Пламя нашей жизни

Едва Такеши замолчал, я еще с минуту смотрела на него, раздумывая. Ямамото видел в парне себя, поэтому не мог пройти мимо. Такеши не знал, как тут помочь, и надеялся, что я помогу ему. После возвращения из будущего он вел себя так же, как и до появления Реборна. Будто ничего не случилось.

— Честно говоря, не знаю, что тебе посоветовать или чем помочь, — ответила все же как есть. — В твоем случае я тоже не знала, как мне поступить, и просто ждала, что ты сам сделаешь выбор. За тебя решать твою жизнь никто не имеет права, твой отец считает так же. Думаю, понимая все, также как и ты, он свой выбор уже сделал.

Ямамото еще секунду хмурился, а затем просветлел лицом, вновь заулыбавшись широкой улыбкой.

— Спасибо за помощь, я знаю, что мне теперь делать!

— Эм… — растерялась я, не почувствовав сарказма. — Но я ведь ничего такого не сказала.

— Если Каору — это я, то я буду Скуало! — счастливый и довольный, Такеши ткнул в себя большим пальцем.

Я снова ничего не поняла, но бейсболист опять поблагодарил за помощь и убежал в раздевалку, оставив меня догадываться.

Гораздо позже меня нашел прибежавший рыжий и сказал:

— Ей, босс, Рокудо передал, что Девятый прибыл в Японию!

***

Вечером перед домом явилась Шитт П, притащила с собой кучу пустых жестяных бутылок и, никого не спрашивая, подцепила веревку за крышу, повиснув над ней вверх ногами в кольце из связанных бутылок. Бессмысленная и беспощадная, совсем полоумная, никем не понятая, болезная девочка. Пока я задавалась вопросом, есть ли в мафии свои доктора для работы с такими случаями, Реборн начал действовать. Он поводил перед лицом неподвижно застывшей Шитт П рукой, пощелкал пальцами, постучал ей по лбу и достал маркер, невозмутимо принявшись рисовать на ее лице. Тсуна вначале попытался его остановить, говоря, что ей это не понравится, но Шитт П даже не шелохнулась, продолжая висеть с закрытыми глазами, и братец махнул рукой. Видя, чем занимается Реборн, к нему присоединился Ламбо. И-пин и Футта наблюдали со стороны. Рауджи, который зашел в гости к Ламбо, спокойно ответил на мой вопрос:

— Она всегда сама по себе. Если бы ей не нравилось, то уже бы ушла.

Реборн перешел к настоящим испытаниям, отправив ловить Ламбо кузнечиков и жуков, которых сажал на лицо Шитт П, а затем и вовсе попытался засунуть их ей в рот. После этого я сказала, что дальше смотреть не хочу, и попросила сказать, на каком этапе издевательств она все-таки не выдержит.

Тем же вечером к нам во двор забрел пушистый кот красивой полосатой расцветки. Нана налила ему молока в мисочку, но кот, видимо, был избалованный и чересчур разборчивый. Даже не подошел понюхать. Зато принялся виться и тереться у моих ног, прося, чтобы его погладили. Надо сказать, что завести домашнее животное в Японии — недешевое удовольствие. А найти бродяжку в таком маленьком городке, да еще и в спальном районе — невозможно. Он явно был чей-то, да и выглядел ухоженным. Надо было найти его хозяев, раз он пока не хочет уходить.

Рано утром я проснулась от того, что что-то щекотало мне лицо. Кота мы оставили в гостиной на диване, но, открыв глаза, я сразу же поняла, что каким-то образом наглая животина пробралась в мою комнату и забралась на подушку.

Утром пришел Гокудера, который должен был дежурить с Шитт П. Но Реборн так и не смог добиться того, чтобы терпение у Шитт П закончилось. В конце концов, услышав голос Гокудеры, она открыла глаза и… сбежала прочь. Гокудера погнался за ней следом, Реборн позволил ему догнать ее, сказав, что он будет охранять Тсуну, пока их нет.

Смотря вслед странной девочке, почесала живот и зевнула. Слишком рано проснулась. Тсуна вздохнул и побрел в дом завтракать. Утро воскресенья, как-никак, можно и медлить в свое удовольствие.

— Покормила песика? — вдруг спросил Реборн.

— Какого? — не поняла я.

Аркобалено указал на Конрада, сидящего под стеной дома на корточках. Рыжий, заметив внимание, потушил сигарету и напрягся, демонстрируя способность преследовать меня. Вчера он обиделся, что я ушла одна. Похоже, мне от его компании не избавиться даже на час.

— Сам поест, — буркнула я.

— Девятый прибыл в Японию на церемонию. Осталось мало времени. Уже что-то решила? — поинтересовался Реборн, сменив тему.

Сложно что-то ответить на этот вопрос. Ничего я не решила. Если насчет роли Шимон я уже знаю и за безопасность Тсуны не волнуюсь, то насчет себя и не знаю, и волнуюсь.

— Нет, — в конце концов, пришлось ответить. — Если честно, что бы ты там ни думал, мне кажется, что на церемонии мне грозит смертельная опасность. Самой мне точно не справиться.

— Я же сказал, что тебе помогу, — поднял на меня темные и серьезные глаза Реборн.

«Сказал», — хотела ответить я. Но что-то не была уверена в нем на все сто.

Решив после завтрака вновь прогуляться, взяла на этот раз с собой рыжего. Конрад составил мне компанию, порадовавшись, что ночевал в моем доме и не упустил меня. Но едва я вышла из дома, пройдя пару кварталов, как почувствовала пламя. В тот день, когда кто-то напал на Тсуну, я чувствовала слабую вспышку по сравнению с этим. В тот раз был кто-то слабый и я не особо стала волноваться, тем более что та вспышка быстро утихла после вспышки пламени Неба. На этот раз пламя и не думало пропадать, демонстрируя сильного обладателя, даже нескольких, поэтому я, недолго думая, сменила маршрут.

«След» пламени привел меня к уже давно закрытой фабрике.

— Почему мы здесь, босс? — поинтересовался рыжий, следовавший за мной все это время, не задавая вопросов.

— Я почувствовала здесь пламя, — пояснила ему, затрудняясь с ответом. — Некоторое время назад оно пропало, но я точно могу сказать, что оно было где-то здесь. Может быть, здесь было сражение. Смотри внимательно.

Рыжий своим единственным глазом, но наметанным, увидел место сражения первым. В том месте небольшое здание было полностью разрушено, и я даже посчитала его просто свалкой. Подойдя ближе, заметила следы крови… и тела. Разорванные. Прямо на части. Где-то отрубленные руки, где-то ноги, где-то сами туловища с оставшимися частями тела. Желудок бунтовал, но все еще сидел на месте, не предпринимая сильных попыток вырваться.

— Ей, босс! — окликнул меня Конрад, чтобы не тормозила. — Осторожней, враги еще могут быть здесь!

Я прислушалась к своим ощущениям, но не почувствовала никакого пламени. Тот, кто напал на них, а жертв явно было несколько, уже ушел… либо спрятался где-то. Но у рыжего глаз зоркий, я думаю, он увидит, а я почувствую атаку.

Все же, кто это? Что они делали в нашем Намимори? Пришли напасть на Тсуну или же, как и Шимон, пришли с предположительно добрыми намерениями? Почему и кто на них напал?

От этих частей тела начинало мутить, хотя подобное, пусть и в меньшем размере, я уже видела. И вдруг, прислушиваясь к окружающей обстановке, чтобы хотя бы почувствовать отголосок пламени человека, что мог это сделать, я уловила слабый огонек пламени Дождя. Причем не где-то далеко, а прямо тут, рядом. Присмотревшись, смогла определить, что это исходит от человека, лежащего на россыпи камней и балок.

Забравшись наверх, поближе к нему, под вопли рыжего, полезшего следом, увидела мужчину с отрубленной почти у локтя рукой. Его рука лежала в метре от него.

— Он живой! — бросила Конраду. — Вызывай скорую.

Сама же присела на корточки возле мужчины и положила руку вначале ему на спину, но сообразив, что пламя передавать через полушубок, что был на нем, довольно сложно, взяла его за целую руку, увешанную перстнями.

Мужчина захрипел, получив пламя, и с трудом поднял лицо, перемазанное в крови. От белой маски, что у него была, остались одни окровавленные обломки. Глаза затуманенные, смотрел он вроде перед собой, но соображал ли что-то — сказать сложно.

— Кто на вас напал?! — требовательно и громко спросил рыжий, и мужчина снова сдавленно прохрипел, сжав пальцами мою ладонь: — Эта женщина… Ее кольцо… Вонгола… В опасности.