Букет для улитки

На этой точке бригад-генерал вернулся от воспоминаний к текущему моменту. Вокруг кофейного столика продолжала кипеть политическая говорильня. Он подошел к кофе-машине, чтобы наполнить себе еще чашечку, а заодно — глянул, как там его опергруппа. Жаки Рюэ переместилась в секцию салона к репортерам TF1, добыла где-то игральные карты, и подбила их на преферанс. Поль Тарен остался на старом месте и разговаривал с кем-то по видео. Штеллен легко догадался, с кем именно. Хотя догадался лишь наполовину.

Майор-комиссар общался с Лаурой и Олли. Кстати, прилет сына из Канады 20 мая был сюрпризом для Лауры. Она приехала из Брюсселя домой в Лимоне поздним вечером и застала его за поеданием креветочного салата, оставшегося в холодильнике. Видите ли, ребенок решил спасти салат: утилизировать, чтоб не пропал. Лаура была рада, что сын приехал и что у него хороший аппетит, однако тогда (с 20 на 21 мая, в ночь истечения ультиматума Руди) ей было спокойнее знать, что Олли в Галифаксе, вдали от Европы. С точки зрения 18-летнего мальчишки ситуация выглядела иначе: в Европе ожидались прикольные события, а авиабилеты из Канады в Европу на 20 мая продавались с таким дисконтом, какого не бывало. «По цене обеда в фастфуде» (как выразился Олли). Если учесть, что рейсы из Европы летели набитые, а в Европу пустые, то цены логичные. И мальчишка считал этот вояж отличной темой: «нечасто выпадает шанс приколоться на Армагеддон так задешево». Эта фраза четко характеризовала Олли, как представителя поколения Z-плюс. Любое событие, ломающее тупой календарный конвейер — хотя бы катастрофа континентального масштаба — это лишь возможность «приколоться», снять «забойные» клипы, залить на видео-блог и поднять немного денег на показе рекламы. Гибель посторонних людей в катастрофах — безразлична поколению Z-плюс. Слишком навязчиво общество хотело от них какого-то альтруизма, и у них возник иммунитет…

В общем, мама и сын вместе встретили ночь Армагеддона, получив сначала изрядно адреналина от испуга, а затем еще более изрядно — от куража при катании и гулянии по окрестностям Лиона на фоне обвала цифровых сервисов. Они даже прокатились сотню километров до Гренобля, чтобы снять на видео живописно горящий дата-центр (самый крупный в регионе Рона-Альпы). Сомнительное развлечение удалось на славу…

Сейчас Лаура и Олли живо интересовались миссией Поля Тарена в Верхней Ливии. Лаура была обеспокоена, и настоятельно советовала ему беречь себя. «Поль, мы к тебе немножко привязались и привыкли, поэтому, пожалуйста, не рискуй чрезмерно». Олли считал, что риск в Верхней Ливии не больше, чем в Люксембургском саду, если, конечно, соблюдать все-все-все правила санитарии (каковые правила Олли специально отыскал на сайте по практике выживания и переслал Тарену на e-mail)… Тарен пообещал правила прочесть и выполнять от A до Z. Олли порадовался его согласию и спросил: будет ли Тарен на марсианском полигоне?

Пауза. Майор-комиссар впервые слышал о марсианском полигоне и попросил уточнить. Мальчишка искренне удивился, что спецслужба не знает вещи, о которой больше часа болтают блоггеры, пишущие об астронавтике. Две неправительственные космические команды, американская Orange Origin и израильская Gurwin-Go, заключили договор о марсианском полигоне в пустынной области Чарруба. Из-за аварии в Бенгази область Чарруба подверглась радиоактивному заражению примерно до уровня естественного радиационного фона на Марсе. Блоггеры откуда-то нарыли, что там в Чарруба станут тренироваться астронавты — участники будущей марсианской экспедиции, и там будут проходить тесты инновационного марсианского шаттла. …В общем, Тарен взял таймаут, чтобы расспросить об этой истории. Он знал, у кого.

Жаки Рюэ поворчала, что ее оторвали от преферанса. Хотя ей уже надоело общество телерепортеров, и она внутренне порадовалась поводу сменить визави. А конкретнее: позвонить по Skype бабушке на Корфу.

29. О марсианских песчаных парусниках и ядерно-реактивных шаттлах

23 мая, обеденное время, остров Корфу

Середина дня выдалась жаркая, и Фанни Шо укрылась от палящего солнца под тентом, растянутым поверх широкого балкона своего коттеджа. Стоял почти штиль, но иногда налетал легкий порыв ветра с моря, и тент трепетал, как парус. Легко и непринужденно игнорируя консервативные традиции для леди 75-летнего возраста, Фанни Шо сидела, точнее, полулежала в шезлонге, и была одета в яркий бразильский бикини суммарной площадью как стандартный носовой платок. На столике рядом с ней стоял стеклянный кувшин с крюшоном, коктейльный стакан и древняя подставка с открытой книгой.

— Привет, бабушка, что читаешь? — спросила Жаки (увидевшая на своем ноутбуке этот интерьер, попавший в объектив web-камеры).

— Что я читаю, крошка? — отозвалась миссис Шо, и процитировала: «Вот они и пришли, сказала Эльма. По дну древнего моря, как синие призраки, или синий дым, скользили десять — двенадцать высоких марсианских песчаных кораблей под синими парусами».

— Ага! «Марсианские хроники» Рэя Брэдбери! — определили Жаки.

— Верно, крошка. Это «Марсианские хроники», глава «Мертвый сезон», датируемая как ноябрь 2005 год — в издании 1950-го, или как ноябрь 2036 год — в издании 1997-го. Тебе напомнить, почему случилось такое смещение дат в футурологии Брэдбери?

Жаки Рюэ отрицательно покачала головой.

— Знаешь, я с детства помню твой рассказ, как человечество не оправдало даже худших ожиданий Рэя, уж не говоря о лучших, и он отодвинул календарь будущего на 31 год.

— Правильно делаешь, что помнишь, — сказала миссис Шо. — И кстати, возможно, тогда в детстве, споря со мной, ты была права. Тебе было 12 лет, когда ты заявила: к 2030-му колонизация Марса непременно начнется, согласно прогнозу Рэя в издании 1997-го.

— Прекрасно, если так, — ответила Жаки. — Хотя за прошедшее время я стала циничной и гадкой пессимисткой. Или даже стервой, как выразился мой бывший бойфренд.

— У-упс! — удивилась миссис Шо, — Ты не говорила, что вы расстались из-за прогнозов о колонизации Марса. По твоему краткому рассказу, речь шла о детях и деньгах.

— Да, Фанни, по краткому рассказу, так. Но в реальном диалоге фигурировал Марс.

Бабушка сделала большие глаза от любопытства и похлопала в ладоши.

— Ой, как интересно! Что же делал Марс в реальном диалоге?

— Так Дидье предложил мне замужество и деторождение. Я спросила: зачем мне это в маленькой квартире при весьма средних доходах? Он ответил: так сложилось, и это не повод отказываться от предназначения. Я спросила: какого? Дидье ответил: породить потомство. Я сообщила, что это резонно на Марсе, но не на перенаселенной Земле. Он ответил: это каприз, ведь другие женщины выходят замуж и рожают. Я предложила не тратить время, а искать тех других женщин. Он назвал меня стервой, и мы расстались.

— Это печально-романтичная марсианская история, — констатировала миссис Шо.

— Да, — подтвердила Жаки. — Кстати, бабушка, что ты сейчас заинтересовалась Марсом?

— Я заинтересовалась, потому что из-за Марса ты бросила предыдущего бойфренда.

— Нет, Фанни, ты еще до этого разговора читала «Марсианские хроники».

— Я не читала, я перечитывала сотый раз.

— Да, конечно, но почему именно сейчас? Ясно же, что это не случайность.

— Крошка, не играй в Шерлока Холмса. Если ты узнала о проекте «Bifrost»…

— Я узнала о марсианском полигоне в Ливийской пустыне, в области Чарруба.

— Что именно ты узнала о нем? — поинтересовалась миссис Шо.

Жаки неопределенно покрутила ладонью перед web-камерой.

— Так, слухи в блогосфере. Будто американская Orange Origin и израильская Gurwin-Go заключили договор о площадке для тестов чего-то там при марсианской радиации.

— Что ж, крошка. Доля реальности в этом есть. Действительно, это имеет отношение к марсианской экспедиции, и связано с уровнем радиации около 2000 мкр/час. Но смысл совсем не в том, что на Марсе это естественный радиационный фон.