Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 87 из 253

Терять время на всякие раздумья не к месту не стала, спрыгнув с края крыши. Подав пламя в руки, приземлилась внизу.

— Кира! — воскликнул Ямамото, заметив меня.

Он был не просто удивлен, он был растерян от зрелища перед ним. Генкиши мучился, когда прорастающие на пламени Облака стебли протыкали его тело, мечник сжимал кулаки и истекал кровью, не в силах даже подняться от ран, но продолжал кричать, что это все ложь и Кикё настоящий предатель.

Такеши был искренне поражен зрелищем этой медленной пытки, оттого глаза у него были бегающими и широко открытыми.

Наверное, Бьякуран был прав. Я не умею проходить мимо.

Я быстро оказалась возле Генкиши, присела, приложив руку к телу, и подала свое пламя, чтобы нейтрализовать чужеродное пламя Облака. Не будучи уверенной, что это ему хоть чем-то поможет, я решила просто попытаться, потратив совсем немного времени.

Вероятно, пламя Дождя со своим эффектом было бы более полезным, но Ямамото дезориентирован. Если действовать, то действовать придется быстро. Мое Небо нейтрально, как вода, оно по крайней мере не причинит вреда его телу, сойдясь в реакции с его пламенем.

Действительно, мое пламя, натравленное на сгустки пламени Облака, не влияло на его источник Тумана. Прекрасно чувствуя и находя эти сгустки чужого Облака, я быстро с ними справилась, и Генкиши только тихо засипел сквозь зубы, еще испытывая боль от ран, но уже не корчась от нее. Крови с него уже вытекла хорошая лужа, а раны серьезны, поэтому не знаю, выживет ли он. Вряд ли его сторона позволит себе скорую медицинскую помощь, а к Киоко я его не потащу. Да и не успеет он уже…

— Почему? — спросил Генкиши, едва размыкая рот.

— Глупый ты, вот и жалко тебя стало, — честно ответила.

Бьякуран приземлился неподалеку, его появление я почувствовала, поднявшись на ноги и развернувшись к нему лицом.

— Аки-тян, я, конечно, хотел его тебе подарить, но не в таком же виде, — белозубо улыбаясь сказал он. — Это оскорбление — подарить тебе такой отброс, от которого я хотел избавиться.

У Генкиши сейчас, наверное, целый мир от его слов перевернулся, но я просто глянула на него и посмотрела на Бьякурана:

— Ты использовал его как жертву для своей цели.

— Ты и правда сделал для меня много хорошего, Ген-тян, — ответил Бьякуран, делая вид, что задумался, а затем сделал свой голос более серьезным, собравшись: — Но ты мне надоел. Поэтому ты должен умереть.

— Не может быть… — глухо отозвался мечник обесцвеченным тоном.

— Генкиши! — кинулся к нему Ямамото, который, оказывается, тоже страдал сердобольностью. — Держись!

— Я должен умереть? — спросил мечник с застывшим взглядом. — Я сделаю это для моего бога…

Похоже, это были его последние слова. Я встретилась глазами с Бьякураном, улыбавшимся, но не так, как прежде. Он будто наслаждался триумфом. Но разве это триумф?

«Пламя Генкиши пропало, — донесся в динамик глухой голос Шоичи. — Это истинная природа семьи Мельфиоре и Бьякурана»

«Этого не может быть», — ответил ему ослабевшим голосом Тсуна.

Бьякуран стоял и бездействовал, будто оставляя минуту молчания. Такеши растерянно выпрямился, напрягшись в ожидании атаки от босса Мельфиоре, но то и дело поглядывал на окончательно погибшего мечника с сожалением. Он просто не мог этого не делать.

«Давайте победим», — донеслось из наушника резкое. Тсуна был решителен, хотя и говорил через силу. — Я ничего не знаю о спасении мира, о три-ни-сетте или о чем-то подобном. Но того, что я слышал, достаточно. Бьякуран ужасный человек. Он заставляет пройти через эту боль даже своих людей!»





Я смотрела в глаза Бьякурана, который стоял почти передо мной, и видела, что он был готов к этому. Думаю, я все правильно поняла. Триумф был по поводу того, что его план исполнялся. Он сделал то, чего не следовало делать. Можно было убить множество мафиози с нашей стороны, но так как Тсуна их всех в лицо не знал, то ради достижения такого эффекта пришлось бы приложить уйму сил. Они были для Тсуны никем. Убить кого-то из его друзей означает внушить еще и ужас, который может помешать плану Бьякурана. А такой маленький спектакль с одной верной ему жертвой показал гораздо лучший результат.

Шоичи почти сразу тоже призвал к действиям, отдавая указания. Он перераспределял наши силы, чтобы скорей выиграть Выбор.

— Такеши, уходим, — сказала я негромко.

— Уже, — ответил он и над головой Бьякурана закружилась ласточка, замедлявшая его движения своим пламенем.

Она выиграла для нас время и позволила скрыться. Бьякуран пытался нас нагнать, но потерял из виду.

Мы спрятались среди высоток, аккуратно взломав одну из стеклянных дверей здания с помощью меча Ямамото. Это был торговый центр, правда, полки были уже пусты. Сели между рядами, чтобы перевести дух. Почему-то находиться хоть под какой-то крышей было гораздо спокойнее.

— Что с твоей ногой? — обратил внимание Ямамото. — Давай взгляну.

— Надеюсь, что это вывих, — послушно протянула ему ногу, позволяя снять туфлю и прощупать ногу. Скривившись от манипуляций, добавила: — Кёя объяснял, как его вправить, но у меня не получается делать это на себе.

— Часто Хибари тебе их вправляет? — спросил Ямамото и только я открыла рот, чтобы ответить, неожиданно дернул руками.

Я прямо почувствовала, как что-то там встало на место, но взвыла от боли, выплеснув одну нецензурщину. Хорошо хоть вовремя закрыла себе рот рукой.

— Прости, — ободряюще улыбнулся мне Такеши, натягивая туфлю обратно. — Ты, наверное, знаешь, что лучше на нее не наступать пока.

— Угу, — слабо отозвалась я со слезами на глазах. — Предупреждать же надо!

— Так еще больнее будет, — уверенно ответил. — Лучше сделать это неожиданно, чем ждать, когда будет больно.

На языке вертелось только что-то похожее на «докторà, твою мать», а в голове кроме этой мысли ничего другого не помещалось.

Через некоторое время я смогла прийти в себя. Нас пока не обнаружили, но могут это скоро сделать. Думаю, Бьякуран может все еще искать меня, и он — главная проблема. Шоичи не мог отследить его пламя по радару.

Ямамото сидел, напряженно всматриваясь в сторону улицы. Явно думал в том же русле и самостоятельно искал выход из нашего положения.

— Ты слушал, что говорил Шоичи? — спросила я, так как, сосредоточенная на исследовании лица Бьякурана, половину прослушала.

— Тсуна пытается выбраться из ловушки. Базиль спешит к цели противника. Штромберг серьезно ранен Кикё, который приближается к нашей базе. Его попытается остановить Гокудера, но пошла игра на опережение, — серьезно отозвался он, явно настолько сильно пребывая в своих мыслях, что даже маску не нацепил.

У него такие говорящие коробочки. Если они — отражение Ямамото, то они отражают его серьезность и преданность ласточкой, и милую внешнюю оболочку собакой.

Значит, игра ускорила свой ход. Понятно, что человек, победивший взрослого Фалька, вряд ли будет остановлен Гокудерой. Одна надежда, что тот его сможет хотя бы замедлить, пока довольно скоростной Базиль не доберется до вражеской цели. Уж этот парень, воспитанный ЦЕДЕФ, вряд ли будет сомневаться, убивать ли вражескую цель. Но мы… Мы можем только прятаться от Бьякурана, с его уровнем и моей травмой победа нам не светит. Вот если бы Ямамото был сильнее! В принципе, Такеши учится очень быстро и интуитивно. Ему долго объяснять не надо, достаточно, чтобы он уловил на уровне чувств. Но чему я такому могу его научить? Я не мечник, не капитан Варии и не его отец. Безусловно, я знаю много приемов с пламенем, но они все заточены под атрибут Неба.

С другой стороны, я слышала, что Туман Мельфиоре — Торикабуто — использует два типа пламени. Кёя тоже может использовать Туман в дополнение к своему Облаку. Гокудера с помощью коробочек и вовсе использует почти все типы пламени, кроме Неба, и даже может использовать два одновременно. Но коробочек у меня нет, а у Ямамото нет времени учиться, ведь овладение хотя бы еще одним видом пламени требует многих часов, дней, а то и лет тренировки. А у нас только горячее желание, да и только. Но попробовать стоит.