Эрминиды

– Раймонд Черриз окликнул Северина, когда тот просто проходил мимо. Черриз вызвал его на поединок. Мальчик принял вызов, хотя и сообщил, что не является даже адептом.

– И тогда вмешался ты со своими молниями? – с нескрываемой враждебностью вставил Теус.

– Я действительно вмешался, – ответил вампир, томно обмахиваясь надушенным платком из тончайшего батиста. – Указал на то, что дуэльный кодекс не допускает такой разницы в классе. Однако юноше уже было всё равно. Ему просто хотелось подраться.

– А ты не преминул воспользоваться возможностью?

– Я пытался увести мальчика. Но Раймон меня атаковал. Мне пришлось защищаться.

– Хорошенькая защита, – хмыкнул боевой маг. – «Грозовой фронт»!

– Как вы справедливо заметили, атакующая магия – не моя специальность. И мой арсенал куда беднее вашего, Теус. К тому же, заклинание было модифицированным – я позаботился, чтобы никто не погиб.

– Хитрая крыса! – прорычал боевой маг. – Чего ты добиваешься?

– Я добиваюсь счастья и благоденствия для себя и своего клана. При минимуме сопутствующих жертв. Мортимер, я протестую! Не позволяйте ему пользоваться моим состоянием в целях шпионажа.

– Он прав, Теус. Мы слышали достаточно.

– Он лжёт! – сатанея от гнева, воскликнул Марис. – Не знаю, как ему это удаётся, но он лжёт!

Эйзенхиэль разжал пальцы, отчего платок мягко, словно пёрышко, опустился ему на лицо. Он ничего не ответил.

– Теус, не сходите с ума! – раздражённо сказал Мортимер. – Вы прекрасно видели, он выпил всё до капли. Он сейчас физически не в состоянии лгать. К тому же всем известна сдержанность князя Элизобарры. Будь на его месте вы, в мире было бы четырьмя мёртвыми магами больше… Благодарю, Эйзенхиэль, – обратился он к вампиру. – Я сейчас дам тебе противоядие.

– А я ещё не достаточно слышал! – взревел боевой маг, вскидывая объятые пламенем руки. – Я выбью из тебя признание, дьявольское отродье!

Северин с ужасом переводил взгляд с него на своего главу клана. Князь Элизобарра, на высоком чистом лбу которого выступили бисеринки пота, продолжал безучастно лежать с закрытыми глазами. Он казался очень молодым… будь он человеком, ему сложно было бы дать больше тридцати, и в то же время совершенно беспомощным. Сжав зубы, лорд Эрлинг уже согнул руку, когда вампир предостерегающе тронул его за рукав.

– Спокойно, – едва слышно прошептал он.

Северин снова перевёл взгляд с князя на Теуса Мариса и с удивлением отметил разительные изменения. Глава клана боевых магов выглядел… пристыженным. Мортимер Белоголовый стоял перед ним, сверля сердитым взглядом из-под сведённых седых бровей, и отчитывал, как мальчишку.

– …что удивляться, если ваши подростки кидаются на всех подряд! Они же берут пример с вас! Невыдержанный, неуравновешенный, просто дикий! Вы ведёте себя неподобающим образом! Не достойно главы клана! Вообще не достойно мага! Что за варварство! Вы сейчас же, не сходя с этого места, извинитесь перед князем Элизобаррой! И за своё поведение, и за поведение своих детишек! Следить за ними – ваша прямая обязанность.

– В гробу я видал его извинения, – устало сказал вампир, по-прежнему не открывая глаз. – Пусть выведет своих ненормальных из провинции Ступка. Я купил там поместье и не собираюсь вздрагивать каждый раз, когда мимо проходит боевой маг. Сделай это, Теус, и замнём произошедшее недоразумение.

Боевой маг молча играл желваками, боясь снова сорваться в приступ ярости.

– Вы сделаете, как он просит, – с нажимом сказал Мортимер, – или даю слово, Гильдия Некромантов выступит на стороне клана Вампиров.

– Я выведу людей, – наконец выдавил из себя Теус, – но мне потребуется время.

– Раньше, чем через месяц, я туда не собираюсь, – отозвался князь. – Думаю, месяца будет достаточно?

– Достаточно, – процедил глава боевых магов и повернулся, собираясь уходить, но тут его взгляд задержался на Северине. – А с тобой, пацан, мы ещё встретимся! – зло бросил он напоследок.

– О, в этом я не сомневаюсь, – задумчиво произнёс Эйзенхиэль, приподнявшийся на локте и провожающий уходящего долгим взглядом. А потом совсем тихо добавил: – И, вполне вероятно, этот пацан тебя и упокоит.

Князь Элизобарра, как это часто бывало, оказался прав.

 

Они уже довольно давно шагали под мелким моросящим дождём, когда Северин, наконец, прервал собственные напряжённые размышления и затянувшееся молчание:

– Эйзенхиэль?

– Да?

– Могу я спросить?

– М-м-м?

– Вы это нарочно подстроили? С сывороткой?

– Почему ты так решил?

– Ну… – мальчик замялся, – это вы первым про неё упомянули. И вы так настойчиво отказывались её пить… а у вас правда голова от неё кружится?

– Вообще-то нет, – усмехнулся вампир. – Но это распространённый побочный эффект, так что звучало правдоподобно.

– А… зачем вообще вам было это говорить?

– На то было две причины. Одна из которых… люди считают, заклинания разума потребляют так мало маны потому, что они слабые. Но на самом деле вся штука в том, что заклинание разума это не только заклинания. Лежащему в свободной позе и явно страдающему вампиру доверяют гораздо больше, чем собранному и настороженному.

– Я думал, Мортимер и так вам доверяет.

Эйзенхиэль посмотрел на мальчика очень внимательно. Его наблюдательность впечатляла.