Пламя нашей жизни

Мои глаза с каждым предложением становились все шире и шире от удивления, как мне казалось. Несмотря на осознание, что перед ним не Примо Вонгола, в голове у Деймона не прояснилось. Он хотел ответов, но их неоткуда уже было взять, поэтому он пытался компенсировать это хоть как-то и вопрошал, скорее, воздух. Надеясь, что через меня придет ответ?

— Я ведь его уважал и никогда бы не предал! Но я хотел, чтобы он стал суровее, чтобы он уничтожил своих врагов беспощадно и не церемонясь. Даже ценой своей жизни я хотел бы, чтобы он сделал с ними то, что они заслужили!

Спейд схватил стоящую на столике вазу с цветами и бросил ее на пол, стянув резким движением и скатерть заодно. Белоснежная расшитая узорами скатерть тут же намокла и посерела от растекшихся по ней разводов воды.

От резкого звона я едва не подскочила на месте, просто вздрогнув. Но, наученная долгим опытом общения с разнообразными неадекватными и доведенными до ручки личностями, я знала, что делать. А именно — и это самое главное, — сохранять спокойствие. Не делать резких движений и не показывать страха. Самое сложное — это не дергаться, когда он сам делает резкие и рваные движения, и при этом вовремя среагировать, когда возникнет опасность для моей жизни.

— Но почему он предпочел меня простить?! Ты слаб, Примо! Признай это! Он не смог поднять на меня руку! Поэтому он не смог бы добить и полностью уничтожить своих врагов!

Пока Спейд распинался, я перебирала в памяти все вспоминавшиеся фразы и полунамеки иллюзиониста. Следить за своими словами — тоже важная часть моей тактики. Говорить лишнего я пока не рискнула, сначала следовало успокоить его.

— Посмотри мне в глаза, — попросила я, усилив поток пламени по телу, отчего зрачки должны были засиять ярче и пробиться своим настоящим цветом сквозь иллюзии, которые я продолжала носить еще с церемонии наследования.

Спейд замер, повернув голову ко мне. Выглядело очень драматично.

Я замолчала не только для того, чтобы внушить Спейду мысль взять себя в руки и не бросаться на всех вокруг, но и потому, что экстренно пыталась подобрать слова.

Но слова все никак не находились.

Так как я следила за малейшими движениями Спейда, что мне позволяла усилившаяся реакция, то заметила, как он весь напрягся и сжал кулаки. Сглотнул. На его переносице снова образовалась складка от сведенных бровей. На этот раз это были не нахмуренные брови от злости, а нечто иное, как будто отчаянное ожидание.

Слова по-прежнему не находились.

В руках Спейда появилась его коса прямо из пламени Тумана.

Я напряглась.

Спейд неожиданно припал на колено, опираясь на свою косу, как будто из него ушли силы, и опустил голову.

Наверное, сейчас была лучшая возможность схватить эту же косу и отсечь ему голову… Но это, наверняка, лишь выглядело так легко. На деле, возможно, это была очередная ловушка. Слишком просто. Он уже взял себя в руки.

Сейчас он уверен, что я — это Примо. Или уже разуверился? На эмоциях у него, может быть, и мелькнула такая мысль, но он ведь знал Джотто, так что по здравому размышлению должен был все понять правильно. Вспышку эмоций Спейд вроде бы уже подавил.

— Ты сам знаешь ответ на вопрос «почему», разве нет? — нашла я, наконец, выход, как увильнуть.

— Уже сотню лет я не понимаю этого, — голос Деймона стал ровным, отчего я еще более уверилась в том, что это напускное.

— Давай посмотрим дальнейшие воспоминания, — предложила я.

Как я и думала, он легко поднялся обратно на ноги и распрямил плечи, как и прежде, с легким холодом, твердо и выжидательно взглянув на меня.

— Нет, ты не Примо, ты права, — изрек он также твердо. — Но в тебе есть многое от него. Ты его истинный потомок.

Он резко развернулся ко мне спиной, а затем замер. Его коса исчезла в иллюзии, а сам Спейд повернул голову, так что я смогла увидеть его профиль:

— Я вскоре вернусь. Надеюсь, ты не намерена делать глупостей и предпринимать попытки побега.

После чего просто вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Похоже, я все-таки смогла полностью выжать его и опустошить. Да только в таком состоянии, судя по холодному взгляду, он еще более легко перерезал бы мне горло.

***

Хибари Кёя, получив сообщение от аркобалено Реборна, немало удивился. Кусакабе, что был с ним рядом, имел возможность наблюдать чудесную метаморфозу, как глаза Хибари стали похожи разрезом на европейские. Но в следующую секунду лицо Хибари стало по-прежнему каменным, а в глазах возник огонь.

Не удивительно, что он тут же самолично сотворил налет на базу Шимон. В подземном замке было пусто настолько, что гулял ветер по полу, сметая пыль.

Хибари попыталась воспрепятствовать Адельхейд, вышедшая ему навстречу, чтобы не дать проникнуть на базу, но не мудрено, что разъярённый Хибари Кёя ее просто разбил. Его не остановили ни сотня клонов Адельхейд, ни ледяной замок из прочного материала, похожего на лед. Ролл разрушил его своими колючками, а Хибари Кёя сражался в это время с помощью своей новой комбио-формы — у тонфа появились цепи с лезвиями на конце.

***

Энма, оставленный без присмотра Адельхейд, схватившись за голову, раскачивался в кресле, сжимая зубы до скрипа. Он дураком не был и понимал, что проигрывает. Чуда не случилось, Вонгола побеждала и в этом противостоянии, а когда будет побежден Энма, всех его друзей убьют на его глазах в назидание, прежде чем он сам также будет убит.

Именно Энма больше всех виноват в случившемся. Даже Примо Вонгола никого не предавал: только что увиденные воспоминания показывали, что виноват во всем предатель в Вонголе, а Шимон Козарт сам согласился на самовольное заключение и небытие.

Ребята всю жизнь его поддерживали и помогали, что становилось уже неудобно от этого. А теперь Энма, как босс, ничего не мог сделать для них. Именно его слово было решающим, когда они собрались и обсудили нападение во время церемонии. Именно он, Энма, дал согласие на эту рискованную авантюру, поверив, что жизнь после этого изменится и справедливость восторжествует!

Савада Тсунаёши был не таким, каким его представлял Энма. Слабодушие, так это называлось. Казалось, что Тсуна-кун обычный парень. Он страдал от навязанной судьбы мафиози и мог также ни за что пострадать от мести Шимон. Но, как только все произошло… Тсуна-кун пришел с Вонголой. Лжец! Почему он говорил, что ненавидит Вонголу?! Если бы это было так, он не попросил бы у нее помощи! Он без зазрения совести носит герб Вонголы на перчатках и принимает всю силу, что та дает. Он вовлекает других в Вонголу и продолжает говорить, что не имеет никакого отношения к Вонголе! До чего отвратительная позиция! Как будто он не понимает, что за ответственность на его плечах!

Дверь в общую комнату, где он сидел, открылась, впуская внутрь двух хромающих и опирающихся друг на друга людей.

— Койо! — поразился Энма, затем перевел непонимающий, а следом и злой взгляд на Сасагаву Рёхея.

— Постой, Энма! — быстро остудил его Койо взволнованным тоном. — Я пришел тебе сказать, что телом Джули завладел Деймон Спейд — иллюзионист Вонголы! Он нас обманывал и управлял! Это он во всем виноват!

Энма знал, каким резким на слова может быть его друг в очках и как может ими обескуражить, но такие новости выбивали из колеи. Значит, один из Вонголы навел их всех на самоубийственную мысль отомстить Вонголе?

— Спейд предатель и наверняка хотел отомстить Вонголе нашими руками! — добавил с возмущением Койо, увидев непонимание на лице босса. Впрочем, его лицо тут же сменилось на покаянное. — Прости, что не сказал раньше, сначала я думал, что ты знаешь, а затем он сам попросил меня молчать. Но теперь это значит, что мы можем обвинить во всем предателя Спейда!

— Не все так просто, — воспрянувший было духом Энма растроенно покачал головой. — Мы пошли у него на поводу и все равно заслуживаем смерти от рук Вонголы. Известие о Деймоне Спейде лишь облегчит нашу судьбу.

— Так что ты просто сидишь здесь и ждешь своей участи? — спросил с непонимающим лицом Сасагава Рёхей, доселе молчавший в силу неспособности остановить быстроговорящего Койо, которого сложно было перебить. — На тебя же полагаются! Я привел к тебе Койо, чтобы ты ему помог! Я не знаю, сможет и захочет ли помогать вам Кира после того, как вы пытались ее убить, так что думал, что хоть на тебя можно положиться. Какой же ты ненадежный парень!