Пламя моей души

— Я тут в бунте участвую, — честно ответила девчонка с самым что ни на есть беспечным видом. Затем она нахмурилась и подняла глаза на Занзаса: — Это не так должно было прозвучать, да?

Босс одарил ее скептическим взглядом и ничего не ответил.

— Савада-доно! — никак не успокаивался Базиль, и стоило Мармону перестать концентрироваться на боссе, как он также не выдержал:

— Босс, берегись! — закричал Мармон, увидев, что, пока они все отвлеклись, Савада Тсунаеши воспользовался выигранной минутой и вновь принял ту же стойку, соединив пальцы уже по-другому, будто хотел сфотографировать их.

Он сконцентрировался для техники Прорыва Точки Нуля. Оранжевое пламя вновь забилось пугливыми всполохами, издавая неясный стук. Босс и девчонка развернулись к нему в мгновение ока, но было поздно. Из рук мальчишки полился белый, почти прозрачный поток пламени. Савада-младшая через секунду синхронно с ним вытянула руку вперед, и еще через пару секунд, во время которых пламя успело издать раз семь свой перестук, из ее левой руки полился такой же поток пламени, примерно тех же размеров. Она сделала это лишь немного позже, но это не помешало пламени встретиться и начать застывать ледяными полупрозрачными кристаллами. Пару секунд — и между ними застыла невысокая, не больше полуметра в высоту кристальная глыба, упавшая на землю.

Мальчишка опустил руки. Он смотрел удивленно, вновь округлив глаза. Тяжелое молчание возникло между ними. Девчонка стояла впереди, загородив собой босса, на которого и должен был попасть поток белого пламени. Хотя с ее ростом это выглядело смешно, но было тем не менее действенно.

— Как ты научилась этому? — спустя некоторое время задал вопрос мальчишка. — Ты использовала технику Прорыва Точки Нуля одной рукой.

— А зачем ты используешь две? — с любопытством задала она в ответ свой вопрос, оставаясь такой же невозмутимой, будто ничего необычного не произошло.

— Я использовал другую стойку, — обезличенным голосом пояснил он. — Иначе никак не выходит.

— Не думаю, что все дело в стойке, — девчонка небрежно взъерошила затылок, будто они сидели у себя дома в креслах, а не стояли на поле битвы.

Затем ее лицо изменилось, будто осененное догадкой, и она спросила:

— В одной руке ты чувствуешь жар, а в другой прохладу, так?

Ее брат кивнул. Она удовлетворенно стукнула кулаком по ладони, а затем ее счастливое от разгадки лицо помрачнело.

— В чем дело? — спросил босс, наблюдавший за всеми этими переменами.

— В одной руке одно… — сказала она, подняв правую руку, — в другой руке — другое, — подняла вторую руку и сложила ладони «домиком». — В итоге должно получиться и проще, и легче, и безопасней, — она грустно улыбнулась и гораздо тише добавила с иронией: — Но я ведь не ищу легких путей.

— Савада, что ты здесь делаешь?! — крикнул ей аркобалено Дождя. — Как ты прошла сквозь охрану?!

— Охрана Вонголы и обладатели атрибута Тумана, — лицо парня озарилось кровожадной ухмылкой, — забиты до смерти.

Хранитель Облака, приближавшийся размеренно и неспешно, тем не менее, создавал ощущение механизма, ведущего обратный отсчет. Несмотря на существенное расстояние и то, что Мармон не мог толком рассмотреть лицо парня, он мог поклясться, что тот источал просто немыслимые объёмы пламени Облака и выглядел, как обожравшийся и довольный жизнью котяра.

— Кея-кун уже закончил развлекаться, — рассмеялся Рокудо сдержанным смехом, которого не было в разноцветных глазах. — Советую тебе поспешить, аркобалено, иначе мы опоздаем к кульминации.

Заметив выражение лица Мармона, иллюзионист широко и кровожадно улыбнулся одними губами. Довольно прищурившись, он приподнял брови, приготовившись ждать.

— Дьявол, — выплюнул Мармон, скрипнув маленькими зубами.

— Вро-о-ой! Отродье.

Ямамото с трудом поднял голову и сфокусировал взгляд. Похоже, у него начались галлюцинации. Судьи о них не предупреждали. Но все равно, казалось, над ним навис мечник Варии.

— Скуало! — обрадовано воскликнул Такеши и грустно улыбнулся, понимая, что все это в его голове.

На его затылок опустился тяжелый сапог, вдавивший его голову в пол. Вот сапог был самый что ни на есть настоящий. Скуало присел перед ним, раздраженно заговорив, словно рыча:

— Ты чего тут разлегся?! Сдохнуть собрался после всего, а?

— Но… яд, — попытался ему ответить Ямамото, едва сумев повернуть лицо.

Мечник Варии раскрыл сжатый кулак, в котором поблескивало кольцо из черненного серебра. Он вставил кольцо в браслет Ямамото и, не успел Такеши толком оправиться, тут же потянул его за плечо, заставив подняться на ноги.

— Значит так, — мрачно изрек Скуало, сверля все еще пошатывающегося бейсболиста взглядом. — Вопросов не задавать. Только отвечай. Кто твое Небо?

— Я не совсем понимаю, что ты хочешь от меня услышать, — Ямамото обезоруживающе улыбнулся.

— Вро-о-ой! — Скуало сцепил зубы, с ощутимым усилием сдержав звуковую волну и поднявшуюся руку с мечом. — Не корчь из себя недотепу! Тебе Савада что-нибудь говорила?

— Тсуна или Акира? — с всамделишным недоумением протянул Ямамото. — Что они должны были мне сказать?

Скуало фыркнул, раздраженно прикрыв глаза.

— Странно, я думал, эта чертяка… — начал он и осекся, привычно гаркнув: — Тогда иди за мной и помалкивай.

Мечник Варии сорвался на быстрый шаг, так, что длинные волосы развевались, и Ямамото поспешил за ним, толком не понимая, что происходит и о чем говорил Скуало, который теперь подкрадывался и внимательно смотрел по сторонам. Они были врагами, но если бы варийский мечник хотел его убить, то уже бы это сделал.

— Скуало, а что ты… — начал было Ямамото.

— Не беси меня! — приглушенно прорычал тот, стремительно огибая угол школы. — Я видел твою решимость. Но за что ты вообще сражаешься, я понять не могу!

— За семью, — недолго думая, ответил Такеши.

— Какую? — прищурился Скуало, обернувшись и взглянув в его лицо.

На этот вопрос ответить честно было сложней. Точнее, просто, но…

— Свою, — обезоруживающе улыбнулся Ямамото.

У Скуало дернулась бровь.

— Ты не мне этим голову морочь! — рявкнул он, сравнявшись с ним. — Кто тебе семья? Савада? Один или вторая? Вонгола? Или твой отец, который передал тебе стиль меча? — так как Скуало смотрел ему в лицо, то что-то там заметил. — Угадал, значит.

— И что с того? — мгновенно посерьезнел Такеши.

— А ничего, — огрызнулся Скуало и снова быстро свернул за угол школы, выдав довольное: — Ты смотри, не соврала.

Ямамото посмотрел туда же и также не смог отвести глаз от полупрозрачных кристаллов, поблескивающих бликами огня с перчаток и лба Тсуны. Они выглядели загадочно и непонятно, но что предельно ясно — это работа кого-то из этой троицы. А когда он все-таки оторвался, то заметил, что Тсуна, Акира и босс Варии стояли посреди площадки одни, но с разных углов, а на приличном расстоянии появлялись остальные. Луссурия и Рехей даже не прятались, стоя у стены. Бельфегор широко улыбался, засунув руки в карманы. Безумец стоял в тени, но его выдавала жажда крови. Хибари стоял еще дальше, изготовившись к драке. Среди листвы дерева повис хранитель Тумана Варии. Не хватало Гокудеры.

— Акира-чан, не забывай снять линзы, — услышал он любезный голос Рокудо Мукуро, с которым они не так давно сражались.

Хранитель Тумана собственной персоной был тут как тут и отчего-то довольно жмурился.

— Оу, точно, — повернулась она, будто только что тоже увидев всех остальных. Кира посмотрела на него и Скуало и улыбнулась: — Я смотрю, вы подружились. Рада, очень рада. Я переживала, что после того, как ты раз за разом обламывал старания Скуало, тот может обидеться. Но похоже, он по достоинству оценил издевку и то, что ты выдержал даже тогда, когда он постепенно стал повышать планку.

Ямамото, ощущая, как наползла на лицо немного нервная улыбка, посмотрел на Скуало и заметил, как тот безмолвно, но с красноречивым выражением лица погрозил ей сжатым кулаком правой руки, на что Акира тихо рассмеялась и потянулась пальцами к глазам. Когда она вытянула линзы и ее глаза приобрели яркий оранжево-желтый цвет, Ямамото завороженно не мог оторвать взгляда. С площадки зрителей, справа и слева, через динамики доносились удивленные происходящим голоса, звучавшие будто эхом его собственных мыслей — «Ее глаза!», «В них пламя», «Как у босса Варии». И действительно, глаза Занзаса поражали неестественно алым цветом, будто магически подсвеченным.