Слово и Чистота. Проекция

Если бы этот бой проходил в зале на ровной поверхности против обычных людей, то он давно был бы завершён, эта пара не продержалась бы и десяти секунд! Но их скорость и то, что поединок проходит практически в трёх измерениях, приводит к тому, что я вынужден защищаться и думать о спасении своей шкуры больше, чем о нападении. К тому же братья явно более опытны как рейги, видно, что Излом для них привычен и естественен, как и все способности, им дарованные.

Многие считают, что чем длиннее оружие, тем большее преимущество оно даёт в поединке. Теоретически это верно, но только до определённого предела. Предел этот индивидуален для каждого человека, и максимальная длина клинка во всех европейских школах равна длине руки фехтовальщика, все, что превышает этот размер, уже идёт в минус, так как снижает маневренность оружия. Именно поэтому моя реплика Колады Эль Сид была не точной копией древней шпаги, а подогнанной под мою руку, то есть чуть более тонкой и на ладонь длиннее оригинала. Чхандо же – это разновидность тяжёлого меча, он предназначен не для поединков, а для боя на полях сражений, был хорош в рубке против всех или в доспешном строю, но против шпаги это очень неудобное оружие.

Как только я вновь запрыгнул на потолочную балку, «дракон» выставил свой меч вперёд, стараясь воспользоваться длиной своего оружия и держать меня на расстоянии, пока его брат не атакует меня сзади. Разумная техника с его стороны, возможно, она бы и сработала, всё же балка очень узкая, а делать обходы, опираясь на воздух, я не умею. Только то, что сработало бы, будь у меня в руках только «Слово», спасовало против двойной атаки. «Чистота» соприкоснулась с клинком чхандо, лёгкое вращение кистью, и будто черная мамба синяя сталь шпаги атакует в открывшуюся брешь, нанося колющий в кисть врага. На этом бой был бы закончен, не будь мой противник проекцией, но справиться с рейгом далеко не так просто. Я успеваю провести ещё одну атаку, в этот раз уже шпага отклоняет корейский меч, а вакидзаси наносит удар в правое предплечье. Энергия «дракона» просаживается на четверть, и он, поняв наконец, что этот бой – далеко не прогулка, резким прыжком сбегает от меня. Преследовать почти побеждённого я не успеваю, так как вынужден парировать атаки «демона». Удары старшего из братьев бессистемны, но быстры и полны ярости. Мне требуется около пяти секунд, чтобы разобраться в его ритме и не подставиться ненароком под нелогичную, но смертоносную атаку. «Демон» не думает об обороне, вложив все силы в нападение. Его легко можно достать, но при таком шквале ударов есть вероятность того, что по инерции его тяжёлый меч достанет меня даже в случае успеха моего выпада. Это не спорт, где кто первый нанёс укол, даже если разница в касаниях всего доля секунды, тот и выиграл, подобный размен сейчас может отправить меня в нокаут. Да, так же свалится и «демон», но их двое, и я не могу позволить себе этого обмена ударами.

Мне не хватает буквально секунды, чтобы провести решающую атаку, я уже поймал ритм старшего корейца и вижу свободные для атаки такты. Но опять не успеваю, совсем чуть-чуть не успеваю, потому как на другой край балки вновь запрыгивает «дракон» и атакует меня сзади. В любой иной ситуации правильным выходом из-под подобной двусторонней атаки было бы разорвать дистанцию, но мне, наоборот, выгодно, что они ограничены в своих передвижениях только шириной потолочной балки и не могут получить преимущества от скольжения.

Бешеные и яростные атаки обрушиваются на меня с двух сторон. Чхандо в руках врагов жаждут достать меня, и раз за разом их жажда остаётся неудовлетворённой, разбиваясь то о синю сталь «Слова», то о белоснежный клинок «Чистоты».

Впервые в этом мире я улыбаюсь.

Искренне.

Как тогда, когда наконец-то почувствовал ритм этого опасного танца – дестрезы.

Раз, два, три, четыре.

Вражеские клинки воют в беспомощности.

Четыре, один, два, три.

Блок, отклонение, кистевое вращение, укол.

Это подобно сальсе.

Два, четыре, четыре, три.

Ускорение ритма.

И тройка в этой музыке звучит всё чаще.

Мне жалко этих мальчишек, они уже проиграли, хотя ещё даже не подозревают об этом. Им несказанно повезло: невзирая на то, что они на моих глазах убили ни в чём не повинных людей, я их убивать не собираюсь. В неповинные я, разумеется, записал только докеров, на Матео, скорее всего, столько крови и грязи, что он точно заслужил свою участь. Мои атаки аккуратны, чтобы не дай Случай, не ударить настолько сильно, что кто-то из них потеряет всю энергию и вывалится в физический мир, навернувшись в беспамятстве с высоты двадцати пяти метров вниз. Подвожу их к истощению планомерно, я веду этот танец и только мне решать, когда он будет завершён. Когда их энергия окажется в критической зоне, и они не смогут пользоваться скольжением, я переведу бой вниз и аккуратно их вырублю.

Забыл… Расслабился и забыл, что имею дело не с опытными бойцами, а с юнцами, недавно взявшими в руки меч. Забыл и просчитался. Сообразив, что проигрывает, «демон» полностью раскрылся и попытался снести мне голову. Вложив в свой выпад всю свою скорость и злость, он не думал о защите, и остановить я его смог только одним способом, остриём «Слова» в переносицу.

С тихим хлопком проекция «демона» растаяла, и его тело тут же появилось в физическом мире. Появилось и, завалившись в беспамятстве на спину, полетело с потолочной балки вниз, прямо на груду металлолома под нами. Я не хотел, это получилось инстинктивно! Мне нужно было не бить в ответ, а просто прыгнуть вниз или к потолку, но мой опыт в Изломе ещё мал, чтобы побороть наработанные навыки, и я нанёс этот удар. В зале, на тренировке, этот выпад приняла бы защитная маска, и инцидент не закончился бы даже синяком. Но здесь и сейчас…

Мои клинки опустились, также замер, подобно изваянию, и «дракон». Мы молча смотрели, как беззвучно юношеское тело летит вниз, как его пробивают насквозь прутья торчащей арматуры, как кровь брызжет во все стороны.

Я… не… хотел…

– А-а-а-а!!!

Брат погибшего пришёл в себя первым. С гортанным, почти нечеловеческим, воплем он занес свой меч и кинулся на меня. В каком бы шоке я не находился, но пропустить столь нелепую атаку просто не мог. Клинок «Чистоты» лёг на гарду «Слова», и чхандо со всей своей силой и мощью влетел на силовой блок белого клинка. Влетел и сломался, прямо по линии ржавчины. Сломался и…

Второе тело падает вниз, оно не чувствует, как ломаются от падения кости, как металл разрывает плоть, оно уже мёртвое. Погибло в то мгновение, как был сломан меч.

–..лять!!! Два дебила! – срывается с моих уст.

Глава 3. Compasextrano

Выругавшись, я посмотрел вниз. Чёрт! Идиотизм! Такие молодые, им ещё жить и жить, но «дело» у них было… Уверен, эти братья – юные мстители, насмотрелся я на таких в Сирии. Понимания жизни ноль, но твёрдо знают, что только они могут восстановить «справедливость» в их понимании. Ни свои жизни не ценят, ни чужие тем более. Виноватым в гибели юношей я себя не чувствовал. Точнее, моя вина была не большей, чём год назад, когда я не успел довезти раненого после миномётного обстрела итальянского корреспондента в госпиталь. То есть, повернись ситуация чуть иначе, всё сложилось бы намного лучше, но… Не сложилось. Да и тепло, разливающееся приятными волнами по левой ладони, – явный намёк на то, что «Чистоте» пришлась по нраву гибель двух молодых убийц. Из пяти трупов в ангаре единственные, кого мне было жаль, это два докера. Н-да, не повезло мужикам, зашли на опохмел, называется.

Да и сейчас не время посыпать голову пеплом, нужно срочно решать, что делать? Самое простое – свалить как можно быстрее. Самое глупое – выйти из Излома и попытаться обойти ловушки Матео, чтобы узнать, что нужно было корейцам в ангаре. Второй вариант я отмёл почти сразу. Будь я лет на десять или пятнадцать моложе, то, плюнув на риск, полез бы в трактор, так как уверен – корейцы пришли за чем-то важным, только я уже вырос из того возраста, когда простое любопытство перевешивает смертельный риск. Первый вариант мне тоже не нравился, потому как оставлять тела валяться вот так – было в этом что-то неправильное. Кто знает, может в ангар несколько дней никто не заглянет, крысы, коих полно в порту, пожрут трупы… Плохо это, какими бы ни были эти люди при жизни, подобного я им не желаю.