Страница 59 из 127
Глава 30
Вот так мы раскачивались с Кером на эмоциональных качелях. Ночью полное единодушие и единение, а утром обязательная перепалка из-за малейшего пустяка. Заводился эдерец с полуоборота. Мне лишь оставалось хлопать ресницами и внимать, вяло отбиваясь от его нападок. Такое поведение ему было совершенно не свойственно. Всегда выдержанный, немного флегматичный, он вспыхивал от любой мелочи. Невоздержанность последних дней я списывала на ситуацию с гронами, нервирующую всех. Похоже, команде помощников-навигаторов и пилотов от капитана доставалось не меньше. Все больше остроухих служак отсиживалось в обеденном зале столовой за неспешными разговорами, где играла музыка, и вкусно пахло свежей выпечкой. Ею и свежим кофе я баловала изголодавшихся по домашней пище мужчин в любое время. Это малое, что я могла дать тем, кто, возможно, проживал свои последние дни.
Моих помощников на кухне прибавилось, и на третий день полета я решилась на пельмени. Объяснив келемаххам принцип изготовления пресного теста и мясного фарша для начинки, слепив каждому образец, сама взялась за соус и простенькие бисквитные пирожные со сливочным кремом. Разглядывая суетящихся у столов мужчин, усмехнулась, понимая, что сейчас осуществила мечту тысяч женщин на Земле – попасть в толпу высоких, хорошо сложенных остроухих красавцев в майках и обтягивающих сильные ноги форменных брюках, готовящих что-то вкусное. То и дело ловила на себе заинтересованные взгляды бригады лепщиков.
Келемаххи, не жалующиеся на хороший аппетит, съедали за раз двойные порции, и моя кухня стала походить на заводской цех по производству полуфабрикатов. Для соуса тартар не хватало сахара, и, прихватив Рома, пришлось спуститься на складской уровень.
Границы колоссального помещения терялись в темноте неяркого освещения. Тишина и очень сухой воздух, от которого тут же запершило в горле и пересохли губы. Мы шли вдоль прозрачных отсеков с полками, на которых хранились земные упаковки с бакалеей и крупами. Сахар оказался в самом конце ряда, так гласили указатели. Я набирала на сенсорной панели точное количество изъятого сахара, заполняя форму, удивляясь дотошности эдерцев. Легко сняв мешок в полки, взвалив на гравиаплатформу, Ром отряхнул руки, наблюдая за моими манипуляциями и прислушиваясь к недовольному бормотанию, он достал что-то из потайного кармашка куртки и неожиданно произнес:
- Руслана, вы согласны стать моей парой?- мужчина опустился на одно колено, протягивая мне тонкий золотой ободок кольца, украшенного радужным камнем.- Ваше согласие – это большая честь для меня и моей семьи.
Я опешила от неожиданности и испугалась. Отступив в сторону, даже руки спрятала за спину. Вспомнились слова Таранди о Доноване и Керау, что они будут пытаться получить меня в пару. Если против Керау я ничего не имела, то остальные желающие мне были до лампочки. Красноватой бронзы глаза под красивым изгибом бровей ждали моего приговора.
Но как отказать, чтобы не обидеть?
Покусав пересохшие губы, я разглядела россыпь серебристых звезд на виске эдерца, образующих куб, змеистый рисунок стрижки, спускающийся за ворот куртки. Избегая прямого взгляда, выдавила из себя, стараясь, чтобы голос звучал мягко:
- Ром, я польщена, конечно,- лицо эдерца вспыхнуло улыбкой надежды, я же дала себе мысленную оплеуху.- Но это так неожиданно. Я обещаю подумать над твоим предложением.
Аккуратно обогнув коленопреклоненного мужчину, почти бегом бросилась к выходу.
Варить пельмени – не лепить. С этим мои помощники справились и без меня. Я, боясь встретиться глазами с кем-то еще, чтобы не дай бог не дать надежду на возможный брак, быстро проглотила свою порцию, прихватила пирожное, большую кружку с зеленым чаем и улизнула в игровую комнату на очередной урок.
Пирожное было съедено, чай выпит, я же растеклась по креслу, закрыла глаза, пытаясь запомнить произношение неправильных глаголов. Едва появилась тут, сразу же отправила заказ на алое сердце, как и обещала вредному эдерцу.
Певучий язык давался сравнительно легко. Я уже могла строить простые фразы и забавлялась, переставляя местами слова и меняя смысл фраз, иногда доводя электронный переводчик до ступора.
Пальцы с шершавыми подушечками осторожно убрали выбившийся локон и прошлись в ласке по щеке.
Керау рановато, или это я засиделась?
Потянувшись, замурлыкала от удовольствия, понуждая мужчину к дальнейшей ласке. Виска коснулись чужие губы, в нос ударил запах приятный, но чужой. Я распахнула глаза и вылетела из кресла, столкнув с ручки кружку с остатками чая. Донован, спасая форму, отскочил, зашипев проклятия.
- Донован, какого черта ты творишь? Я дала ясно понять, что мне неприятны твои прикосновения,- насупившись, отступала к двери.- Не делай так, чтобы мне стал неприятен ты сам.
- Так я тебе все же нравлюсь,- извратил мои слова мужчина, разваливаясь в кресле, где минуту назад сидела я.- Это правда, что ты дала Рому шанс?
- Тебя это не касается,- отрезала я, кляня себя за излишнюю мягкость с Ромом.
- Касается, драгоценная. Он мой подчиненный, я должен быть в курсе его дел,- парировал мужчина, постукивая пальцами по подлокотнику.
Глаза затянуло чернотой зрачка. Блондин явно нервничал и злился. Я коснулась двери, но полотно по обыкновению не взмыло вверх, а монолитом защищало проход.
- Разблокируй дверь,- стараясь сдерживаться, попросила мужчину.
- Обязательно. Но сначала ты выслушаешь меня,- поставил условия эдерец, разглядывая сжавшуюся у двери фигуру.- И пообещаешь подумать, а не рубить с плеча.
- Хорошо,- согласилась я, стараясь быстрее покончить с неприятным разговором и сбежать к себе.
Быть единственной женщиной на корабле среди сотни здоровых мужиков, осознание этого доведет до паники любую.