Пламя нашей жизни

Донеся послание, мужчина повернулся и удалился восвояси, спеша выполнить наверняка еще несколько дел. Кажется, наконец, что-то было решено насчет переговоров по поводу Шимон.

Мои догадки подтвердились, как только мы всей компанией нашли Скуало. Тот, собственно, и не прятался, стоя на носу корабля вместе со всеми остальными варийскими офицерами.

Обернувшись и завидев нас, капитан Варии сразу же мрачно гаркнул и в лоб сообщил:

— Вро-о-ой, мы высаживаемся на остров!

— Зачем? — уточнила я.

— Вонгола и Торикай хотят лично казнить Шимон. Мы идем на переговоры, где наверняка не обойдется без как минимум пары стычек. Слишком уж насолили всем молокососы.

— А почему на корабле нельзя? — уточнил Ямамото, который странно спокойно отреагировал на новость о казни, лишь брови свел к переносице, как и Рёхей.

— На чьем? — задал резонный вопрос Скуало. — Мы к Вонголе или Торикай не пойдем, как и они к нам. Пойдем на нейтральную территорию.

— Акира, солнышко, как ты? — любезно осведомился о моем здоровье Луссурия, едва Скуало прекратил громкую лекцию.

— Нормально, — пожала плечами.

Самочувствие было вполне терпимым, правда, возможно, это обезболивающее еще действует или адреналин. Раны на спине почти не тревожили, всего лишь все время зудя. Чрезмерные объёмы пламени слегка давили, но это было также вполне терпимым. Думаю, мне пойдет на пользу некоторое пресыщение энергией.

— Не то чтобы я думал о нем, но где мой несносный брат? — поинтересовался Бельфегор, который, вопреки своим словам, с готовностью поигрывал стилетом.

— Он скоро присоединится к нам, — сказала я как можно более легкомысленно и перевела тему, обратившись к аркобалено Тумана: — Мармон, я слышала, хранитель Тумана Девятого так и не пришел в себя после боя. Что ты можешь сказать, как иллюзионист, о Деймоне Спейде?

Все замерли, замолчали и напряглись, как будто я затронула какую-то запретную тему. Мне же просто было любопытно, кроме того, я могла узнать что-то полезное.

— Здраво оценив силы, я не лез на рожон, как Крокен Бауч, — бурча, недовольно посопел носом Мармон.

— Ты, как всегда, осторожен, — сдержанно засмеялся Бельфегор.

— Что касается Деймона Спейда — я могу лишь повторить то же, что остальные. Не хотелось бы встретиться с ним еще раз.

Все разом не сговариваясь потемнели лицами. Ямамото так и вовсе посерел, наверное, припомнив увиденное на палубах.

— Ведь он вернется, не так ли? — продолжил Мармон и повернулся капюшоном.

Не вижу, куда он смотрит, но зуб даю — на меня. Это не отряд наемников “Вария”, а средоточие сарафанного радио.

— Да, — уверенно ответила. — Когда-нибудь мы снова встретимся. Но пока что давайте сосредоточимся на переговорах.

Кёя издал многозначное: «Хм…», а Леви, не проронивший и слова, так ничего и не сказал. Судя же по решительному лицу Рёхея, сжавшего кулаки, тот собирался тренироваться еще больше. Обычно к этому у него все сводится.

Корабль медленно повернул и пошел к острову. В капитанской рубке постоянно что-то меряли, бегали к борту, часто бросали якорь, проверяя глубину. Оборудование для этих целей, видимо, если и было более современное, то не работало. Корабль шел по той дороге, что проторило мое Серо, благодаря чему я могла оценить масштабы тех разрушений, которые оно могло нанести. Представить только — корабль смог пройти по ширине и заплыть прямиком в узкую бухту, где даже мог развернуться. Хотя второй корабль не стал заходить так далеко — для них двоих уже было тесновато.

Вода разлилась и по рытвине, созданной пламенем, и даже немного вокруг, скрывая обожженную серую землю. Пока мы плыли в шлюпках, в сине-зеленой спокойной воде я прекрасно могла рассмотреть безжизненное ровное дно. И свое отражение, которое, расплываясь, взирало на меня ярко-желтыми глазами. Настоящими, не прикрытыми ни линзами, ни иллюзией.

Вокруг все так же было мрачно. Ни деревьев, ни травы — все выжжено во время боя. Земля под ногами ощущалась как камень, но при этом что-то оседало на носки кроссовок. Пепел…

Пейзаж тяготил, поэтому никто из нашей команды не проронил ни слова. Варийцы же ограничивались короткими приказами подчиненным или и вовсе жестами. Джиг почему-то были на корабле Варии и вместе с ними первыми разместились на предполагаемом месте переговоров. Следом за нами вскоре прибыли остальные семьи.

Никто, видимо, задерживаться тут не хотел. Даже садиться не стали — начальство разделилось на группы и хмуро взирало друг на друга, а подчиненные топтались поодаль. Шимон усадили на землю, покрытую серой пылью. Связанные в одну цепь, как заключенные, подростки боязливо оглядывались и, куда бы они ни взглянули, на них смотрели, как на животных, которых ведут на убой. Хотя… Некоторые держались с достоинством. Адельхейд, к примеру, то ли вспомнила о своей гордости, то ли просто сдалась и брела вместе со всеми, спокойно опустив голову и прикрыв глаза. Даже на смерть она шла с достоинством.

Энма, как босс, бывший во главе цепи, казалось, стучал зубами, смотря вокруг расширенными глазами. Будто каждый присутствующий мог в любую секунду подойти и, скажем, всадить ему пулю в голову. Хотя так оно почти что и было.

Наконец все заняли свои позиции. Главы сторон образовали почти что ровный прямоугольник, сохраняя между собой дистанцию. Немногие их приближенные стояли чуть поодаль, а все остальные, рядовые бойцы, оставались почти что в ста метрах.

На Цуру Сэтоши с правой стороны от меня было даже мне страшно смотреть. С такой ненавистью он смотрел на Шимон, что, казалось, уже представлял, каким истязаниям их подвергнет. У него и так взгляд фирменный, клановый, а сейчас так вообще. Но оно и понятно — многие, очень многие его люди были перебинтованы. И это наверняка только самые целые.

У Хибари Хизэши — отца Кёи, даже отсутствовала правая рука почти по самое плечо. Выглядел он тоже чересчур бледным, но держался с таким видом, как будто все в порядке. Его старший сын, Даи, стоял у его правого плеча и чуть позади, зорким пронзительным взглядом поглядывая на противников по переговорной арене.

Я обернулась, взглянув на бледного Кёю, взиравшего на свой клан с таким же каменным лицом, как обычно. Мне оставалось лишь догадываться о его чувствах.

Девятый напротив меня же, казалось, вообще не интересовался Шимон. Как ни странно, больше, чем смотреть на перепуганных бледных подростков, ему нравилось рассматривать серый угнетающий пейзаж. Реборн, стоящий в стороне Вонголы, делал вид, что шляпа у него не федора, а невидимка, и от того, что он надвинет ее на глаза, перестав видеть окружающих, те его тоже не заметят. Хранителей у Девятого за спиной тоже не хватало. Присутствовал хранитель Солнца — молодой худощавый мужчина с татуировкой ящерицы на лице, хранитель Дождя — с лицом, испещренным резаными шрамами, хранитель Облака — старик с темными очками, закрепленными на голове, и хранитель Грозы — среднего возраста с темными волосами и светлой челкой. В целом все выглядели невредимыми.

Я взглянула на уверенного в себе Занзаса, к которому старалась держаться поближе. Тот стоял, смотря на всех вокруг, как на продукты жизнедеятельности. В общем, всем своим видом говорил, кто здесь «есть Грут». Его верный помощник Скуало пока что сохранял тишину, приберегая силу своей выдающейся глотки для дальнейшего отстаивания интересов.

Джиг стояли вроде бы также особняком, как и все, между Варией и Вонголой, но, кажется, все же немного ближе к Варии. Как будто специально. У них хватало раненых, но их было все же меньше, чем у Торикай.

Ребята держались стойко, хмуро осматривая людей и Шимон. Мукуро изображал безмолвный предмет мебели, рассматривая всех присутствующих.

Девятый прекратил засматриваться на пейзажи и думать о чем-то своем и заговорил первым:

— Думаю, стоит начать с того, что все мы сходимся в одном решении насчет судьбы Шимон. В связи с этим, нам незачем развивать споры и нагромождать разногласия.

— Кхм, — не зная, как вставить свое небольшое слово, я прокашлялась. — Вообще-то, будущий Десятый, мой брат, после мощнейшего боя и победы над Деймоном Спейдом завещал мне передать, что он хочет оставить Шимон в живых.