно взяла ее за руку и села на край кровати. Затем она закрыла глаза и начала молиться.

Джинни-Сью спала тихо и крепко.

Вошла Клеопатра, в руках она держала поднос, на котором стояли фарфоровый чайник и чашки.

– Внизу стоит мужчина, – сказала она с серьезным выражением лица, – он говорит, что вы должны спуститься вниз и поговорить с ним. Фарфор тихо зазвенел, когда она поставила поднос. Затем женщина налила интенсивно пахнущий чай пеко, от которого шёл пар, в прозрачные чашки.

– Что я должна ему передать?

– Он носит руку в повязке? – спокойно спросила Пайпер.

– Да, мадам.

Конечно, Сойер пришёл за ней.

– Скажите ему, что он должен привести дока. Или он должен кого-нибудь послать, кто его приведёт, если он не в состоянии. Неважно, кто это будет, если миссис Говард будет против того, чтобы доктор пошёл, то ей должны передать, что тогда к ней приду я и возьму дело в свои руки. И он должен сказать, что ей это не понравится, если до этого дойдёт.

Клеопатра удивлённо посмотрела на неё и ухмыльнулась.

– Мне кажется, звучит как блеф, – высказала она своё мнение почтительным тоном,

– Иногда, – ответила Пайпер, – помогает только блеф.

ГЛАВА 9

Прошло полчаса, за это время Пайпер допила свой чай, слушая тиканье часов на каминной полке, и наблюдала за Джинни-Сью, которая во время сна постоянно вертелась с одного бока на другой.

– Пожалуйста, хоть бы это была не дифтерия, – умоляла безмолвно вновь и вновь Пайпер. «Пожалуйста, нет».

За свою недолгую карьеру учительницы, она встречалась с этой болезнью слишком часто. Температура и боли в горле были двумя ее симптомами, которые как раз присутствовали у Джинни-Сью. Дифтерия была очень заразной и в большинстве случаев заканчивалась летальным исходом.

«Пожалуйста, не у Джинни-Сью и не у других деток».

Когда кто-то постучал в дверь невероятно расточительно обставленной спальни, Пайпер испуганно вскочила. Она сразу подбежала к двери, но потом замешкалась повернуть блестящий латунный ключ. Все же на один этаж ниже находился салун и ночные бабочки и их посетители обычно поднимаются сюда наверх, чтобы использовать комнату. Возможно, там снаружи стоял кто-то, кто перепутал дверь.

– Кто там, – спросила она.

– Док и я, – услышала она ответ Сойера, – открывай.

От облегчения у неё перехватило дыхание, девушка тут же отомкнула и открыла дверь. Снаружи в коридоре стоял угрюмый док Говард, нервно смотревший по сторонам и производивший впечатление, как будто он хотел в любой момент пуститься в бегство. Выглядевший веселым Сойер, который стоял за ним, был преисполнен решимости ему в этом помешать, если он только попробует.

– Вы пришли! – крикнула Пайпер и с трудом смогла себя сдержать от того, чтобы благодарно обнять врача.

– Конечно, я пришёл, – сказал врач, обошёл Пайпер и направился к кровати. Он принёс с собой сумку с инструментами, и девушка надеялась, что в ней есть что-нибудь, что сможет вылечить Джинни-Сью.

– Почему никто не может здесь понять, что я зубной врач? – пробормотал он и наклонился над девочкой со стетоскопом на шее.

Пайпер удивилась, что у него, как у зубного врача есть стетоскоп, но видимо, в его профессии он все же нужен. Возможно, у некоторых пациентов от перспективы выдрать зуб начиналась опасная тахикардия.

Сойер улыбнулся Пайпер и пощекотал ей под подбородком. Несмотря на то, что у него были ледяные пальцы, она ощутила теплоту от прикосновения. Ходил ли он в таком состоянии за доком Говардом, после того, как проводил ее до салуна? Если да, то возможно он скоро останется без сил, которых он уже достаточно потратил.

– У меня все хорошо, – ответил он тихо. Было что-то беспокойное в том, что Сойер мог по выражению ее лица правильно понимать, о чем она думала, как будто Пайпер выражала свои мысли вслух.

– Как дела у девочки?

– Я не знаю, – ответила она озабоченно. – У неё температура и боль в горле.

– Док сделает все, что в его силах, – сказал Сойер, затем показал на своё перебинтованное плечо. – Если он огнестрельную рану так хорошо вылечить может, тогда при зубной боли он, наверное, вообще творит чудеса.

Пайпер кивнула, но ничего не возразила.

Бесс зашла в комнату, так как Пайпер забыла после мужчин снова запереться. После того, как в качестве приветствия коротко кивнула Сойеру, женщина встала с другой стороны кровати. Она стояла, заламывая руки, выражение ее лица выдавало, что она настойчиво молилась о хороших новостях.

Док открыл сумку, достал оттуда пакетик и поднял его повыше:

– Порошок от головной боли, – объяснил он. – Разведите одну чайную ложку в стакане воды. Так посмотрим, сможем ли мы это, не вливая принять.

Молча Бесс взяла пакетик и поспешила в ванную комнату, через одно мгновение она появилась со стаканом воды. Пайпер подала ей ложечку с подноса, который сюда принесла Клеопатра. Затем Бесс размешала кончиком ложки лекарство и разбудила Джинни-Сью, девочка открыла глаза, которые непривычно ярко блестели. Ей пришлось приложить усилия, чтобы охватить взглядом слишком много лиц.

– Мама, – позвала она.

– Я здесь, мое солнышко! – сказала Бесс и подошла ближе. Затем положила руку на спину дочери и помогла ей сесть. – Ты должна полностью выпить этот стакан воды. Док принёс с собой лекарство. Если ты его примешь, ты очень быстро снова будешь чувствовать себя лучше.

Джинни-Сью своим смущенным поведением разрывала Пайпер сердце, и девушка была благодарна, что Сойер свою здоровую руку положил ей на талию, чтобы придать сил. Аккуратно обняв, он держал ее крепко и заботился о том, чтобы она не упала на пол.

Девочка пригубила из стакана и скривила губы, так как вода была горькой. Кроме того, каждый глоток причинял боль. Но если она будет и дальше так действовать, то сможет выпить весь стакан.

– Что у неё? – шёпотом спросила Пайпер дока, когда он подошёл к ней и посмотрел на неё с серьёзным выражением лица. Его сумка все ещё стояла на ночном столике, и он достал своё пальто, как будто собирался остаться здесь на ещё какое-то время. – Что случилось с Джинни-Сью?

– Если нам повезет, то это всего лишь тяжёлая простуда, – ответил он тихо. – Если нет, то это дифтерия, и она проявится на коже очень быстро. Рано утром мы будем знать точно.

– Спасибо, – сказала Пайпер и взяла его руку, чтобы слегка сжать. Она знала, какой большой жертвой было его пребывание здесь. Когда мужчина ей слегка улыбнулся, она посмотрела на него и поняла, что этот жест шёл от души.

– Не благодарите меня слишком рано, – ответил он. – Порошок с аспирином должен снизить температуру, если мы действительно имеем дело с простудой. А если этого не произойдёт, тогда у нас очень большая проблема.

– Дифтерия, – прошептала Пайпер еле слышно.

Мужчина кивнул.

– Пока мы этого не знаем, никто из нас не должен покидать эту комнату. Если это дифтерия, она распространится как пожар в солнечный день.

Инстинктивно Пайпер посмотрела на Сойера, его лицо ничего не выражало. Когда она повернулась к доку, прямо возле них стояла Бесс.

– Вы только что сказали, что у моей девочки дифтерия? – спросила она нерешительно. Сквозь толстый слой грима было видно, что она побелела как мел.

– Я сказал, что это возможно, – возразил он убедительно и в тоже время явно участливо. – Как долго чувствует Джинни-Сью себя так плохо?