Пламя моей души

Поэтому я просто приготовилась сразиться. На всю. Со всей отдачей. Пусть ненадолго. Призвала всё пламя, отпустила накопленные объёмы, отчего ощутимо распространилась аура силы, столкнувшаяся с колючей жаждой убийства. Хибари остановился прямо посреди дороги, поднял подбородок, прикрыл глаза, будто прислушивался к себе. Когда он их открыл обратно, того берсеркера уже не было. Его пламя развеивалось, и оставался только ореол давно знакомой силы.

— Кёя, — выдохнула я его имя и, убедившись, что он отреагировал, усмирила своё пламя.

Как никогда хотелось нервно засмеяться или попросить закурить, пусть я никогда этого не любила. Но на деле возникла неловкая тишина. Я не знала, что можно сказать, он просто молчал.

А мне всё ещё было жутко. По спине проходил холодок, стоило мне подумать, как вырастили его, как подкармливали этого зверя, который совершенно не обращает внимание на кровь. Да что кровь? Теперь я отчётливо вижу повреждения на одежде, а значит, ему тоже досталось. Но и это не всё. Сколько он там сегодня убил? Вообще, кто такой умный выпустил его в Намимори?!

Глубоко вдохнула и выдохнула. С этим парнем надо что-то делать. Приручать. Как добермана, который ещё в моем детстве пугал всех прохожих своим неожиданным лаем. Только этот «пёс» не за забором. К нему руки протягивать опасно. Но я этого хочу. Он в этом всём уже замешан едва ли не больше моего.

— Останешься со мной?

Хибари удивлённо чуть расширил глаза.

— Подумай, — решаю я, развернулась и неспешным шагом побрела прочь. Он меня не останавливал.

На следующий день мы оба вели себя так, будто ничего не произошло.

— Какой-то хрыч только что прокурсировал к дому Хибари. Выглядел очень важным, и охрана соответствующая. Азазель-сан, это то, чего Вы ждали? — спросил искажённый телефонной связью голос Фуюки.

Я стояла на кухне перед заполненной посудой мойкой и молчала.

— Возможно, — сказала, наконец, я. — Отойдите от дома подальше и продолжайте наблюдение.

Ещё в самом начале, как только Мураками принёс информацию о нахождении старинного японского особняка для проживания одного Хибари Кёи, я попросила Фуюки выставить наблюдателей возле него. Конечно, не обошлось без эксцессов, парней из-за неосторожности пару раз замечали и избивали — но это же Хибари. Он замечал наблюдение в пятидесяти метрах, мог и в ста, когда парни сидели с биноклем. Хотя я просила их не смотреть прямо на него, ведь сама могу почувствовать взгляд. И вот теперь, оказывается, всё это не зря.

Не зря я отправила смельчаков проникнуть в дом, когда Хибари там не было. Если бы он обнаружил эти камеры и прослушку, он бы, наверное, убил массовиков-затейников, но вроде бы обошлось. Парни были осторожны, ведь делом занялся Мураками. Уж не знаю, где он всю эту технику раздобыл. Вряд ли она профессиональная, но у него, если надо, очень основательный подход.

Зачем мне мои наблюдатели? Всё просто. Хибари я никак не могла доверять, даже по прошествии почти что полугода с нашего знакомства. Никто из живущих в городе до сих пор ничего не знал об Азазеле, а Дисциплинарный комитет под его руководством просто не обращал внимание на существование Альянса, тогда как другие банды за это время очень близко познакомились с тонфа главы. Что сказать, Хибари отрывался на всех. Конечно, всех разогнать им не удалось, но по крайней мере никто не борзеет, и Намимори стал настолько «чистым», образцово-показательным городом, что хоть на обложку.

Обычные жители города, может, и не знали ничего, да вот только за его пределами есть более влиятельные люди. Было бы глупо полагать, что у Хибари нет родителей или опекунов, кто-то же должен был его растить и послать сюда. Им он вполне может рассказать обо мне, и последствия этого могут появиться не сразу, а значит, обнаружить их я могу в самый неудобный момент.

Быстро домыв посуду, я в спешке скинула фартук и крикнула Нане в гостиной, что закончила. Ещё через десять минут я сидела перед экраном компьютера в наушниках. Передо мной было всего четыре изображения с камер. Прослушивающих девайсов было побольше, можно было переключаться. Хорошо иметь компьютер. В дом Хибари я бы точно не полезла. Парни говорили, что у него там отличная охрана, потому так долго провозились.

Хибари пока что оставался в любимой школе. К своему удивлению, я давно поняла, что он тот ещё трудоголик, просиживающий в школе от рассвета до заката почти в прямом смысле. Хотя так сразу не скажешь, то он на крыше дремлет, то у себя в кабинете, но это лишь необходимый отдых. Он даже ночью может просто улицы патрулировать либо на какую-то очередную группировку напасть.

Гость сидел за столиком в открытой комнате, впуская ветер в помещение. Охрана стояла на веранде. Пришлось долгое время просто просидеть, разглядывая почётного гостя. Мужчина лет тридцати-сорока был очень похож на Кёю. Если не сильно заострять внимание на чертах лица, то так бы выглядел Хибари через двадцать — двадцать пять лет. Наверняка родственник, а может, отец. Только лицо сдержанное и холодное, такое всегда пытается держать Хибари, а глаза колючие, неприятные. Опасные. Выдержка у него что надо, сколько смотрю — вообще не сделал ни единого лишнего движения.

Шаги Хибари я узнала сразу. Он стремительно и быстро ступал по дорожке к дому и также заметил гостей на веранде.

— Кёя, — мужской глубокий низкий голос с ожидаемой холодностью.

— Хибари-сама, — в тон ему бесстрастный голос главы Дисциплинарного комитета.

Сердце сделало кульбит. Всё-таки родственники. Причём влиятельные. Мало кто так обращается к своим родителям, тем более в частной обстановке.

Хибари миновал охрану и присоединился к сидящему в комнате.

— Ты хорошо постарался, пора и поумерить свой пыл, — пауза, а затем мужчина, видимо, ответил на невысказанный вопрос. — Известно, что в город прибудет особый гость и начнёт воспитание десятого Вонголы. Ты не должен ему мешать никоим образом, пусть он даже вносит беспорядки.

— Он навредит городу? — лёгкое раздражение.

— Кто знает. С этого момента ты не можешь более убивать. Ты обычный школьник, помни это. Делай, что должен, нейтрализация последствий от работы гостя, скорей всего, будет полностью на твоих плечах. Не переживай, все разрушения, что он принесет, оплачивает Вонгола.

— Понял, Хибари-сама. Могу я узнать, что это за гость?

— Его называют Аркобалено. Он очень силен, его ты ни с кем не спутаешь. Его приказы и просьбы выполняй, если не возникнет серьёзных проблем от этого.

— Как скажете, Хибари-сама.

Пауза. Присутствующие пьют чай. Я сижу в шоке от такого покладистого главы Дисциплинарного комитета.

— Твой японский стал гораздо лучше, отото, — другой голос, принадлежащий мужчине.

Вот его обладатель отодвигает тонкие двери и появляется в радиусе обзора камеры. Вновь очень похож на Кёю, только чуть более вытянутый и утончённый. Кожа чуть темнее, у моего же знакомого она практически белая. Года на три старше.

У Хибари есть старший брат? Вот это поворот, я думала, этого зверя растили в клетке в одиночестве и изредка осторожно подбрасывали еду, чтоб руку не откусил.

— Благодарю, нии-сан, — вновь бесстрастный голос.

— Интересными ты обзавёлся украшениями, отото, — демонстрирует насмешку старший брат, доставая одну из прослушек.

Судя по потемневшему лицу Кёи, он уже мысленно забивал до смерти виноватых. В Мураками я не сомневаюсь, он должен был все следы за собой замести, но на всякий случай предупрежу. Если придётся отвечать, то пусть уж мне.

— Хибари-сама, я могу проверить навыки отото? Вдруг он их успел все растерять?

— Хорошо.

Двое выходят в сад на открытую площадку. Некоторое время слышны только удары стальных тонфа обо что-то, потом хриплое дыхание и через ещё немного времени уже просто удары о едва хрипящее тело.

— Такой же слабый, как и раньше, — огромной неожиданностью доносится голос старшего брата.

Я-то думала, это Хибари его избивает, но, оказывается, всё наоборот! Сложно представить себе того, кто мог бы его одолеть. Кто-то такой же, как и я. В смысле, без пламени этого зверя не утихомирить. Всё равно странно. Если бы Кёя дрался в полную силу и показал всё свое пламя, то должен был всё равно победить. Тогда какая же сила у его брата?