Пламя нашей жизни

Тут-то Реборн как-то подпрыгнул на месте, резко обернулся, вновь прервав разговор, и заорал, как будто не в себе:

— Нет!

Я чуть было печеньем во рту не подавилась. Благо оно пошло в то горло.

— Это же ядовитая кулинария! — продолжил Реборн с непривычно нервной нотой. Не знала даже, что он так умеет.

Парни резко посмотрели на меня, засунувшую в рот второе печенье. Естественно, впитав и переварив из него пламя Урагана, как я это делала еще во время битв за кольца. По вкусу, кстати, похоже на имбирное печенье — с легкой острой горчинкой.

Разговоры как-то прервались. В воцарившейся тишине тем более стал отчетливым звук: «Хрум-хрум».

Окружающие люди оборачивались и смотрели, заставляя меня чувствовать себя неловко, когда столько людей наблюдают за тем, как я ем.

Когда была прожевана вторая печенька, пакет с печеньем вырвали у меня из рук. Резким и быстрым движением.

Конрад, прижавший к себе пакет, с ожиданием уставился на меня. Все остальные также таращили глаза. Кёя прищурился, почему-то бросив убийственный взгляд на растерявшегося и слегка вжавшего голову в плечи Тетсую. Мукуро взволнованно сглотнул.

Бежал в нашу сторону Луссурия практически с другого конца поля, ирокез аж назад изогнулся.

И чего, спрашивается, такая реакция? С ожиданием чего-то. Нет, не так. ЧЕГО-ТО.

Подбежавший Луссурия под всеобщим наблюдением просканировал меня, приложив руку, объятую пламенем, к моему животу. Вблизи я заметила, как у него на лице выступила испарина. Наконец медик убрал руку и медленно выпрямился.

— Кажется, ее это не берет, — каким-то отсутствующим голосом, как на похоронах, тихо, но отчетливо в царящем безмолвии, сообщил Луссурия.

Я нахмурилась и собиралась было ответить, что — конечно, блин, я ж правильно впитываю пламя Урагана, прежде чем есть! Но тут вдруг возник, как черт из табакерки, Скуало.

— ВРО-О-О-ОЙ! — разъярённо взревел он во всю глотку. — Что я вам говорил, ублюдки?! Мясо должно быть в пределах досягаемости! А теперь она тащит в рот всякую гадость!

— И вовсе не гадость! — возмутилась я и строго на него посмотрела, почувствовав, как пламя прилило к глазам.

Скуало раздраженно закрыл глаза и отвернулся, замолчав. Я, конечно, не против дружеских советов, но не при стольких зрителях.

Кёя быстро захлопнул дверь и подал знак Тетсуе взлетать. Лопасти вертолета завертелись, поднимая ветер, сгибая ветки с уцелевшими листьями, трепля волосы и одежду людей.

Печенье мне так и не вернули. Более того, как только вертолет приземлился на специальной площадке на корабле, пакет волшебным образом исчез из рук рыжего. На мой вопрос, где печенье, он сделал непонимающий вид, пытаясь загородить мне обзор на то, как за его спиной Рёхей подбежал к перилам и высыпает содержимое пакета в море.

Недоуменно наблюдая за происходящим, я лишь приподняла бровь. Да еще пыталась стянуть перчатки, которые почернели и растрепались. После боя в плотной коже даже почти появились проплешины.

Увидев, как я мучаюсь, Конрад помог мне расстегнуть и снять перчатки. Выбрасывать их было рано — камни-то вполне целые.

— Ну и что тогда здесь есть съестного? — спросила я.

Оказалось, мы взяли с собой зайца, так как вылетевший из вертолета Мармон поплыл по воздуху, позвав за собой. Привел он нас в пустую столовую, в которой спешно по его указу нам накрывали.

Пока мы сидели в ожидании, я имела удовольствие чувствовать неспокойное пламя Облака, такое же пламя Тумана с другой стороны и на расстоянии в полтора метра еще и таких же Солнце, Ураган и Грозу. Я не чувствовала в себе сил их как-то всех успокоить. Вряд ли тут поможет простая фраза: «Все уже позади». Они и сами это понимают, только нужно время, чтобы отойти от произошедшего кошмара.

— Ну, — поерзала я нетерпеливо на стуле, пока на стол выставляли пустые тарелки. — Кажется, мы справились. И ты, Мукуро, больше всех постарался.

Последнее было сказано не в обиду остальным. Просто Мукуро выглядел несколько подавленным, вдобавок к измотанности. Расиэль, вон, вообще обмяк на стуле. Все остальные относительно держатся бодрячком.

Дверь открылась, и внутрь зашел боец Варии, который выглядел так, как будто засунул пальцы в розетку. Мрачный, слегка в копоти, волосы торчат. Хорошо, что у него была нашивка отряда Грозы, а значит, он должен быть вынослив. Он выдержал присутствие Ламбо, которого тащил за одежду. Ребенок упирался и орал:

— Пусти меня, глупая ты стоеросина!

Увидев нас, сидящих за столом, Ламбо резко сменил направление движения и стал вырываться в другую сторону.

— О, Ламбо! — обрадовался ему Рёхей. — Твое оружие нам здорово помогло! Мой план сработал!

Я не смогла не улыбнуться. Удивительно, что только эти двое додумались использовать заряды базуки. Хотя это было рискованно, но сработало очень вовремя.

Ламбо, выпущенный из рук, подбежал и потерялся в задумчивости, куда ему примоститься. Рёхей усадил его рядом с собой.

— Он куда опытнее и сильнее меня, — улыбнулся невеселой улыбкой Мукуро. — По сути, он меня учил очень недолгое время. Скорее, показал минимум, чтобы моими руками уничтожить мафиозную семью — Эстранео.

Хм, похоже, у них с Деймоном как таковых взаимоотношений учитель-ученик и не было. Понятно теперь, почему они так грызлись.

— Нам повезло, — закончил Мукуро.

— Нет, — возразила я, решительно нахмурившись. — Вы все справились. Противник был не из легких, но вы выстояли.

— При поддержке твоего пламени Неба, — хмуро отозвался Конрад. — Без него мы бы еще после первого боя лежали пластом.

— Хорошо еще, что через десять лет мы стали сильней! — громко добавил Рёхей.

— Станете, — кивнула я, но тут принесли, наконец-то, еду, и я скосила глаза на тарелку, раздумывая, как мне управиться и с ножом, и с вилкой. — Вы, наконец, поняли, что мы одна команда, одна семья. И если в беде один, то выручать будем все вместе, — усилием воли заставила себя отвлечься от тарелки с едой, источавшей упомрачительный запах спагетти с сыром и кетчупом, и взглянула в глаза Мукуро: — И кто бы ни был обидчик, никого заменить я не дам.

После этих важных слов схватила левой рукой вилку и попыталась накрутить на нее спагетти. Те либо вообще не крутились, либо крутились все и сразу. Пока мне не помог Конрад. Он забрал вилку и протянул мне ее уже с макаронинами. Быстро скушав их, кивнула, чтобы повторил. Но тут принесли отбивные, мгновенно привлекшие внимание всех присутствующих.

— И теперь ты — ценный ресурс в глазах Вонголы и Торикай. Тебе следует быть осмотрительней, — услышала я замечание Кёи.

Забрав у Конрада вилку, наколола на нее отбивную целиком и попыталась быстро проглотить. Осилила одну, вторую. Затем почувствовала сытость и еще больше усилившуюся усталость. Продолжая жевать третью, кажется, заснула прямо за столом. Жуя.

***

В следующий раз я проснулась, обнаружив рядом с кроватью, на которой лежала, сидящего на стуле Кёю. А на своем животе — свернувшегося клубочком Баюна, довольно жмурившегося. Хибари мгновенно перевел на меня взгляд серых глаз.

— Как твое самочувствие? — спросил он.

Ссадив кота, я поднялась на кровати, сделав легкую разминку, так как мышцы затекли. Баюн потянулся всем телом и сел, обвив себя хвостом.

Похоже, я еще в каюте на корабле. Сквозь иллюминатор видно слабые солнечные лучи, едва пробивавшиеся сквозь тучи. Погода стояла пасмурная. Пол под ногами слегка покачивался.

Я прислушалась к своим ощущениям. Что-то меня разбудило.

Правая рука гораздо меньше болела. Ее кто-то к тому же перемотал бинтами, под которыми я чувствовала пламя Солнца. Но она все так же не желала двигаться — максимум, который мне удался — это дернуть кончиками пальцев. А вот плечо уже гораздо лучше. Даже двигать им могу безболезненно.

— Нормально, — ответила ему. — Сколько я спала?

— Двенадцать часов.

— Ты хотя бы спал? — заподозрив обратное, внимательно осмотрела бледного, как и обычно, Хибари.